Он живет на станции в собственной каюте. Его хозяин может позволить себе даже такое. Это иногда удобно. Особенно для того, чем мы сейчас займемся. Не будем смущать людей, которые могут увидеть то, что считается у них запретным.
Снимая одежду, я показываю, что вверяю ему свою жизнь. Мы делаем это синхронно. В чистой, почти стерильной атмосфере станции запах ощущается куда четче, чем на берегу океана Зельде. И воздействует гораздо сильнее. Этот запах можно вдыхать бесконечно, теряя голову, пить его, наслаждаться им, купаться в нем, погружаясь глубже и глубже, на самое дно. Туда, где только мы вдвоем, где нет никого, а от нас осталось лишь стремление насладиться друг другом.
Первый всплеск прошел, и я открываю глаза. Их будет еще много, но именно первый задает мотив дальнейшему. А еще я хочу посмотреть на него. Насладиться истинной красотой.
Давно я не видела такого тела. Да я вообще забыла, как выглядит настоящий зель! С этими людьми еще и не то забудешь. Например, как приятно дотронуться до слегка шершавой кожи на груди, провести пальцем по выпуклостям идеально созданных мышц. Обхватить, прижаться к нему и застыть, впитывая его желание.
Вторая волна накрывает нас. Он стискивает меня, вжимая в свое тело. Я словно проваливаюсь, не в силах сдержать себя. Уже не слышу и не вижу. Есть только он. И он может делать со мной, что угодно…
Уютно и спокойно лежать рядом с ним, положив ладонь ему на грудь, и чувствовать, как бьется сердце воина. Мы не торопимся. Еще целая минута до подъема. Последние секунды перед расставанием. Надеюсь, он не предложит мне остаться.
— Останься, — говорит он.
А как всё было хорошо! Я встаю, одеваюсь, не глядя на него. Он может говорить о чем угодно, недоуменно вопрошать — я не слышу.
Не тот. Не такой. Провести с ним ночь — неплохая идея. Но дальше — нет. Он не понимает, что в отношениях нет будущего. И уже нет настоящего. Можно не прощаться. Повернуться и уйти.
Что я и делаю. Как просто! С Ильей было расстаться гораздо сложнее. Но о нем я уже забыла. Совершенно не вспоминаю. Да и кому он нужен, это человек?
Шаги тверже. Я иду. Поднимаюсь на борт корабля, который доставит меня на Зельде.
— Вы уверены, что хотите спуститься здесь? Это дорого. Работает только один лифт. И еще… — капитан замялся. — Вам не понравится там.
— Вы думаете, мне может не понравиться родной дом?! — я усмехаюсь. Да что он может понимать в доме, вечный кочевник!
— Именно поэтому, — отвечает капитан. — Ведь вы же зель, я не ошибся?
— Не ошиблись.
Капитан с сочувствием смотрит на меня и говорит:
— Если что, я на орбите еще месяц — разгрузка, погрузка. Успеете обратно.
Я никак не реагирую на его глупые слова. Зельде — это больше, чем дом.
Спуск — не быстрое занятие, даже если учесть, что пользоваться приходится грузовым лифтом, а для пассажиров оборудована маленькая кабинка на двоих с компенсаторами инерции. Инертным материалам, поднимаемым с планеты, не страшны перегрузки, а вниз кабины идут практическими пустыми.
Это немного странно — раньше было иначе. Но мало ли как изменились потребности внизу. Я даже как следует не помню, сколько локальных лет назад я покинула Зельде. Год? Три? Все десять? Это неважно — что может случиться за такое короткое время для огромного мира?
Компенсационное кресло неудобно — давит. Или я отвыкла от него? Приучилась к роскоши, забыла о долге воина. Отвлекаюсь на незначительные мелочи. И думаю о доме.
Сначала — о том закутке, в котором проводила свободное время после обязательной подготовки в школе. Потом — о личной ячейке на курсах охранников. О гулянках, которые мы устраивали в межсезонье, плавая наперегонки с кархарами, как следует их раззадорив. О встречах с такими неумелыми парнями, мнящих себя опытными самцами… Да мало ли о чем я думаю! Кому это интересно? Тогда было всё по- другому. Никто не анализировал свои поступки. Никто не думал о будущем в глобальном смысле. Будет работа — будет оплата. Вот и все планы.
Детство закончилось, юность прошла… Неизменным остается лишь Зельде.
Вспоминается океан. Я чувствую его. Не вижу, не слышу — ощущаю. Вокруг себя. Теплый, ласковый, баюкающий, родной… Именно он — дом, куда мне так хочется вернуться. Неважно — где ты сам. Океан всегда рядом.
Скоро я увижу его.
Кабина тормозит, вжимая меня в кресло. На выход пассажиру дается десять минут. Вполне достаточно, чтобы расстегнуть ремни непослушными пальцами, сделать несколько нетвердых шагов по полу, привыкая к гравитации родного мира, глубоко вдохнуть и открыть створки в сияющий день…
Грязная платформа. Полуоторвавшийся лист обшивки приемной станции, монотонно хлопающий на ветру. И океан. Океан до самого горизонта.
Ржавый океан.
Мертвый.
Падение крупного метеорита в океан Зельде привело к необратимым последствиям для автотхонного населения планеты. Человеческий персонал эвакуирован. Требуются рекомендации по освещению данного события в средствах информации.
Довожу до вашего сведения, что перемещения объекта в пространстве не поддаются логическому анализу. Нахождение его в какой-либо точке пространства может быть определено за достаточно большой промежуток времени. Однако по некоторым данным можно судить, что объект «властитель» находится в непосредственном контакте с ним. Таким образом, смею докладывать об успешном выполнении заявленного плана в части операции «Властитель».
5. Петерсит
Тоскливо. Исчезло что-то важное, без чего жить, конечно, можно, но неуютно. Будто снял теплый плащ на морозе и бросил его на снег. Илья поежился. Кондиционер в номере поддерживал оптимальную температуру, но хотелось выставить на регуляторе градусов двадцать пять, чтобы холодный комок внутри начал таять и поскорее исчез. Илья понимал, что ничего такого не случится, а контраст может оказаться еще более неприятным. Нужно было собраться и заняться делами. Но позже, позже…
