— Ну, как?
— Нормально, — Влад отогнул лацкан и ткнул пальцем в иголку с белой ниткой.
— Только Влад Алексеевич, не надо увозить меня в «спецуху»! — уже в который раз умоляющим голосом произнес Пыхнев.
— Ладно, обкашляем это дело, а сейчас марш спать в изолятор. Андрей, дашь ему чаю. У него после этого дела горло дерет.
Влад поднялся наверх. В коридоре его ждал Денис.
— Здравствуйте, Влад Алексеевич.
— Ты что, меня столько времени ждал? — удивленно вскинул брови Влад.
— Я ждал тебя дольше... Несколько месяцев.
Влад пристально посмотрел в лицо подростка и, шагнув к нему навстречу, прошептал:
— Денис? Ты?
— Я, — Денис улыбнулся.
— А ведь я искал тебя. Мне парни рассказывали, что ты приезжал из интерната. Ну пойдем ко мне, расскажешь.
Они пошли в комнату для воспитателей.
Денис долго рассказывал Владу о своей жизни в интернате. Влад внимательно слушал, не перебивая.
Утром он вошел в кабинет начальника. Тот исподлобья посмотрел на старшину.
— За что ты подростка избил? Ты понимаешь, что это нарушение соцзаконности?
— Они же над пацаном издевались.
Майор откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Влада.
— Ну и что? А кто тебе дал право бить? Он же ребенок.
— Интересно у вас получается: если мы что-то натворим, то вы сразу: «Они — дети», когда же пацаны в приемнике что-нибудь наделают, то для вас они сразу малолетние преступники. Удобно получается: как портянка на ноге, как хочешь, так и мотаешь.
— Слушай, Владин, чего ты крысишься? — вскинулся заместитель начальника Сергей Анатольевич. — Тебе на коленях надо прощения просить, а ты еще базаришь!
— На колени я ни перед кем не вставал и не встану, — твердо ответил Влад.
— А если я это дело с избиением пацана в прокуратуру передам, то ты встанешь на колени и будешь слезно просить, — произнес майор Бычков.
— Сказал — не буду! — стоял на своем Влад. — Если виноват, пусть судят.
— Слушай, откуда ты выискался такой? Все менты, как менты, один ты с прибабахом! — произнес майор, нахмурив брови.
— Это я уже слышал! Какой есть. И потом, какой командир, такой и солдат.
— Что? — прохрипел красный от гнева начальник. — Ты понимаешь, что ведешь себя, как пацан? Ты ведь старшина милиции.
— А я рад, что я остался мальчишкой, а не стал подонком. Как вон Мухтаров или, скажем, тот же Крутчин, который на сироту руку поднял.
— Кстати, Сергей Анатольевич, ты разберись с Крутчиным, — вставил начальник, уже почти овладев собой. Затем посмотрел на Влада и проговорил устало: — С тобой, Владин, разговаривать невозможно. Ты, как еж: иголками колешься. За Бескова я объявляю тебе предупреждение, но а за Пыхнева — спасибо тебе, спас пацана.
— Вот так, сперва по башке трахнут, а потом погладят, — саркастически хмыкнул Влад.
— Ас тобой иначе нельзя. Тебя только против шерсти надо гладить, — съязвил майор.
— Если долго гладить против шерсти, она уляжется и снова будет по шерстке, — усмехаясь в усы, заметил Влад.
— Все, Владин, ты меня достал, — начальник хлопнул ладонью по столу, — иди-ка ты на свои выходные.
Находясь на выходных, посещая маму в больнице и занимаясь сыновьями, Влад не переставал думать о Денисе. Ему не терпелось встретиться с ним и поговорить. На душе было тревожно. Вечером, когда он пришел на смену, то долго звонил, прежде чем ему открыли. Поднявшись по лестнице, он спросил дежурную Галину Александровну:
— Ты что так долго не открываешь? Может, за меня поработаешь?
— Да не до тебя тута, — отмахнулась дежурная.
— Что стряслось-то? — встревожился Влад.
— Пацан себе вены вскрыл в «дисциплинарке».
— Что? — Влад торопливо пошел за дежурной.
В «дисциплинарке» Мухтаров и Марат пытались перевязать вырывавшегося Дениса. Влад оттолкнул Галину Александровну и ворвался в «дисциплинарку».
— А ну, выйдите все! Я сам, — крикнул он сержантам.
— Денис, что ты наделал? — прошептал Влад оставшись с ним наедине, и прижал его к себе.
Подросток затих, уткнувшись Владу в плечо.
— Да закройте вы дверь, вызовите «скорую»! — крикнул Влад, заметив в дверях Галину Александровну.
Руки Дениса были густо залиты кровью, на полу и на стенах алели кровавые следы.
— Успокойся, Дин, все будет хорошо, все будет в порядке... Зачем же ты так... Надо жить, на зло всем козлам жить!
— Какая это жизнь, Влад? — сквозь слезы спросил Денис, перевязывавшего ему руку Влада.
— Ты хотя бы можешь объяснить, что случилось?
— Да я... Мы были в мастерской. Бес ко мне полез, ну, я не выдержал и ткнул его отверткой. Он увернулся и я его только поцарапал. Тут у нас началась драка. Ким Петрович с Юриком разняли нас, и Бес все свалил на меня. Меня сразу сюда посадили и сказали, что на зону отправят. А кому охота на зону?! И когда меня вечером на уборку взяли, я в урне кусочек лезвия нашел, ну и спрятал его.
— Ну и дурак же ты! С такой тварью надо разбираться без свидетелей.
Дверь «дисциплинарки» распахнулась. Вошли врач и медсестра с чемоданчиком. Врач осмотрел руку Дениса и сказал, что порезы нужно немедленно зашивать.
Влад поехал с Денисом в больницу. Они сидели в «скорой», крепко прижавшись друг к другу. Влад чувствовал, как его бьет озноб.
— Скажи, — спросил Денис Влада, — ну почему все против меня, все такие злые? Зачем жить, если в этой жизни нет ничего хорошего?
— Так уж и ничего? — перебил его Влад. — Посмотри, сколько кругом добрых людей: твоя вожатая, друзья, Артемка. И не все всегда бывает плохо. Когда-нибудь настанет твой день, главное — не обозлиться, тогда сломаешься. Помни, боль уходит, а звезды вечны.
Денис уткнулся в плечо Влада и заплакал, вздрагивая всем телом.
Утром начальник приказал держать Росина в «дисциплинарке», несмотря на уговоры Влада. И когда у Влада выпадала свободная минута во время дежурства, он спускался к Денису. Его продержали в «дисциплинарке» девять суток, вместо положенных трех. Вечером, когда его нужно было отправить на группу, Марат заставил Дениса заниматься уборкой. Помыв «дисциплинарку» и туалет, Денис отказался его перемывать. Но Марат упорствовал, заставляя его до блеска почистить унитаз.
— Я не буду мыть унитаз, — решительно сказал Денис.
— Не будешь?! Я тебя, козел, заставлю!
Сержант схватил Дениса за шею и ударил его в живот. Денис сморщился от боли. Марат начал пригибать его голову к унитазу.
— Я из-за тебя чуть не влетел, урка рваная! — произнес он с перекошенным от гнева лицом.
Чувствуя, что не может вырваться, Денис изловчился и изо всей силы пнул сержанта по ноге.
— Ах ты, собака! — взвыл Марат и начал остервенело избивать подростка.
