телефон.
Он бросился к аппарату, надеясь, что это Пич. Но голос в трубке был хоть и женским, но совершенно незнакомым.
– Можно попросить мистера Раппапорта?
– Я слушаю, – ответил он, стиснув трубку жирной рукой, которую не успел вытереть.
– Я детектив Керн, полиция Хьюстона. Боюсь, у меня плохие новости. С вами кто-нибудь есть?
– Я один, но обещаю, что не упаду в обморок. Говорите, детектив.
– Сегодня вечером в Берта Ханраана стреляли возле его собственного дома. Он просил нас связаться с вами.
Ари сказал, что не будет падать в обморок. На миг ему показалось, что он не сможет сдержать обещание. Перед глазами все поплыло. Берт! Не может быть! Хайтс не был самым респектабельным районом Хьюстона, но все же достаточно спокойным, не из тех, где людей убивают просто так.
Вопросы срывались с его губ, опережая друг друга, словно бегуны на Олимпийских играх.
– Кто это сделал? Берт серьезно ранен? Куда его увезли?
– Санитарный вертолет доставил мистера Ханраана в больницу Германна, – спокойно ответила детектив. – Сейчас ему извлекают пулю.
Ари взял себя в руки.
– Приеду через двадцать минут.
– Я буду в комнате для посетителей возле операционной. Пожалуйста, не очень гоните, мистер Раппапорт. Вы не сможете помочь своему другу, если по дороге попадете в аварию.
Ари не стал отвечать. Он положил трубку, заскочил на кухню помыть руки и снять фартук. Забыв про сырые голубцы на столе, он схватил бумажник и ключи и выбежал из дома.
Через несколько минут он уже мчался на своем мотоцикле среди густого потока машин. Внезапно он вспомнил почти такую же картину. Он тогда тоже мчался вот так в больницу на помощь Пич. А до этого – к Хелен. Неужели это будет повторяться снова и снова?
Детектив Керн сказала, что Берт в операционной, но не сказала, насколько серьезно он ранен. Однако то, что они вызвали вертолет, чтобы отвезти его в больницу, говорило о многом. Зачем, черт побери, кому- то понадобилось убивать Берта? Если где-нибудь на свете и есть человек, у которого нет врагов, то это Берт.
Берт был самым добрым и благородным человеком из всех, кого он знал. И не просто на словах. Он помогал всем, кому мог хоть как-то помочь. Нищим, бездомным, безработным, голодным котятам. Всем. Он просто не мог сказать им «нет».
Каждый год он устраивал рождественский ужин с подарками для бездомных, и делал это совершенно бескорыстно. Организовал художественный кружок в детском приюте, сам покупал туда все материалы и вел занятия каждое воскресенье.
Если бы проводилось голосование с целью выявить самого любимого сотрудника редакции журнала «Техас изнутри», Берт победил бы без малейших усилий. Тем не менее он вовсе не был ханжой. Любил сигареты, тонкие вина и женщин. Но его можно было назвать почти святым.
Нет, это не могло быть покушением. Должно быть, это случайность, просто кто-нибудь из шайки подростков решил продемонстрировать остальным, какой он крутой.
В современном мире дети убивают друг друга из-за пары кроссовок. Банды, наркотики, убийства и грабежи заполнили первые страницы как центральных, так и местных газет. Общество катится в тартарары, и никто, кажется, не способен положить этому конец. Уж наверняка не конгресс и не президент. Они слишком заняты своими обычными политическими играми.
Когда Ари начал работать у Пич, она просила его не заглядывать под камушки в поисках сюжетов. Но чтобы увидеть уродливые стороны общества, вовсе не надо специально искать их. Они сами кричат о себе со страниц газет и с экранов телевизоров.
Ари тихо ругался всю оставшуюся дорогу, потом втиснулся на стоянку возле больницы, с визгом затормозил «харлей» и бросился в больницу. Женщина из справочной объяснила ему, как найти комнату для посетителей возле операционной. В ней никого не было, кроме женщины в деловом костюме, со строгой прической и окруженной аурой представителя власти.
– Вы, наверное, Ари Раппапорт, – произнесла она, когда он вошел.
Ари кивнул.
– Как Берт?
– Его врач заходил несколько минут назад. Мистера Ханраана уже увезли из операционной. Они удалили пулю, и теперь он в послеоперационной палате. Врач говорит, он скоро поправится.
– Слава Богу. – Рука, сжимавшая сердце Ари, слегка разжалась. – Что случилось? Как его ранили?
– Пока еще трудно сказать что-то наверняка, но по всем признакам стреляли из проезжавшей машины. К счастью для вашего друга, соседка услышала выстрелы и вызвала службу «911».
– Куда его ранило?
– В грудь. Дюйм или два в сторону, и мы с вами говорили бы об убийстве. Мистер Ханраан был еще в сознании, когда приехала патрульная машина. Он попросил полицейского связаться с вами до того, как потерял сознание. Это все, что мы смогли узнать, теперь надо ждать, пока я смогу расспросить его.
– А соседка смогла описать стрелявшего?
– Она не выглядывала на улицу, пока не услышала выстрел. – Детектив села и жестом пригласила Ари последовать ее примеру. – У меня есть к вам несколько вопросов, пока мы ждем.
– Стреляйте, – ответил Ари и поморщился своей нечаянной шутке.
– У мистера Ханраана есть враги?
– По дороге сюда я задавал себе тот же вопрос. Ответ – безоговорочное «нет».
– Не употребляет ли он наркотики, может быть, слишком увлекается азартными играми, водится с проститутками?
– Какого черта? В чем вы его подозреваете?
– Извините, мистер Раппапорт, но мне необходимо задать эти неприятные вопросы. Насколько я поняла, ваш ответ – «нет».
– Берт – самый чудесный человек, которого я знаю. У него нет никаких пороков, кроме, возможно, того, что он слишком добр и доверчив.
Их беседу прервало появление медсестры.
– Мистер Ханраан пришел в сознание. Его перевели в палату. Идите за мной, детектив, я вас провожу.
– Я тоже пойду, – сказал Ари.
– Вы его родственник? – спросила медсестра.
Прежде чем Ари успел ответить, детектив Керн сказала:
– Все в порядке, сестра. Мистер Раппапорт со мной.
Они шли за медсестрой по коридору, который, казалось, никогда не кончится, затем ждали у двери, пока она зашла проверить, готов ли Берт их принять. Через несколько минут медсестра вернулась.
– Он не спит и очень сердится. Говорит, что пропустил какое-то свидание.
Хотя повара в «Заповеднике» могли соперничать с пятизвездочным рестораном, Пич за ужином была слишком поглощена беседой и едва прикоснулась к своей тарелке. Партнеры Кэт и Команче, Мимз Полинг Невиль и ее муж Байрон, оказались самыми интересными людьми, которых Пич когда-либо встречала.
Мимз развлекала Пич рассказами о тех временах, когда ей принадлежало одно из самых преуспевающих агентств фотомоделей в Нью-Йорке, а Байрон с не меньшим юмором вспоминал о годах, проведенных им в Африке в качестве белого охотника.
Они выглядели такими же влюбленными друг в друга, как Кэт и Команче, и Пич невольно им завидовала. Даже во время медового месяца у них с Гербертом никогда не было таких нежных отношений.
Пока остальные беседовали, она пыталась представить, что чувствует женщина, которую любят исключительно ради нее самой, а не из-за ее имени, положения или денег. Это был бы рай, решила она. Но она слишком много времени провела в чистилище, чтобы поверить, что когда-либо попадет в рай.
К концу ужина Пич решила спросить о пребывании у них Блэкджека.
