лежали палочки для еды с костяными наконечниками. Белые стены украшали произведения абстрактной живописи, написанные маслом. С потолка свисала огромная люстра, размером больше подходящая для танцевального зала.
Тетушка Чжан и еще одна полная женщина носили на стол кушанья, разложенные на блюдах голубого цвета в стиле эпохи династии Мин.
– Тебе обязательно надо пройти эту новую процедуру – компрессы из морских водорослей! – сказала Лу старшей сестре, когда они сели за стол. – Просто фантастика, гарантированно избавляет от отрицательной энергии и целлюлита!
– Неужели? – вежливо удивилась Мэй.
– Я знаю, ты считаешь салоны красоты излишеством. Но, моя дорогая сестра, время от времени небольшая помощь нашей внешности не помешает, особенно когда мы достигаем определенного возраста! – Лу заговорщически подмигнула Мэй и улыбнулась.
Тетушка Чжан принесла белоснежный рис.
Лу продолжала развлекать своих гостей беседой:
– В салоне красоты я читала «Пекинское вечернее издание». В нем напечатали, что вышло правительственное постановление о закрытии всех местных отделений фондовой биржи. Похоже, наконец- то решили покончить с мелкими спекулянтами ценными бумагами!
Сестричка кивнула и посмотрела сначала на Лу, затем на Мэй.
– А у нас в Шанхае сейчас все жители мелкие спекулянты. В брокерских конторах бабушки с утра в очереди выстраиваются, кто продает, кто покупает!
– Такая купля-продажа ничем не отличается от ставок на лошадиных бегах, – сказала Лу. – Большинство мелких инвесторов – темные люди. Взять хотя бы этих бабушек – ведь не каждая читать умеет! Откуда им знать о рынке ценных бумаг? Это ведь не овощной рынок, в конце концов!
Кстати, в бизнесе существует такая же проблема. Пока есть сумасшедший спрос на гостиницы, жилье и дороги, строительные компании будут расти, как грибы. Естественно, встречаются мошенники, готовые на любую махинацию ради денег. Правительство должно проявлять большую осторожность при распределении заказов. Нет, я отнюдь не выступаю за монополии или элитарные предприятия! Надо придерживаться принципа, провозглашенного Центральным комитетом партии, – капитализм с социалистической ориентацией. Китай только выиграет, если правительство будет регулировать экономику, а управлять ею предоставит добропорядочным предпринимателям. Возьмите Сингапур! Там гораздо больше ценят высокообразованных людей, поскольку, скажем прямо, они лучше, чем невежды.
Когда мы с Линином бываем за границей, нас часто называют космополитами. Это потому, что мы представители нового, современного Китая!
Сестричка согласно закивала:
– Вы с Линином молодцы!
– Но мы и работаем не покладая рук! – продолжала Лу. – Элита вредна, если не выполняет свои обязанности перед обществом. Мы не должны забывать, что являемся образцом для подражания!
После ужина женщины перешли в гостиную, куда им подали жасминовый чай. Тетушка Чжан поставила на кофейный столик хрустальные вазочки с жареными семечками, сушеными личи и соленым арахисом.
– Спасибо за прекрасный ужин! – поблагодарила Сестричка и осторожно откинулась на спинку белого дивана на гусином пуху, чтобы не пролить на него чай.
– Правда же, у нас отличная повариха? Я передам ей, что вам понравилась ее стряпня. Как жаль, что мы с Линином так редко питаемся дома! – вздохнула Лу, потягивая чай из чашки с золотым ободком. – Мэй, полюбуйся на новые полы в нашей квартире! – Лу с улыбкой склонила голову набок. – Их только что доделали. Мраморные полы сейчас самые модные! Этот мрамор привезли из Италии!
– Очень красиво! – подтвердила Сестричка, кивая и с громким хрустом лузгая семечки.
– Сначала мне не хотелось возиться с полом, в конце концов, все равно скоро переезжаем. Но с другой стороны, вы меня знаете, я на полдороге не останавливаюсь!
– Как переезжаете? Вы ведь здесь и двух лет не прожили!
У Лу постоянно происходили какие-то перемены, за которыми Мэй не успевала следить, – то очередное нефритовое или рубиновое украшение, то новый автомобиль, ассистент более привлекательной внешности, друзья с дополнительными связями и возможностями.
– Мы купили квартиру в новом жилом комплексе «Цзяньго-тауэр» на бульваре Ворот Цзяньго. Только вчера контракт подписали. Мэй, ты знаешь об этом комплексе? Во всяком случае, наверняка видела – такой огромный!
– Но какой смысл переезжать за несколько кварталов? Эта квартира просто замечательная!
– Ах, моя дорогая сестра, бульвар Ворот Цзяньго – это пекинская Парк-авеню! «Цзяньго-тауэр» – единственный жилой комплекс, который разрешили построить с внутренней стороны Ворот Цзяньго. О нем уже пошли разговоры по всему городу! Вот увидишь, «Цзяньго-тауэр» станет самым престижным адресом в Пекине!
– Там, наверное, квартиры очень дорогие, – озабоченно предположила Сестричка.
– Еще какие, да к тому же совет управляющих должен утвердить твою кандидатуру в список жильцов! Туда принимают только самых уважаемых граждан! – Лу оживлялась все больше, ее довольное лицо сияло от возбуждения.
Мэй посмотрела на нее с изумлением и негодованием:
– Так, значит, вот почему ты вчера не ездила к маме! Квартирку себе покупала!
– А куда мне было деваться? Мы несколько месяцев ждали, чтобы нас утвердили!
– Выходит, квартира для тебя важнее собственной матери? – возмутилась Мэй.
– Чего ты пристала? Ты сама-то вчера где была? – огрызнулась Лу.
– Ты просто самовлюбленная дура! Только о себе заботишься! «Ах-ах, я так занята покупкой квартиры побольше и получше, что мне даже некогда навестить мою умирающую мать!»
– Это я-то самовлюбленная дура?! – Лу вскочила, ее красивые миндалевидные глаза пылали гневом. – А что ты сделала для мамы? Я вызвала из Шанхая Сестричку и оплатила все ее расходы, чтобы она могла приехать. И лечение мамы я бы тоже оплатила и тем самым, возможно, спасла ее жизнь! А чем ты способна ей помочь? Да ничем! У тебя ничего нет! Ты неудачница! И вообще ты всю жизнь доставляла маме только неприятности! И то, что она сейчас лежит на больничной койке, скорее всего твоя вина!
Мэй тоже вскочила.
– Да как ты смеешь! Я люблю маму. И готова ради нее на что угодно! А ты можешь сейчас бахвалиться своим благополучием только потому, что использовала каждого, кто тебе встретился в жизни!
– Девочки, девочки! – Сестричка поднялась с дивана, отчаянно размахивая руками. – Немедленно перестаньте говорить эти глупости! – закричала она. – Вы разбиваете материнское сердце! – Из ее глаз брызнули слезы. – Вам даже невдомек, через какие муки выпало пройти вашей матери! Вы не должны вести себя так после того, что она сделала для вас!
Мэй и Лу подхватили Сестричку под руки и усадили обратно на диван. Лу быстренько сбегала за бумажными салфетками. Сестричка плакала, то тихонько скуля, то издавая душераздирающие стоны и прижимая к груди руку. Мэй и Лу с изумлением наблюдали, как по ее щекам бесконечным потоком катятся слезы. Они и не подозревали, что их всегда бодрая и жизнерадостная тетка таит в себе такую бездну невыплаканного горя. Все ее маленькое тело сотрясалось от рыданий, покрасневшие глаза смотрели жалобно и печально.
– Расскажите нам об этом, – попросила Мэй, бросив взгляд на Лу не в знак прощения, но как бы предлагая заключить временное перемирие и вместе выведать у Сестрички тайну их матери.
– Мы хотим знать, – подхватила Лу.
Сестричка горестно покачала головой:
– Я обещала вашей маме…
– Сестричка! – В мелодичном голосе Лу зазвучали железные нотки. – Я уверена, если бы мама знала, что ей грозит смертельная болезнь, она бы сама мне все рассказала!
Мэй налила Сестричке чая. Воздух наполнился ароматом жасмина.
– Сестричка, пожалуйста, расскажите нам! Мы уже многое разузнали, например, что дядя Чэнь в прошлом работал вместе с мамой. Когда это было? Чем они занимались?
