– Деревня! – усмехнулась Зоя. – Всегда кого-нибудь режут для еды. Это нормально.
– Это ненормально, – не согласилась Аделаида и вдруг спросила: – Сюда «Скорая помощь» приезжает?
– Иногда, – кивнула Зоя. – А кому она нужна?
– Мне может понадобиться, если ваш садовник еще раз выпустит пулю в сантиметре от моей щеки.
– Так уж и в сантиметре?
– У меня есть две кнопки и моток пряжи, – строго сказала крестная и подошла к перилам. – Ворона здесь сидела! – Она достала кнопку и закрепила конец нити. – Пуля застряла здесь! – К удивлению Зойки, Аделаида подошла к стене дома и закрепила другой конец нити у дырочки в стене. – Я сидела тут, – она села в кресло, повернув голову к газону, – и наслаждалась тихим летним утром. Ну? Сколько от нитки до моей щеки?
Зойка подошла, стараясь не улыбаться, и тронула нитку у лица крестной.
– Миллиметров тринадцать.
– Что и требовалось доказать! Он хотел убить меня.
– Да нет же, он стрелял в ворону, я знаю!
– Тогда он хотел меня сильно испугать! У него это получилось. Я упала под стол.
– Крестная, не обижайся, мы все уже привыкли, Елисей – отличный стрелок, он…
– Это я отличный стрелок – у меня есть значок, – перебила ее Аделаида. – Но я не стреляю без толку и в направлении человека. Его нужно наказать.
– Бесполезно, – вздохнула Зоя, окунув тряпку в воду. – Отец регулярно его наказывает хуком левой.
Она встала на колени и занялась пятном.
– Если садовник объявил мне войну, я буду защищаться, – серьезно заявила Аделаида. – Скажи отцу, пусть вызовет «Скорую».
– Ты что?.. Тебе плохо? – Зойка вскочила.
– Нет, мне пока не очень плохо. Но прощать подобное я не собираюсь. Я поеду за луком.
– За чем?.. – не поняла Зоя.
– За моим спортивным луком.
– А «Скорая» зачем?
– Аритмия. После выстрела у меня началась сильная аритмия. Это опасно. Я поеду за луком на «Скорой». Нужно предупредить, чтобы была кардиологическая машина. За два дня обернемся туда-обратно, как ты думаешь? – спросила она.
Зойка кусала губы, чтобы не рассмеяться, представив метившегося в ворону Елисея и прицелившуюся при этом в него из лука Аделаиду.
– Если тебе так уж сильно хочется наказать садовника, возьми мой лук!
– Покажи, – решительно встала крестная.
– Посиди две минуты, я кровь уберу, ладно? – попросила Зойка.
– У меня нет двух минут. «Скорую» придется вызвать немедленно. Пусть кто-нибудь вызовет, пока мы посмотрим твой лук.
Не зная, что и думать, Зойка бросила тряпку и пошла к отцу.
– Я ничего не понимаю, кроме того, что это все чушь собачья, – сознался он, – но «Скорую» вызвать могу. Это – пожалуйста, в Александрове работают знакомые ребята, если нужно, они нашу гостью с удовольствием положат в больницу. Понаблюдать! – заметил он, многозначительно глядя на Аделаиду.
– Я не лягу в провинциальную больницу. Я уже сказала, что поеду на «Скорой» в Петербург за своим луком! – повысила голос Ада, потом вслушалась в себя и стала говорить тише, экономя силы: – Если мне станет плохо в дороге, до Москвы меня уж точно довезут, там есть хорошие клиники.
– Надо же! За своим луком. Может, вам не кардиологическая помощь требуется, а совсем другая…
– Папа! – остановила его Зойка.
– Что – папа? Что я должен по телефону говорить? Что нашей бабушке понадобилось желтенькое такое такси, с мигалкой и надписью «реанимация», чтобы быстренько смотаться в Петербург и обратно?
– Почему – «реанимация»? – опешила Зойка.
– Потому что только такие фургоны оснащены необходимым оборудованием! И для оказания срочной кардиологической помощи в том числе.
– Вик-тор Фи-ли-мо-но-вич, – с расстановкой по слогам произнесла Ада, – вызовите мне из Москвы платную «Скорую». А там я сама разберусь.
– А действительно! – оживился Филимон. – Нужно узнать, сколько стоит спасательный вертолет для таких случаев – лук привезти со стрелами или пудреницу.
– Вертолет ни к чему. Я дождусь автомобиля, – охладила его пыл Аделаида. – Мне не настолько плохо. У меня вечером кризис начнется.
– Так! Хватит. Вот вам телефон, кстати – дарю! Берите, берите! Звоните, куда желаете. Я так понял – Зойкин лук для упражнений в стрельбе по садовнику вам не подходит?
– Не походит, – строго заметила Ада. – Он не профессиональный. Плохо отцентрирован. Я могу промахнуться и попасть в жизненно важные органы. Зоя, покажи, как этим пользоваться. – Она протянула девочке мобильный.
Через три часа приехала платная «Скорая» из Москвы. Аделаида лежала в гостиной на диване. На полу рядом стояла ее клетчатая сумка на колесиках.
Медики первым делом поинтересовались, кто оплачивает выезд. Аделаида молча подняла руку, но Виктор Филимонович выступил вперед.
– Я с удовольствием оплачу отъезд Аделаиды Львовны и ложный вызов тоже. Только вы уж, пожалуйста, отвезите бабушку в Москву, ей очень надо.
– В Петербург, если получится, – поправила с дивана Ада.
Переглянувшись, двое мужчин в белых халатах подошли к дивану. Зоя подставила им стулья. Усевшись, они внимательно посмотрели на лежащую женщину. Один достал обмотку с липучкой для измерения давления. Другой заготовил стетоскоп.
– Так, и что у нас случилось, рассказывайте.
– В меня стрелял садовник, – сказала Аделаида.
– Попал? – спросил врач, обернувшись к Виктору Лушко, пока его напарник растерянно шарил глазами по телу пострадавшей в поисках крови.
– Не попал, – ответила Ада, потому что Виктор застыл, не зная, как отреагировать на вопрос. – Пуля прошла в сантиметре от щеки.
– Понятно… Сознание теряли?
– Нет. Дыхание затруднено, боли в спине слева, подташнивает. Сердце пропускает удары. Губы посинели. – Ада провела указательным пальцем по верхней губе. Посмотрела на палец, торчащий из обрезка перчатки, и добавила: – Ногти тоже посинели.
Один доктор молча вышел из комнаты.
– Кардиограммку сделаем, – успокоил Аду другой.
– Значит – липучки на грудь? Придется раздеться? – Она посмотрела на Виктора Филимоновича. – Пусть посторонние выйдут.
Злой Филимон отправился прямым ходом… В кухню, конечно. И поинтересовался, не проверяла ли Дездемона крестную в этот приезд на вшивость. И так старушка позорит его по-всякому, а вдруг еще при раздевании вошь!..
– Нету у нее вшей, – уверенно ответила Дездемона. – И выглядит наша Ада хреново. Правильно врачей вызвали. А ты обормот! – обратилась она к Елисею, задумчиво изучающему кусок пирога на тарелке. – Предупреждать же надо!
– Да нет, все нормально. Я уже подумал, что ее парализовало, – успокоил тот присутствующих.
– Однако носилки несут, – заметила Дездемона, глядя в окно.
– Я посмотрю, – встал Елисей, остановив Виктора Филимоновича выставленной ладонью.
Подойдя в прихожей к доктору, он представился:
– Садовник я. Позвольте на кардиограмму глянуть, коллега.
