Тропинка вела к коттеджу, внешне неотличимому от того, из которого Скотч с Мельниковым недавно вышли и где остался румяный врач-воскреситель.
Резервная ставка президента Солнечной системы.
1
– Добрый день, полковник. Добрый день, господин Бекасов. Проходите, садитесь. Полагаю, нет нужды представлять вам собравшихся? Если вы кого и не знаете – это аналитики.
– Добрый день, господа!
Попов немедленно уселся в отведенное кресло; профессор Бекасов сперва вальяжно поклонился президенту, министрам и адмиралам и лишь потом занял место рядом с полковником.
– Вы готовы, полковник?
– Готов, господин президент.
– Отлично. Откровенно говоря, еще во время первой беседы меня так и подмывало задать несколько напрашивающихся вопросов по реализации вашего плана. Однако я решил не спешить и сперва обратиться к экспертам. Должен сказать, что сформулированные ими вопросы во многом совпали – с теми, которые хотелось задать мне. Приятно сознавать, что голова у президента доминанты еще варит, не правда ли, господа?
Президент усмехнулся и поглядел на собравшихся. Он так и планировал – с самого начала придать совещанию легкий налет неполной официальности.
Натянутые до предела нервы закрепощают разум. Ковать победу нужно легко и непринужденно, смеясь. Вернер Винцль это прекрасно сознавал.
И правда: до сих пор сидящие, будто по струнке, эксперты малость расслабились; министр внешних сношений усмехнулся; Джошуа Фергюсон даже ногу за ногу закинул, чего за ним обыкновенно не замечалось.
– Итак, полковник! Раз уж вопросы все равно должны быть заданы, задам их я. Никто не возражает?
Никто не возражал.
– Если я что-нибудь упущу – дополняйте меня, поправляйте, если нужно, не стесняйтесь. В этом кабинете все имеют равные права. Только обязанности и ответственность у нас несколько… разные.
Никто почему-то не удивился некоторой фривольности, которая сквозила в поведении и словах президента. Вкус близкой победы расслабил всех – но не настолько, чтобы совсем уж размякнуть и упустить победу в последний момент.
– Насколько я понимаю, у нас появилась возможность транспортировать практически любое тело практически в любую точку нашей галактики с высокой точностью. Так?
– Так. Кстати, не только нашей галактики, господин президент. В отношении галактики-два утверждение также справедливо, эксперименты проводились и были успешными.
– И вы намерены забросить группу захвата непосредственно в апартаменты императора Унве, пленить президента и трансгрессировать, – последнее слово Вернер Винцль произнес с особенным удовольствием, – группу в точку старта. Так?
– В целом – так, господин президент.
– В таком случае, что мешает просто трансгрессировать императора Унве хоть бы и в этот кабинет? Прямо сейчас?
Попов и Бекасов переглянулись.
– Я отвечу, – баском сказал Бекасов и встал. – Господа! Механизм трансгрессии посредством генераторной сшивки не позволяет перемещать любой предмет произвольным образом. Некая стартовая область все-таки присутствует. Сшивка фиксирует перемещаемую массу, берет ее, условно говоря, в захват, и только потом трансгрессия становится возможной. Как вы сами понимаете, император Унве находится вне стартовой области, посему сшивка не сможет трансгрессировать его.
– Но позвольте, – Вернер Винцль слегка наклонил голову, – полковник упоминал некоего крепыша Сольдо, который был перемещен за пятьдесят две тысячи световых лет и возвращен в точку старта. Как я понимаю, стол полковника Попова также находился вне стартовой области сшивки. Так ведь?
– Так, господин-президент, – подтвердил Бекасов. – Однако вы не учитываете, что все время пребывания на столе у полковника крепыш Сольдо не выпадал из захвата сшивки. В сущности, это была одна трансгрессия, разбитая на два цикла – цикл «туда» и цикл «обратно». Сними мы захват – и обратная транспортировка крепыша Сольдо стала бы невозможной.
– Хм… – президент задумался.
– Чтобы было понятнее, могу привести не совсем верную, но чрезвычайно доходчивую аналогию. Представьте себе, что сшивка перемещает не тела как таковые, а стартовую область со всем ее содержимым. Причем размер и форма этой области могут слегка меняться в зависимости от ряда факторов, – сказал Бекасов. – И перемещения возможно совершать сколь угодно долго, цикл за циклом. Покуда не снят захват, то бишь контроль над перемещаемой областью – трансгрессия остается управляемой.
– Есть вопрос! – поднял руку один из аналитиков, молодой лейтенант с цепким пронзительным взглядом. – Разрешите?
– Прошу! – Вернер Винцль, похоже, продолжал обдумывать услышанное, но вместе с тем готов был и эксперта выслушать.
– Распространяется ли на все циклы трансгрессии закон сохранения масс? То есть второй раз перемещается только то, что было заброшено в первый? Или же столько, сколько было заброшено? Или механизм иной? Проясните, пожалуйста!
