причудливые тени.
Сидевшая у окна леди Монтгомери оторвалась от рукоделия и сердито посмотрела на Годрика.
– Где мой сын? Годрик пожал плечами:
– Возможно, блюет в уборной. Сильвия яростно воткнула иголку в ткань. Мейриона положила руку на плечо Годрика.
– Оставь ее в покое, – тихо сказала она. «Почему ему обязательно нужно злить эту женщину?» Годрик сердито нахмурился:
– А ты не вмешивайся, леди.
– Лучше превратить ее в друга, чем делать из нее врага, – прошептала Мейриона, но Годрик только еще больше нахмурился, и она вздохнула. То же самое будет происходить и в ее семье. Она поежилась, представив безысходность будущего разговора с отцом и Пьером.
Годрик дал знак слуге принести стол и стулья.
– Ты играешь в шахматы, Мейриона?
– Конечно.
Пока они расставляли шахматные фигуры, слуга принес кубки с приправленным специями вином, поднос с ежевичными пирожками, засахаренные фрукты и хлеб с медом.
– Милорд…
– Нет, Мейриона, даже не упоминай об этом.
Его тон не оставлял никакой возможности для обсуждений.
Вздохнув, она опустилась в кресло.
– Как мой брат? – Мейрионе не разрешалось говорить с Демьеном, но она изредка видела его из окна, и он казался ей вполне довольным.
Годрик откинулся на спинку кресла.
– У него все идет хорошо. Он работает с лошадьми. Мейриона улыбнулась:
– Демьен умеет обращаться с лошадьми, а когда едет верхом, его увечье незаметно.
– Да, это так. Вполне вероятно, что однажды он станет главным на конюшне.
В этот момент громко залаяла собака, дверь в зал распахнулась, и в нее стремительно влетела Амелина, держа за загривок гончую. Она отпустила собаку, и та, поскуливая, удрала под стол.
Торопливо подойдя к отцу, девочка сердито посмотрела на Мейриону.
– Папа, почему она все еще здесь? – Маленькие руки замолотили по столу, сбив две пешки и ладью на пол.
Годрик нахмурился, а девочка тем временем схватила кусок ежевичного пирога и, запихнув его в рот, раздула щеки, как запасливый хомячок. Леди Монтгомери и Мейриона обменялись неодобрительными взглядами.
Прихватив аппетитный ломоть хлеба с маслом, Амелина спрыгнула с коленей отца и поспешила прочь.
Лицо Годрика оставалось непроницаемым. Из всех знакомых Мейрионе мужчин его манеры были самыми безупречными, однако дочь он, похоже, ничему не обучил.
Сидевший рядом с Мейрионой Байрон наклонился к ее уху: – Девчонке нужна мать – вот что я вам скажу.
Мейриона бросила взгляд на Годрика, но тот сосредоточил свое внимание на шахматной доске, протянул руку и сделал ход слоном.
В этот момент в зал, широко улыбаясь, вошел Демьен, и Мейриона чуть не выронила из рук кусок пирога.
На плече у Демьена висел колчан, в руках он держал учебный лук.
Сердце Мейрионы переполнилось гордостью, когда Демьен подошел к столу и низко поклонился Годрику.
– Я попал в «яблочко» тремя последними стрелами. И еще, Байрон хочет, чтобы я присматривал за лошадьми, пока ваши люди будут в отъезде.
Годрик хлопнул его по плечу.
– Не сомневаюсь, что ты отлично справишься, парень.
Мейриона почувствовала, как ее губы задрожали от счастья. Разумеется, Годрик проследит за обучением Демьена, и теперь ей не нужно больше опасаться за его будущее. Это был куда более важный подарок, чем изумрудный гребень или новое платье.
Она улыбнулась Годрику.
– Спасибо, милорд, от всего сердца. Неожиданно Амелина вскочила со своего места у окна и, подбежав к столу, схватила пирог с ежевикой, а затем презрительно ухмыльнулась, глядя на Демьена.
– Он ходит, как старый больной человек.
Улыбка медленно сползла с лица Демьена, и Мейриона бросила взгляд на Годрика, ожидая, что он вмешается и сделает ребенку замечание, однако Годрик не обратил ни малейшего внимания на поведение дочери: сделав глоток эля, он передвинул коня на середину шахматной доски.
