– Я изучаю жизнь моего отца и пытаюсь выяснить, почему ему так сильно не везло перед смертью. Вчера я побывала в университетской библиотеке, просматривала газеты и наткнулась на статью об открытии «Заповедника». Она была очень короткая и туманная. Не могли бы вы подробно рассказать мне, что здесь произошло?
– Вы имеете в виду смерть Кэрола Детвейлера? – спросил Команче.
Пич кивнула:
– Я хотела узнать, случайность ли, что мой отец и человек, с которым он много лет не виделся, вместе оказались на этом ранчо?
Все четверо смотрели на Пич с таким сочувствием, что у нее перехватило горло.
– Вашего отца пригласили мы, – мягко ответила Кэт. – Его имя стояло первым в списке гостей. Как я вам уже говорила, он помог достать средства для создания «Заповедника». Не знаю, что бы я без него делала…
– Уверена, что вы с Команче нашли бы способ…
– Мы с Команче почти не разговаривали в те дни, – перебила ее Кэт, – а мой отец был очень болен. Мне не к кому было обратиться, кроме Блэкджека. И он достал для меня деньги.
Глядя на Кэт и Команче, трудно было представить себе, что они когда-то были в натянутых отношениях. Кэт и Команче, Мимз и Байрон, казалось, словно сошли со страниц романтических историй со счастливым концом. Но Пич никогда больше не поверит сказкам. Она проживет и без Прекрасного Принца. У нее уже был принц-лягушка.
– Отец просил вас пригласить Кэрола Детвейлера?
Команче хрипло рассмеялся:
– Нет, что вы. Этот человек был психом.
– Что же он делал на открытии?
– Этот парень уже давно преследовал Кэт, – вмешался Байрон Невиль. – Я пытался поговорить с ним за несколько месяцев до этого, и он уже тогда был совершенно невменяемым.
– Между Прайдами и Детвейлерами существовала кровная месть со времен Гражданской войны, – пояснила Кэт. – Это длинная история и не очень красивая. Очевидно, Кэролом Детвейлером двигала жажда мести. Сперва он пытался выжить меня с ранчо, а когда это не удалось, постарался прикончить меня в финансовом смысле. Он привёз на ранчо громадного русского кабана и хотел выпустить его на торжественном открытии. Это было бы катастрофой. Вместе с остальными высокопоставленными гостями на праздничный уик-энд приехал сам вице-президент, и было полно журналистов.
– Не понимаю, чем мог повредить какой-то там кабан?
Команче улыбнулся:
– Вы что-нибудь слышали о русских кабанах, Пич?
– Боюсь, что нет. Я городская жительница.
– Русские кабаны – это помесь диких и домашних свиней. Они унаследовали самые худшие качества от обеих пород. Когда они голодны – а голодны они почти всегда, то не очень-то разборчивы в еде. Известны случаи, когда русские кабаны нападали на взрослых коров, убивали и пожирали целиком. Можете вообразить, что могло случиться, если бы такой кабан появился на банкете.
– Да, наверняка эта свинья не удовольствовалась бы закусками.
– Вот именно! – воскликнула Мимз. – Представляете, какой скандал раздула бы пресса? «Побоище в «Заповеднике»!» Не слишком удачный способ отпраздновать открытие. На проекте можно было бы поставить крест.
– Ужасно: Однако не понимаю, какое все это имеет отношение к моему отцу? Если только не он сорвал планы Детвейлера, – с надеждой произнесла Пич.
– Не совсем так. Собственно говоря, за это нужно поблагодарить моего отца, – ответила Кэт. – Он умирал от рака и очень мучился от боли. Но он всеми силами старался быть хоть чем-то полезным. И тогда Команче дал ему армейский бинокль и он пообещал, что будет наблюдать за ранчо, пока остальные веселятся на открытии. Он увидел столб пыли, поднятый автомобилем или грузовиком в той части ранчо, которая была закрыта для въезда транспорта. Мы с Команче поехали посмотреть, кто там. И нашли Кэрола Детвейлера.
– Я заметила, как Кэт и Команче быстро ушли, – продолжила Мимз. – Лица у них были встревоженные, поэтому я послала вслед за ними Байрона и шерифа.
– Ваш отец настоял на том, чтобы поехать с нами, – внес свой вклад в рассказ Байрон. – Мне даже сначала показалось, что он знает, что мы там найдем. Но я ошибался.
– Почему вы так думаете?
– Ваш отец был так же потрясен, как и все остальные. Он так побледнел, когда увидел Детвейлера, что я подумал, как бы он не упал в обморок. Детвейлер стал кричать, что разорит Кэт. Он сказал, что Блэкджек заплатил ему за это. Что они дружат еще со Вьетнама.
На секунду Пич стало плохо. Слезы чуть не брызнули из глаз. Она никак не ожидала услышать такое от людей, которых считала своими друзьями. Неужели все против Блэкджека?
– Как выяснилось, только последнее заявление было единственной правдой из всего, что говорил в тот день Детвейлер, – продолжал Байрон. – Ваш отец рассказал нам, что они с Детвейлером служили в одном подразделении и что Детвейлер явился к нему за несколько дней до открытия «Заповедника» и был очень плох. Его мучили галлюцинации, и у него не было ни цента. Блэкджек дал ему денег, чтобы он мог лечь в клинику. Вместо этого Детвейлер потратил их на поездку сюда. Когда ваш отец опроверг безумные заявления Детвейлера, тот совсем спятил. Он кинулся к грузовику и выпустил кабана. Но вместо того чтобы броситься к гостям, кабан напал на Детвейлера. Это была ужасная смерть.
– А что мой отец?
– Он был потрясен, – ответила Кэт. – Мы все были потрясены. Но ваш отец переживал больше всех. Говорил, что это его вина, что он должен был позаботиться о Детвейлере, не оставлять его одного.
– Но разве от него что-то зависело? – воскликнула Пич.
– Конечно, нет, – решительно сказала Кэт. – Но на него смотреть было больно, так он убивался. Он остался до конца праздника, хотя ему тогда было совсем не до веселья. Очень переживал. Он даже позвонил мне через неделю и извинился за то, что произошло. Сказал, что отдал бы все на свете, чтобы не допустить случившегося. Могу поклясться, что он плакал.
Эта новость поразила Пич. Она никогда не видела своего отца плачущим. Блэкджек был борцом. Он скорее умер бы, чем показал свою слабость.
– Он что-нибудь еще сказал?
– Спросил, смогу ли я заплатить по всем долгам, и предложил помощь, если я не справлюсь. К счастью, открытие прошло с огромным успехом. Места на ранчо были заказаны на много месяцев вперед. Меня так тронуло предложение вашего отца, что я тоже расплакалась. – У Кэт вырвался тяжкий вздох. – Больше я его ни разу не видела, но никогда не забуду, как добр он был ко мне.
– А моя мать и сестра знали о смерти Детвейлера?
– Мы, то есть шериф, ваш отец, Команче и я, решили, что лучше будет сохранить в тайне это происшествие до конца уик-энда. Это ведь было частное дело – дело семейств Хэтфилдов и Маккой, оно никого больше не затрагивало.
– А тело Детвейлера?
– Семьи у него не было. Ваш отец заплатил за его кремацию. Что было дальше, не знаю.
– Наверное, они были близкими друзьями, раз отец дал Детвейлеру денег на психиатра, а затем заплатил за кремацию. Она ведь недешево стоит.
– Никогда не встречала более доброго и щедрого человека, – заключила Кэт.
В беседу включились остальные, а Пич задумалась. Возможно, гибель Детвейлера, его старого товарища по оружию, объясняла те глубокие изменения, которые произошли с ее отцом. Кэт говорит, что отец очень переживал. А ведь он ни слова не сказал Белле или ей. Наверное, не хотел взваливать это на них. Как ему, наверное, было одиноко, и какой он мужественный!
Итак, эта нить распутана до конца. Она сама все распутала. При этой мысли Пич пришла в восторг. Вот так! Ей не нужен Ари, сказала она себе. Однако ее радость тут же улетучилась, когда она осознала, что не имеет ни малейшего представления, что делать дальше.
