– Да. – Запрокинув голову, Годрик сделал большой глоток, затем протянул воду Мейрионе, и она в нерешительности посмотрела на бурдюк. – Смелее, вода не отравлена.
Мейриона покраснела. Он что, читает ее мысли?
– Твои насмешки меня не волнуют. – Она решительно поднесла бурдюк к губам.
Вода оказалась такой прохладной и восхитительной на вкус, что от удовольствия ей хотелось закрыть глаза, но Мейриона не позволила себе расслабиться.
– Мы говорили о Демьене, – произнесла она холодно. Годрик хмыкнул.
– Есть много вещей, которым ничего не умеющий мальчишка может научиться.
– Хромой мальчишка…
– Но в остальном-то он здоров. Мейриона поджала губы.
– Хочешь сказать, ты лучше знаешь, что нужно моему брату?
– Если выбирать между заточением и приобретением ремесла, которое может помочь ему в жизни, то – да.
– Я не держу брата в заточении, я пытаюсь оградить его от несчастий.
– Ты ограждаешь его от жизни.
– Неправда!
Мейриона подняла хворостину и, повертев в руках, разломила ее пополам. Услышав позади шорох листьев, она обернулась и увидела, что Демьен возвращается с хворостом. Раздражение охватило ее. И почему мужчины всегда так уверены, что все знают? Она переводила взгляд с брата на Годрика, переполняясь уверенностью, что им удастся спастись.
– Мои люди найдут нас.
– Твой брат отправился на поиски один. Мейриона сделала вид, что впервые об этом слышит, и обратилась к брату:
– Это правда?
Демьен положил охапку дров в центре небольшой поляны.
– В деревне поднялся шум, зазвонил колокол, и все куда-то отправились. Тогда я выбрался из спальни отца, чтобы быстрее оказаться за стенами замка. Мне просто повезло, что удалось тебя найти.
Мейриона упала духом.
– Ты хочешь сказать, что меня даже не ищут? Демьен сконфуженно пожал плечами:
– Ну не знаю. Я подумал, что ты сбежала, чтобы не выходить замуж за дядю Пьера.
Годрик хмыкнул:
– Если бы ты вышла замуж за меня, я бы никому не позволил похитить тебя. Что за слабак твой новоиспеченный муж?
– Если мой муж не похищает невест по ночам, это вовсе не означает, что он слабый, – раздраженно заметила Мейриона.
Годрик пожал плечами:
– Я делаю то, что должен, чтобы сохранить принадлежащее мне.
Мейриона угрюмо опустилась на упавший ствол дерева, привычным движением разгладила на коленях юбку и отвернулась от Годрика.
– Разведи костер, парень. – Годрик бросил Демьену огниво.
Мейриона искоса взглянула на брата:
– Он не…
Но тут она перехватила взгляд Демьена, и слова застряли у нее в горле. Кажется, он здорово разозлился на нее.
Подойдя к куче хвороста, Демьен опустился на колени, неловко подогнув больную ногу, сложил два полена, одно на другое, и набросал сверху тонкие веточки, затем взял в руки огниво. После нескольких попыток появилась искра, но тут же погасла. Костер никак не загорался.
Мейриона было поднялась, но Демьен так посмотрел на нее, что она поняла: стоит ей вмешаться, и он никогда не простит ее.
Искры вспыхивали и гасли в ночи. Напряжение росло. Мейриона видела, что Годрик краем глаза тоже наблюдает за мальчиком; она вцепилась в бревно, на котором сидела, и не двигалась с места. Казалось, что даже лес притих; молчание становилось тягостным, а тщетные попытки Демьена развести огонь не давали никакого результата.
Наконец Годрик повернулся и обратился к мальчику:
– Кто учил тебя разводить костер?
Мейриона вздрогнула от осуждения, прозвучавшего в голосе Годрика.
– Он не слуга, – прошипела она.
Под суровым взглядом Годрика остатки самообладания покинули Демьена. Губы задрожали, в глазах появились слезы.
