Чтобы прекратить весь этот бред и от сильного вдруг накатившего страха, Тэсса крепко зажмуривается, нашаривает под платьем пистолет и стреляет. Тяжелая крепкая рука отпускает ее шею.
– Ну и дура, – устало говорит инспектор. Подтянув к животу ноги, он укладывается и прижимается к земле щекой. – Ты не сможешь ни унести это, ни продать!
Трясущимися руками с помощью небольшой палки женщина выковыривает первый продолговатый кирпич. Для засохшего навоза он слишком тяжел. Тэсса встает, пошатываясь, двумя руками бьет «кирпич» о ствол дерева, ссохшийся навоз отваливается, и ей под ноги падает, светясь золотым тельцем, слиток. Она вскрикивает, выковыривает следующий, потом еще…
– Хорошая девочка, – говорит Брыля, выходя из-за деревьев. – Что я в тебе, Таисия, ценю, так это интуицию. Но инспектор прав. Тебе одной это не унести, – Брыля бросает на землю возле женщины рюкзак. –
– Не слушай его! – приподнимает голову инспектор. – Ему жить осталось три минуты.
Брыля достает из кобуры пистолет и оглядывается. Тэсса бросает в раскрытый рюкзак первый слиток золота.
– Сто шестьдесят три секунды, – сообщает инспектор, обхватив колени руками. – Не спеши, Тэсса. Все равно он пристрелил бы тебя, как только вернулся от машины второй раз. Сто тридцать секунд…
– Заткнись! – кричит побледневший Брыля, прислоняется спиной к дереву и вглядывается в подкрадывающиеся сумерки, тыча пистолетом наугад.
– Пристрелил бы, я точно знаю, кому это знать, как не мне… И летающая девочка вырастила бы твоих детей, Тэсса. Я вижу все отчетливо, как ты тогда из окна поезда в оргазме: старая дева, провожающая мальчика в военное училище и выдающая девочек замуж. О-о-о! Эти девы, они опасны! Восемьдесят три секунды. Но меня опять лишают уверенности. Беги, Брыля, хоть ты будь благоразумен!
– Еще одно слово, и я тебя пристрелю! – кричит Брыля.
– Сорок восемь секунд, – спокойно замечает инспектор, отнимает от живота руку и рассматривает кровь на ней. – В живот попала. Должно быть больно. А хотите я вам скажу разницу между богом и мною? Он захотел все испробовать, как человек, и стал человеком на время. Я же все узнаю через подставных лиц. Перед вами корчится в агонии подставное лицо. Двадцать одна секунда, а это, должно быть, кишки? – другая рука инспектора медленно вытаскивает из раны в животе что-то тянущееся, в скользкой сукровице. Брыля сглатывает и направляет пистолет на лежащего. Инспектор кривит в улыбке рот: – Пятнадцать. Четырнадцать.
Тэсса мычит, зажав рот ладонью.
– Беда с людьми, честное слово. Куклы послушны и примерны, а человеки глупы и упрямы. Одиннадцать. Десять. Вроде я все сделал правильно. Я ее угадал. А он не захотел. Поигрался в идиота и пропал. Четыре. Прощай, летающая девочка, я нашел тебя первым ты обречена быть приживалкой при чужих детях, ты никого никогда не родишь. Две. Одна. Все.
Из вечернего сумрака выстрелили, и голова Брыли взорвалась. Инспектор затих, выпустив с последним словом все дыхание. Тэсса, упавшая в момент выстрела на землю, подвывая, смотрит, как из-за деревьев выходит высокий немного сутулый человек и идет не спеша, опустив короткоствольный автомат дулом вниз. Он подходит сначала к Брыле, осматривает выпачканное дерево, и то, что лежит на земле. Кивает. Потом осматривает тело инспектора. Опять кивает. Поворачивается к Тэссе.
– Здесь двух брусков не хватает, – кивком головы человек показывает на холм. – Я взял матери на похороны и подправить дом. Давно, – уточняет он. – Вы ведь Таисия Рашидовна?
Тэсса, кивая, мелко трясет головой.
– А дети с кем?
– Де-де-дети? Они с ней, они с Полиной. Полина – моя…
– Да. Знаю, – мужчина вытирает приклад автомата и прикладывает к нему выпачканную кровью ладонь Брыли. Потом подходит к Тэссе вплотную, присаживается рядом и ласково просит: – Дайте мне его.
– А-а-а?
– Дайте мне оружие, которым вы стреляли в полицейского.
Не отводя глаз от лица мужчины, Тэсса нашаривает под юбкой рукоятку пистолета.
– Кто?.. кто вы? – шепчет она, холодея внутренностями от близких его зрачков.
– Мы живем на соседних улицах. Я шофер. С автобазы. Помните меня? Вы как-то возили моего начальника, и мы вместе затаскивали его пьяного домой.
– Не… нет.
– Не важно. Это все не важно. Подняться можете?
Тэсса смотрит, как мужчина укладывает пистолет в окровавленную руку инспектора.
– А-а-а-э-э, – она становится на четвереньки и уговаривает ноги не трястись. – А это мое оружие. Зарегистрировано. У меня на него разрешение.
Ноги держат.
– Ничего страшного, – спокойным голосом с интонациями усталого доктора сообщает мужчина. – Напишите заявление, что пистолет пропал после того, как вы возили полицейского из Москвы. Вы меня понимаете? – Тэсса опять мелко трясет головой. – Отлично. Мы унесем половину. Тридцать восемь брусков. Нет, рюкзак Брыли пусть останется здесь. – Мужчина снимает с плеча лямку своего рюкзака. Хотите что-нибудь спросить, спрашивайте.
– Почему тридцать восемь?
– Чтобы остался ровно один ящик. Сорок брусков. Два я забирал, я вам уже говорил. Это будет нормально, когда найдут ровно половину. Они решат, что полицейский второй ящик запрятал в другом месте. Сын выздоровел?
– Сын? – деревья перед глазами Тэссы двигаются с места и начинают плавно кружиться. – Что?
– Мой… Ваш сын болел. Кашлял. Я слышал вчера. Он выздоровел?
– А!.. Сын.. Не знаю. Кажется, выздоровел.
– Идти можете?
– Могу. А куда мы это понесем?
– К вам домой. Мне ничего не надо, а у вас дети. Сбывать лучше в Москве, там связи по золоту хорошо налажены, но можно и здесь, только вам опасно.
– Мне? – Тэсса чувствует себя полной идиоткой.
– Вы должны заниматься детьми. Это главное. Ничего не бойтесь. Я рядом.
Резким ударом ноги мужчина рушит надстройку над норой. Разбрасывает бруски в засохшем навозе. Очищенные складывает в рюкзак, шевеля губами, когда считает. Образовавшуюся навозную оболочку аккуратно сгребает в большой полиэтиленовый мешок. Оглядывая напоследок место, он что-то замечает в норе. Осторожно, палкой, вытаскивает наружу и, склонившись, рассматривает странный предмет.
– Хотите? – спрашивает он, выпрямившись.
– Что это?
– Панцирь черепахи. Красивый.
У машины Тэссы, он придерживает ее за руку и берет с сиденья водителя металлическую пуговицу. Внимательно рассматривает, поднеся на ладони к лицу, удивленно качает головой: – Надо же, моя! – хмыкает и опускает в нагрудный карман рубашки.
Глава четвертая. Театр охоты
«Вы позвонили в частную фирму по розыску пропавших мужей и животных. Оставьте свой телефон, вам перезвонят в течение часа.
– Але, у меня пропал муж. Он старый и больной человек. Он совсем выжил из ума и забрал с собой все деньги. Я… Я смогу заплатить только если вы его найдете с деньгами.»
«Вы позвонили в частную фирму по розыску пропавших мужей и животных…
– Але, это опять я. Я такая дура, я не оставила номер телефона. Жду звонка.»
«Вы позвонили в частную фирму по розыску пропавших мужей и…
– Номер телефона. Пропала сука. Доберман. Заплачу много. Если найдешь за два дня – очень много.»
«Вы позвонили в частную фирму по розыску пропавших…
