перевалился через планшир. По палубе катера он передвигался либо на четвереньках, либо вообще ползком. Во всяком случае, из-за борта его не было видно, хотя Скотч прекрасно разглядел отворившуюся дверь рубки.
Спустя несколько минут над бортом показалась голова и верхняя часть торса Семенова. Ни слова не говоря, он призывно замахал рукой.
Скотч кивнул Веселову, чтоб взбирался на борт, а сам кинулся отвязывать швартовочный конец. Отвязал, наскоро свернул кольцами, забросил на палубу и, навалившись, попытался столкнуть катер с мели. С третьей попытки получилось. Скотч пихнул в борт еще раз и вцепился в протянутую руку Семенова.
– На катере никого, – шепнул он Скотчу. – Ты управлять им умеешь?
– Умею, – кивнул Скотч. – Там все просто.
– Давай за штурвал тогда.
Скотч снова кивнул и, машинально пригнувшись, перебежал ко входу в рубку.
«Амфисбеной» можно было управлять и с пульта, и по старинке, штурвалом. Пульт и два кресла располагались в левой части рубки; штурвал – в правой. Под лобовым стеклом вытянулись в ряд приборная панель с матрицей бортового компьютера и несколько независимых приборов – компас, барометр, датчики двигателей. Сейчас вся аппаратура катера была погашена. Матрица слепо таращилась в пустоту рубки.
Скотч перешагнул через порог и сразу же сунулся к пульту управления.
Катер тем временем медленно дрейфовал прочь от берега, течение вот-вот должно было подхватить его и увлечь еще дальше на юг, к устью Сайры. А нужно было в противоположную сторону.
Коснувшись сенсора «Start», Скотч с удовлетворением проследил, как загрузилась система в бортовой комп и ожил, замигал световыми сигналами готовности весь пульт. Теперь проверить рулевое… есть. Теперь водометы.
Палуба под ногами едва ощутимо завибрировала; если бы Скотч не ждал этого, вполне мог бы ничего и не заметить.
– Малый вперед, – сам себе скомандовал Скотч, передвигая ухватистую рукоятку переключателя режимов хода в соответствующее положение. Моряцкое название переключателя начисто вылетело из памяти, и сколько Скотч ни напрягал извилины – не вспоминалось.
«Амфисбена» отринула веление прихотливого течения и двинулась по реке самостоятельно. Скотч перешел к штурвалу и переложил направо. Описав величавую дугу по поверхности Сайры, катер лег на нужный курс и пошел на север, прочь от устья.
Водометы на малом ходу работали почти бесшумно. Минуты через три Скотч увеличил скорость, и в тихий плеск волн о борта тут же вплелся равномерный гул движителей. Поросшие лесом берега неспешно проплывали мимо. В рубку ввалился довольный искатель Саня.
– Удалось, кажется? – спросил он.
– А – что? – с удовольствием подтвердил Скотч.
– Кажется, Семенов где?
– Пошел кубрик и трюм перетряхивать. Говорит, может, чего полезного отыщется.
– Тоже дело, – вздохнул Скотч. – Давай-ка, Саня, дуй на палубу да на берега гляди в оба. Как бы нами не заинтересовались. Наши ноктовизоры в режим бинокля умеешь переключать?
– Умею, – сказал искатель. – Чего там уметь-то…
И вышел из рубки, направившись на корму. «Молодец, – отметил про себя Скотч, также прилаживая к глазам оптику. – Чего на палубе перед рубкой маячить – тут я и сам послежу. И, кстати, надо бы к дальнему берегу прижаться. От греха подальше. Там и растительность пышнее, если что – от шухера с воздуха укрыться легче. Да и наших все равно на том берегу подбирать».
Штурвал крутнулся влево, и катер, конечно же, тотчас отозвался на это движение. А потом Скотч еще прибавил ходу. И заодно вспомнил, как же все-таки называется старомодный переключатель режимов хода.
Звался он тоже старомодно. Телеграфом. Путь вверх по течению Сайры они проделали сплошь на нервах. Над левым берегом (для новоявленного экипажа «Амфисбены» он, понятно, казался правым) то и дело шныряли десантные боты, истребители и корабли прикрытия. Странно, но не было видно обычных разведчиков. Скотч в типах военных кораблей разбирался слабо, но у него под боком имелся спец Семенов, да и Саня Веселов, как оказалось, весьма неплохо ориентировался в парке малых космических кораблей галактики. Спутники Скотча способны были выделить несколько сот различных типов и классов летательных аппаратов производства самых разнообразных рас. Утешался Скотч тем, что ни Семенов, ни Веселов не сумели бы отличить утренний след виверны от вечернего или пальмодендроновые побеги сезона дождей от побегов сухого сезона. Скотч понимал: именно в этом сила группы. Одиночка не в состоянии знать все обо всем. Группа специалистов в различных областях знания даст одиночке даже не сто – тысячу очков вперед. И все равно в итоге выиграет.
Западный берег Сайры выглядел куда более диким. Буйные джунгли сплошной стеной покрывали его. Более того, деревья нависали низко над водой, и это было здорово – кроны прикрывали идущий на север катер от разбойничьих взглядов нечисти в небе Табаски.
Семенов давно перестал шарить по трюму. Ничего путного он не нашел – разве что несколько гарпунов, способных послужить одноразовым оружием. Похоже, скелетики после захвата катера просто вышвырнули с борта все, по их мнению, ненужное – личные вещи рыбаков, разнообразную моряцкую утварь. Даже посуды на камбузе – и той не стало. Возможно, шат-тсуры заранее готовили катер для перевозки своих солдат и опасались перегрузить посудину. Поэтому и вычистили ее едва ли не под ноль. С одной стороны, это было нехорошо: непригруженный катер шел медленнее, водометы работали наполовину в воздух. А с другой – как на борту окажется вся группа невольных партизан, так, пожалуй, и выйдет оптимум по весу. Вот тогда «Амфисбена» покажет все, на что способна.
Скотч рулил. Семенов и Саня обосновались на палубе, сбоку от рубки, у открытых дверей, каждый по своему борту.
– Как там наши, интересно, – задумчиво сказал Семенов. – Переправились уже, наверное.
