– Остановитесь. Не смейте разбирать ничего из того оборудования, что не принадлежит вашей службе, пока не получите моего разрешения. Вы хорошо меня поняли?
– Да, капитан! Но уж тот маленький блок из панели я все-таки…
– Мистер Скотт!
– Слушаюсь, сэр. Я все понял.
Кирк почувствовал, что силы покидают его. Спок, внезапно давший выход своим эмоциям; Скотти со своими мародерскими повадками; Чехов, сходивший с ума от желания атаковать клингоновский дредноут; экипаж, становившийся все более неуправляемым, – все это ложилось тяжелым бременем на его плечи. Он самому себе казался уже не капитаном звездолета, а кем-то вроде посредника по разрешению различных споров и конфликтов. Мозг снова охватила тупая пульсирующая боль, и на этот раз он никак не мог избавиться от нее.
– Мистер Спок, примите управление кораблем. – Впервые Кирк после этих слов почти беззвучно добавил:
– Надеюсь, что с кораблем ничего не случится.
Глава 4
4731.0 по звездному календарю:
Клингоны продолжают глушить наши передачи. Я приказал лейтенанту Ухуре подготовить капсулу с депешей для отправки на шестнадцатую Базу в случае нападения на нас «Террора». Моральный дух экипажа продолжает падать. Драки стали постоянным явлением. Обычные дисциплинарные взыскания уже не оказывают никакого воздействия. Меня все более тревожит мысль о том, что, в случае необходимости экипаж «Энтерпрайза» не сможет адекватно отреагировать на угрозу противника и не выполнит боевую задачу…
– Мистер Спок, пройдемте со мной.
Старпом, работавший на компьютере в своей консоли, поднял голову и, взглянув на капитана, коротко кивнул. Его пальцы ловко пробежали по клавиатуре, и с тихим шорохом аппарат прекратил выдавать быстрый поток данных. Двигаясь несколько угловато и неуклюже, Спок подошел к Кирку и вытянулся перед ним, ожидая дальнейших приказов. Кирк вздохнул и, повернувшись к Чехову, произнес:
– Передаю управление вам, мистер Чехов. Мы со старшим помощником сделаем обход звездолета. Уведомите меня в случае изменения орбиты кораблем клингонов.
– Так точно, сэр, – сказал мичман.
Кирк тут же пожалел о своем опрометчивом решении. Лучше было бы передать управление в опытные руки Скотти и, хоть на короткое время, заставить его забыть о своих обожаемых двигателях и мародерских устремлениях. Чехов не лучшим образом подходит для роли командира звездолета в данной ситуации. Его пальцы то и дело любовно поглаживают тумблеры управления огнем. Стоит его руке чуть дрогнуть – последует смертоносный залп фазеров, и звездная война станет реальностью.
Поразмыслив еще немного, Кирк вздохнул и вернулся к своему первоначальному решению. Нет, пусть уж лучше Чехов постоит у руля. Скотт будет вести себя так, словно главная задача всех служб и корабля в целом – выжать еще хоть сотую долю процента дополнительной мощности из его двигателей. Чехов, по крайней мере, глаз не спустит с этих клингонов.
Капитан и старший помощник вошли в лифт. Двери с шипением закрылись, и Кирк сказал:
– Похоже, что с клингонами мы зашли в тупик, мистер Спок. Сколько это продлится – неизвестно. Пора заняться этой чертовой отчетностью и спихнуть побыстрее нудное дело с плеч.
– Так ли уж это срочно, капитан?
– Должен же я хоть чем-нибудь заняться. Прекрасно понимаю, что, если клингоны нас уничтожат, вся эта работа не будет иметь никакого смысла. Но, что вполне возможно, составляя служебные характеристики, мне посчастливится уловить какую-то нить и разобраться, что же нам делать в этой ситуации. Ведь моральный дух экипажа продолжает падать. Еще немного – и дело дойдет до открытого неповиновения офицерам. Вы согласны со мной? – он испытующе посмотрел на помощника. Спок, словно загипнотизированный, тупо уставился на голую стену лифта.
– Разумеется, капитан.
– Ваши соображения?
– Вы, люди, оперируете какими-то странными, – нелогичными понятиями. Мне трудно объяснить ваши поступки с точки зрения рациональности даже тогда, когда они приносят пользу.
– Я придерживаюсь иного мнения на этот счет.
Двери лифта раздвинулись, и Кирк шагнул на палубу, где размещался пульт управления системами жизнеобеспечения. В обычное время здесь кипела работа. Но сейчас лишь несколько человек бесцельно бродили по залу, как во сне; Кирк стоял на месте и ждал, пока рядом с ним не оказался подозрительно пошатывающийся офицер. Не составляло особого труда определить, что он был изрядно пьян.
– Лейтенант Гордон, объясните, что с вами! – рявкнул капитан.
Молодой офицер на секунду встрепенулся, и Кирку показалось, что он трезвеет, но через несколько секунд алкоголь взял свое. Прислонившись плечом к переборке, офицер заплетающимся языком произнес:
– Привет, капитан. Как хорошо, что вы зашли нас проведать.
– Смирно! – скомандовал хладнокровным и отчужденным голосом Спок.
– Пожалуйста, если так хочется вам. Ну, выпил я чуток. А почему бы и нет? – пролепетав это, лейтенант оттолкнулся от переборки и стоял, покачиваясь, перед начальством.
– На каком посту вы должны быть? – спросил Кирк, напрягая свою память. Поняв, что от Гордона ничего не добиться, капитан достал карманный трикодер и затребовал информацию с центрального компьютера. Когда на крошечном экране появился ответ, Кирка прошиб пот.
– Лейтенант Гордон, вы в данный момент должны находиться на дежурстве. Как вы смели покинуть пульт управления системами жизнеобеспечения звездолета?!
– Гм… Странно… Ах да, припоминаю.
– Пройдемте на ваш пост!
Молодой офицер, пошатываясь, побрел вперед. Кирк и Спок в молчании следовали за ним. Дверь в отсек, где размещался главный компьютер систем жизнеобеспечения, была нараспашку. Лейтенант плюхнулся в свое кресло и бессмысленно улыбнулся.
– Ну что? Видите? Ничего не случилось. И никогда не случится.
– Мистер Спок! Необходимо немедленно навести порядок!
Вулканец наклонился, стал нажимать на клавиши и переключать тумблеры на пульте. Показания приборов постепенно приближались к норме.
– Что вы творите? Оставьте в покое мой пульт!
– Мистер Гордон, по вашей халатности содержание углекислого газа внутри «Энтерпрайза» повысилось до опасного уровня, – сказал Спок своим ровным металлическим голосом (казалось, что говорит робот). – Еще немного, всего несколько десятых процента, и жизнедеятельность экипажа была бы поставлена под угрозу.
Кирк нажал кнопку встроенного в переборку переговорного устройства и рявкнул в микрофон:
– Служба безопасности! Я приказываю, вплоть до дальнейшего распоряжения, освободить лейтенанта Гордона от дежурства!
Прибыли офицеры из службы безопасности и увели пьяного. Вслед за ними покинули отсек Кирк и Спок. Кулаки капитана непроизвольно сжимались от бессильной ярости. В коридоре он сказал:
– Никогда за всю службу мне не приходилось поднимать руку на подчиненного, тем более, на лейтенанта. Но сегодня я был близок к этому! Ведь этот мерзавец чуть было не угробил весь экипаж. Когда мы прибудем на первую Базу, я предам его суду военного трибунала! А, может быть, сделаю это и раньше! В назидание другим!
– Это ваша прерогатива, капитан. Устав в этом случае очень строг. Нарушение дисциплины в боевой обстановке – тяжкое преступление. Виновный должен понести серьезное наказание.
Кирк остановился, пораженный реакцией Спока. Ни малейшего намека на какие-либо эмоции… Никакой попытки осмыслить ситуацию с противоположной стороны… Да, со старшим помощником произошли подозрительные изменения. Тот прежний Спок, которого он знал еще несколько часов назад, обязательно
