мгновенно начали кашлять. Глаза их заслезились, они согнулись пополам, кашляя и будучи не в силах исторгнуть из легких слизь. Зрение у них помутилось, дыхательные пути спазмировали. До них начало доходить, что произошло, и они закашляли, задыхаясь, чем и ускорили свой конец.
Первым упал в конвульсиях старший. Глаза его закатились под череп, и стали видны только белки, язык вывалился. Парень покатился по полу, дрыгая ногами и размахивая руками. Он пытался закричать, но изо рта его вырвались только сдавленные хрипы. Вдруг все его тело сотряс последний спазм, изо рта полилась какая-то мерзость, и он скончался. Его товарищей постигла та же участь и вот уже в «боинге» не осталось в живых никого, кроме Прошина и Сэнгстера. С того момента, как русский выхватил баллончик и навел его на шестерых, прошло меньше десяти секунд.
– Что это было? – спросил Сэнгстер, когда они рванулись к двери. – Нервно-паралитический газ? Зоман?
– Да, разновидность. Но быстрее действующий и менее опасный для использующего его.
– Господи!
– Да, Господи – это ты верно сказал. – Прошин оказался у грузовой двери на долю секунды раньше Сэнгстера. – Посмотри!
Когда американец поравнялся с ним, он увидел три полицейские машины, мчащиеся по летному полю. Первая с визгом затормозила у погрузочной платформы. Из задних дверец выскочили двое с автоматами. Командир припал на одно колено и прикрыл второго, побежавшего к пульту управления.
– Значит, нам не удалось обдурить тех охранников у ворот… Сколько нам осталось до рандеву? – весело спросил Сэнгстер.
– Три минуты сорок пять секунд.
– В таком случае я скажу, что у нас возникли проблемы.
Одновременно с тем, как второй автомобиль затормозил под фюзеляжем самолета, автоматные пули забарабанили по корпусу «боинга» в шести сантиметрах от уха Прошина.
Глава 25
Человеком, преградившим дорогу Диане, оказался Чан Пин. Чтобы она опомнилась, он был вынужден дать ей пощечину. Он мрачно выслушал ее сбивчивый рассказ о том, что она видела. Он присел на корточки рядом с ней и начал осторожно поглаживать ее волосы. Это подействовало на нее успокаивающе. Потом, стоя на коленях, он стал баюкать ее, словно ребенка. Она не сопротивлялась. Голова ее лежала у него на груди, ноги она подтянула к животу. Когда наконец она открыла глаза, она увидела, что он смотрит на нее, а в глазах его стоит самое приятное выражение, которое она когда-либо видела у мужчин: сочетание озабоченности и радости от того, что она проснулась.
– Ты живой! – сказала она.
– Конечно.
– Нет, я не в буквальном смысле.
Его лицо стало серьезным.
– Власти потеряли контроль над создавшимся положением. Конечно, если хочешь, можешь путешествовать и без меня. Но я надеюсь, что мы останемся вместе. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить тебя в Гонконг.
– И что мы будем делать?
– Это «мы» настоящее или всего лишь уловка вроде той, что ты применила в последний раз, перед тем как сбежала от меня?
– Настоящее. Я все еще не знаю, можно ли тебе верить. Я не хочу оставаться с тобой… Прости. Но одной мне это все не по силам.
По его лицу было видно, что он рад ее решению, но и огорчен.
– Ну что же… тогда нам надо подождать до заката. Я хочу заглянуть в этот отель. Может быть, мы сможем добыть там еду. Нам еще много предстоит пройти.
– А что это за «нам» в твоем понимании?
– Настоящее «нам». И я имею в виду не только путешествие через Китай.
Диана вздохнула.
– Я знаю, что ты имеешь в виду не только путешествие через Китай.
– Но пока нам надо отдохнуть.
Она быстро заснула, видимо, мозг ее попытался отключиться, чтобы стереть из памяти увиденное. Чан Пин разбудил ее уже в сумерках. Он принес воды и терпеливо ждал, пока она полностью не придет в себя.
– Диана, я тут подумал… Инспектор Сунь заинтересуется случившимся. Он пошлет за нами своих людей.
– У тебя это прозвучало так безнадежно.
– Не то чтобы безнадежно, но мы должны изменить план. Предполагалось, что я доставлю тебя в Наньнин. Но теперь я считаю, что это не лучший путь. За дорогой будут следить.
– Я даже не знаю, где этот Наньнин.
– У меня же есть карта, помнишь? Давай я покажу тебе. – Он достал из кармана сложенную карту. – Мы сейчас вот здесь, в Гуйяне… видишь? Наньнин почти точно на юге отсюда. – Он пальцем провел по карте прямую линию. – Но железная дорога из Гуйяна идет не прямо в Наньнин. Она идет в место, которое называется Лючжоу. – Он поморщился. – Такое несчастливое место, Лючжоу.
– И что в нем несчастливого?
– В этом месте производятся почти все гробы для Китая. Но дело в том, что Лючжоу стоит на притоке Западной реки, которая ведет…
Диана проследила за его пальцем, медленно скользившим по карте.
– В Гонконг!
– Да, в конечном счете. Мы смогли бы миновать Кантон… – Он свернул карту и сунул ее в карман. – Мы должны пересечь сельскохозяйственные районы, найти железную дорогу, как-то умудриться сесть на поезд. Железная дорога не фигурировала в первоначальном плане Суня. Я надеюсь, за ней он не установит наблюдения.
– Что сделает с нами Сунь, если схватит нас?
Он серьезно посмотрел на нее.
– Я не знаю.
С этого момента Чан Пин взял на себя руководство, сняв всю ответственность с Дианы. Он обшарил заброшенный отель, ища еду, и нашел фонарик. С помощью карты они начали осторожно пробираться в сторону железной дороги. В ночном небе были видны отсветы зарева: Гуйян горел. Диана старалась не смотреть в ту сторону.
Следующий этап их путешествия оказался более легким, чем они предполагали. Чан Пин вывел ее к запасной железнодорожной ветке, которая облегчала поездам проход по одноколейной трассе. Теперь им оставалось только ждать. Длинный товарный состав с шипением остановился в трех метрах от насыпи, за которой они притаились. Чан Пин помог ей забраться в пустой товарный вагон, провонявший свиньями, и ушел на разведку. Его не было долго; так долго, что, когда он наконец забрался в вагон и упал без сил на пол, поезд сразу же тронулся.
– Где ты пропадал? – почти крикнула она. – Я так беспокоилась…
– Это длинный поезд.
Что-то было не так. Это прозвучало в его голосе. И это было понятно по тому, как он, обхватив себя руками, судорожно потирал ладонями предплечья, словно ища успокоения.
– И что?
– Все нормально.
– Нет, не все нормально. Я же вижу.
– Там просто… танки. В хвосте состава.
