Арабелла обессиленно положила голову ему на грудь и мечтательно произнесла:
— Держу пари, что сейчас уже полдень.
— Три часа дня.
— А, ну да, тогда этому уже нельзя помочь, — сказала она, не объясняя, что имеет в виду.
— А почему ты сказала, что мы миссис и мистер Смит? — спросил Маурицио.
— Так повелось испокон веков. Влюбленные, которые хотели скрыться от любопытных глаз, снимали номер под этим именем. Так что хозяйке доподлинно известно, чем мы здесь занимаемся, — объяснила Арабелла.
— Весьма удобно, — одобрил Маурицио и тихо засмеялся, спрятав лицо возле ее шеи.
Арабелла тоже засмеялась, потому что ей на самом деле было невероятно хорошо и весело. На смену жизни, в которой все было подчинено холодному рассудку, пришли смех, радость, удовольствие и чувство удовлетворения, сменяющие друг друга как в калейдоскопе. А тревожные сомнения и страхи остались в прошлом.
Когда Маурицио поднял голову, Арабелла увидела, что он чувствует то же самое.
— Я бы провел так вечность, — сказал он, снова опуская голову ей на плечо.
— Мм, прекрасно.
Звонок мобильного телефона вернул их к действительности. С гримасой ужаса Маурицио заставил себя подняться с кровати.
— Забыл выключить, — с досадой сказал он. — Привет, Сильвана… Нет, не в гостинице… то есть в гостинице, но… Впрочем, не важно… Что-нибудь случилось?..
Арабелла зевнула. Так приятно было лежать погруженной в легкую дремоту. Голос Маурицио был еле слышен:
— Хорошо… Никаких проблем, но он должен принять наши условия, иначе ничего не выйдет… Несомненно, мне известно, чего он хочет, но он не получит этого…
Так продолжалось в течение получаса.
— Нет смысла продолжать разговор, Сильвана, — говорил Маурицио. — У нас с ним был общий бизнес прежде. Он поймет, что я хочу сказать… Теперь на будущее. Меня не будет в «Куин Элизабет» несколько дней. Ты можешь звонить на этот номер, но не слишком часто, хорошо?
Он повесил трубку. Арабелла медленно повернула голову и посмотрела на него.
— Где ты планируешь провести следующие несколько дней?
— Здесь. С тобой.
— А как же моя работа?
— Абби, я знаю, что она собой представляет, — усмехнулся Маурицио. — Ланч с одним, кофе с другим, контроль некоторых служб гостиницы, посещение конференций. Я не прав?
— Пожалуй, да.
— И насколько жизненно важно любое из этих мероприятий? Ланч лишь светская условность. Конференции — сущий ад. Бизнес зависит от вложенных в него денег, и ни от чего больше.
— Ты говоришь так, словно я бездельничаю дни напролет! — возмутилась Арабелла.
— Нет, что ты, — возразил он. — Мне тоже приходится делать много, с моей точки зрения, ненужного. Так уж принято в наши дни. Но я избегаю этого всякий раз, если знаю, что небо не упадет на землю. Оно упадет, если ты возьмешь несколько выходных?
Арабелла собралась поспорить, но поняла, что Маурицио только высказал ее собственные мысли. Блестящей и пустой — именно такой она неожиданно увидела свою жизнь тем вечером, когда подъехала к особняку Натана Бриджеса.
— Я поговорю со своим боссом и предупрежу помощницу, — сказала она.
Арабелла умолчала о том, что у нее срывается свидание с Роном, но это случилось бы в любом случае. После произошедшего между нею и Маурицио помолвка с Уиллоби становилась невозможной.
Возвращаясь в отель, она думала о том, что скажет Рону. В холле «Куин Элизабет» Арабеллу встретила ее помощница, расторопная молодая женщина. Она едва сдержала радость, узнав, что, возможно, будет замещать Арабеллу.
— Между прочим, вам звонил мистер Уиллоби, — прощебетала она. — Он сообщил, что уезжает по делам на несколько дней или на неделю, точнее сказать не мог. И позвонит вам, когда вернется.
— Прекрасно, — сказала Арабелла, чувствуя облегчение оттого, что тягостный разговор отсрочивается.
Теперь ей предстояло договориться с боссом и взять необходимые вещи…
Следующие несколько дней она чувствовала себя так, словно это был первый настоящий отпуск в ее жизни. Скрывшись от всех в небольшой гостинице, они жили как в раю. Маурицио был неустанным любовником, который возносил ее к небесам снова и снова и опять хотел ее. А Арабелла, давно решившая, что душевная травма, перенесенная в юности, сделала ее фригидной, была готова заниматься любовью в любой час дня и ночи. Впрочем, для них день и ночь были неразличимы.
В этом отеле не подавали еду в номер, поэтому любовники питались пончиками в кафе на углу, всегда спеша поскорее вернуться в кровать. В течение четырех дней они любили и спали, спали и любили. Они даже мало разговаривали друг с другом. Слова казались им не особенно важными…
Однажды утром Арабелла вышла из душа и увидела, что Маурицио закончил говорить по телефону и выглядит сердитым.
— Мне нужно вернуться в Рим, — сказал он. — Возникли непредвиденные сложности, и я должен с ними разобраться.
Арабелла попробовала улыбнуться, но у нее ничего не получилось. Маурицио уезжал, а она не могла вынести этого.
— Ну… в общем… — запинаясь, начала она, — все было прекрасно… Но мы знали, что это не продлится долго…
— Мы в любом случае не могли поселиться навечно в этом отеле, — сказал Маурицио. — Но я вернусь через несколько дней.
Арабелла словно обрела второе дыхание и наконец улыбнулась.
— Эй, я не буду рассчитывать на это. Тебе, возможно, придется задержаться подольше.
Маурицио взял ее руки в свои и посмотрел ей в лицо.
— Я вернусь через несколько дней, — твердо повторил он. — Не думаю, что смогу выдержать больше.
— Мне нужно радоваться, что ты уезжаешь, — с грустным смешком произнесла молодая женщина. — У меня будет шанс догнать реальную жизнь.
— Реальную? — Он удивленно поднял брови и обвел комнату взглядом. — А то, что происходило здесь, было нереально?
Арабелла ласково провела ладонью по его волосам.
— Ты знаешь, что я хотела сказать.
Маурицио усмехнулся. А она встала на цыпочки и поцеловала его.
— Я попробую работать как ни в чем не бывало, — сказала Арабелла несколько мгновений спустя. — И естественно, поговорю с Роном. Не волнуйся о нем.
— Не буду, — просто сказал Маурицио. Затем широко улыбнулся: — Рон Уиллоби вообще меня не волнует.
Арабелла подумала, что, видимо, Маурицио чувствует себя победителем в схватке двух соперников и вне себя от гордости. Но она ошибалась…
7
Маурицио не было почти неделю, в течение которой он звонил ей раз десять. Арабелла жила его
