– Вам не кажется, коллега, – язвительно заметил он, – что вопросы, вообще-то, должен задавать я?
– А наши общие интересы? – парировал частный детектив, почти перебив собеседника. – Ведь тут, похоже, криминал!
– Отпадает! – махнул рукой Шильд. – Минно-взрывная травма…
– Это что-то меняет?
– Конечно… Сам пан Венцеслав Плах сейчас занимается этим делом! На него вышел адвокат Гржибовский, который сообщил официальным органам несколько важных фактов о личности австрийского гражданина. Вы что-нибудь слышали о тайной операции нацистов под кодовым названием «Легион»?
– От Гржибовского мне известно, что в этом проекте участвовал некий Каллер, дед Мартина Хайнштайна.
– Совершенно верно! – раздался за спинами беседующих негромкий голос. – Так значит, вы и есть частный детектив Грошек, о котором упомянул адвокат?
Незнакомый тип из подвала тоже вылез наружу и присоединился к троице. Страдая одышкой, он теперь тяжело сопел и передвигался не спеша.
Анджей кивнул. У него мелькнула мысль, что перед ним сам Венцеслав Плах, личность загадочная во всех отношениях. «Возможно, даже из сфер, связанных с обеспечением государственной безопасности или прочих спецслужб!» – исподволь вызрело предположение. Впрочем, углубляться в своих домыслах на эту тему Грошек не стал, а простодушно поинтересовался:
– Вы выяснили, как погиб Мартин Хайнштайн?
– В общих чертах… – скупо поделился информацией Венцеслав Плах. – Он вместе с женой проник в подвал костела. Начал вскрывать старые ящики и сундуки. Видимо, тут и произошел взрыв. Хайнштайн, наверное, даже ничего не успел понять и, изрешеченный осколками, скончался на месте. Жене повезло чуть больше – взрывной волной её только отбросило от мужа. Она сильно ударилась головой о стену и, надо полагать, некоторое время пролежала без чувств. А когда очнулась, то попыталась самостоятельно выбраться из подвала. Ей чудом удалось добрести до дороги, но там силы совсем оставили её, и она снова потеряла сознание…
– А что именно они искали?
– На этот счет у следствия нет определенного мнения, – робко вставил инспектор Шильд. – Возможно, мы этого никогда и не узнаем.
Венцеслав Плах покачал головой, не разделяя пессимизм коллеги.
– Думаю, все намного проще… Мартин Хайнштайн искал архивы «объекта А-12»! Среди бумаг изъятых из номера австрийца в пансионате, оказалось письмо от бывшего шарфюрера Лемке. Во время второй мировой войны этот Лемке состоял в охране какого-то объекта под Треубургом. Он сообщил, что осенью сорок четвертого года как-то ночью их поднял на ноги офицер и велел всем спуститься в подвал. Там офицер приказал караульным взять в руки пару каких-то сундуков и следовать за ним по тайному подземному ходу. Намечалась эвакуация, с восточного фронта приходили тревожные известия о возможном наступлении русских, так что это никого не удивило. Сундуки по подземному ходу были доставлены в какое-то полутемное помещение. На следующий день караульную команду сняли с объекта и перебросили на грузовике в Треубург…
– Значит, в сундуках были архивы «объекта А-12»? – осведомилась Бася Ольшанская, проявляя интерес к разговору.
Плах задумчиво покосился на неё и кивнул:
– Скорее всего…
Мужчина достал из кармана замусоленный листик и бережно развернул его.
– От взрыва некоторая часть документов пострадала, но кое-что сохранилось… – поведал он. – Хайнштайн не учел только того, что гитлеровцы заминировали сундуки. И поплатился за это…
Бася тряхнула своими каштановыми кудрями, освобождаясь от косынки-банданы, которой затянула волосы у входа в тоннель.
– А как Хайнштайн нашел этого Лемке?.. Лемке написал мемуары?
– Вряд ли, – ухмыльнулся представительный собеседник. – Ответ Хайнштайну пришел из Бразилии. Похоже, Лемке эмигрировал туда после войны. Конечно, они не были знакомы. Так что еще предстоит узнать, как погибший вышел на бывшего шарфюрера. Возможно, этот Лемке как-то был связан с Каллером, дедом Хайнштайна…
– Ну, а зачем внуку понадобились архивы? – вновь подал голос частный детектив Грошек. – Они представляют какую-либо ценность?
– Конечно, вряд ли Хайнштайна интересовала переписка с интендантскими ведомствами или прочая бюрократическая белиберда, – согласился Плах. – Я думаю, погибший охотился за наследием доктора Эффельхорта! «Объект А-12» был составной частью грандиозного плана этого нацистского преступника по реализации секретной операции «Легион».
– «Объект А-12» располагался в бывшем особняке пана Жуевского, это понятно… – сказал, словно извиняясь, Грошек. – Видимо, более полувека назад подземный ход, который мы обнаружили, еще сообщался с подвалом костела. Но что такое операция «Легион»? Я ничего не слышал об этом!
– Так у вас же другое на уме! – сердито проворчал господин в строгом черном костюме. – Шмотки, выпивка, кроссворды в журналах для олигофренов…
Грошек смолчал, не желая ввязываться в полемику, и старческое брюзжание заглохло само собой.
– Операция немецкого командования «Легион» долгое время считалась вымыслом, – наконец начал вещать Венцеслав Плах. – Существовали некоторые разрозненные факты, не более того. Архивы по этому проекту нигде и никогда не всплывали. Так что со смертью доктора Эффельхорта и его приспешников, казалось, была утрачена последняя связь с этим бесчеловечным проектом. Тем не менее, его идея использовать для нужд третьего рейха плененных солдат противника частично все же была реализована через создание нацистами воинских формирований типа РОА или национальных освободительных батальонов. Это широко известный факт. Однако секретный проект предполагал вовсе не сознательное и добровольное сотрудничество пленных с фашистским режимом, а психофармакологическую обработку почти всех узников концентрационных лагерей, способных держать в руках оружие. Доктор Эффельхорт намеревался с помощью психотропных средств, разработанных его исследовательской группой, полностью стирать людям память и разрушать ядро их личности. Чтобы вместо француза Пьера, русского Ивана или поляка Кшиштофа получать существо без роду и племени, некую унифицированную человеческую матрицу для производства «пушечного мяса». В счет восполнения естественной убыли немецких солдат…
– Разве такое возможно? – удивилась Бася.
– Случаи естественной амнезии у людей даже по тем временам были неплохо изучены медициной. Доктор Эффельхорт как психиатр занимался технической стороной этого дела. Привлек к сотрудничеству молодых талантливых ученых. Тот же Генрих Каллер в университете работал над синтезом адаптогенов, а Юрген Фляйн, например, специализировался на физиологии высшей нервной деятельности… Но сразу после войны предать гласности опыты этих псевдоученых и их хозяев не удалось – не хватило материала для обвинения. Ведь практически не осталось свидетелей! А тот, кто хоть что-то знал, предпочитал держать язык за зубами и скрываться от правосудия…
Вот оно что! Грошек мысленно присвистнул. Выходило, в бывшем особняке пана Жуевского была своего рода кузница для перековки пленных солдат противника в доблестную гвардию вермахта! Или уж, по крайней мере, испытательный полигон. Частному детективу стало не по себе. Ведь, если это дело было бы поставлено на поток, то фюрер смог бы получать не менее пяти-шести свеженьких дивизий в год, которые бы ему очень пригодились. А там, одолей он русских на восточном фронте, сломи силы сопротивления, еще неизвестно как бы сложилась судьба не только Европы, но и всего мира.
Через десять минут к костелу подкатила карета скорой помощи. Тело Хайнштайна в черном полиэтиленовом пакете было осторожно вынесено из подвала и погружено в машину.
Приезда минеров Грошек решил не дожидаться – в принципе он добрался до истины, честолюбие сыщика было удовлетворено. Причины гибели австрийской четы нашли свое объяснение – несчастный случай. Моника и Мартин искали секретные архивы по проекту «Легион» и целенаправленно обнаружили «объект А-12», после того как ознакомились со заметкой в провинциальной газете. Подземный ход, о
