– Да.
– Но… как?
– Поскольку я хозяин этого отеля, я знаю, что в нем происходит. – Камнор впервые поднял глаза от документа. Они были абсолютно бесстрастными.
Леон принес стул и подвел Фоменко к нему. Русский сел. Он дрожал. Камнор дошел до конца страницы, поставил полную подпись и отложил документ.
– В аэропорту вам на хвост сел сотрудник Бюро национальной безопасности при штабе гарнизона Тайваня. Мы убрали его. Нам не нравится делать это, Фоменко. Это портит наши отношения с правительством Тайваня. Крабикову следует использовать более опытных людей, которые умеют справляться с такими проблемами. Он будет уведомлен о цене за улаживание этого вопроса, можете сообщить ему об этом.
Полковник молча наблюдал за тем, как Камнор снял трубку и набрал номер. Некоторое время китаец молча слушал, потом повесил трубку, но сам не сказал ни слова.
– Мне доложили, что вы привезли деньги и что сумма правильная.
Вздрогнув, Фоменко вспомнил, что оставил свой кейс внизу и что Крабиков приказал ему ни на минуту не спускать с него глаз.
– Вам придется очень скоро уехать, хотя, боюсь, не первым классом, которым вы прибыли сюда. Сегодня вечером мы должны спешно провернуть это дело. Фиксироваться ничего не будет. – Он посмотрел на часы, надетые поверх рукава. – Поэтому слушайте меня внимательно.
Фоменко сделал попытку выпрямиться и сосредоточиться.
– Крабиков хотел узнать имя. Это имя – Ло Бин, вы поняли? Генерал-майор Ло Бин.
Фоменко кивнул.
– Ло Бин контролирует довольно значительную часть китайской военной машины. Возможно, именно он станет новым руководителем. Вы понимаете меня?
– Да.
– Он сделает свой ход, как только смерть Председателя будет подтверждена официально. Согласно имеющейся у меня информации, он уже мертв, но этот факт держат в секрете, пока те, кто может больше всего потерять от его ухода, пытаются сохранить власть. С моей точки зрения, они не преуспеют в этом.
Фоменко уставился на него.
– Откуда вам известно все это?
– Это не должно заботить Крабикова. И уж точно не должно волновать вас.
– Но… когда вы вступили с нами в контакт, это касалось лишь проекта «Свиток благоволения». Перевод денег из Гонконга…
– Сфера моих расследований существенно расширилась. Для того, чтобы обезопасить себя лично, я должен быть очень внимательным и дотошным. Не думаю, что вы верно представляете себе сущность моего бизнеса.
Фоменко, желая угодить Камнору, покачал головой.
– Я покупаю и продаю информацию в больших масштабах. Я своего рода информационный брокер, подобно тому, как другие бизнесмены занимаются брокерством на бирже или продают электроэнергию. Как и биржевому брокеру, мне иногда приходится вкладывать деньги в долгосрочные проекты, покупать информацию в надежде, что она когда-то будет представлять ценность. В данном случае – это Ло Бин, за которым я следил не один год. И опять-таки, как и биржевой брокер, я должен знать, где и когда надо сделать предложение о продаже. Что хорошего в том, чтобы только покупать знания, если ты не знаешь потенциального покупателя. Понятно?
– Да.
– В нашем случае поиск покупателя принес мне меньше хлопот, чем обычно. Вы понимаете почему? Потому что Ло Бин заинтересован в диалоге с Советским Союзом и он вступит в него, как только получит власть, необходимую для этого. И он знает, что у меня уникальное положение для того, чтобы смазывать лыжи.
Фоменко широко раскрыл глаза.
– Диалог… о чем?
– Это выяснится, когда будут сделаны необходимые представления.
– И вы будете действовать как «челнок» между им и нами?
– Я готов выступать в качестве посредника. За комиссионные.
– Сколько?
– Три миллиона швейцарских франков.
– Я должен…
– Это не предмет для обсуждения.
Фоменко почувствовал, что к нему вернулась доля его обычной уверенности. Умение тонко вести переговоры являлось одним из его сильных качеств.
– Я боюсь, что это все же станет предметом для обсуждения, мистер Камнор. Мы не особенно в вас нуждаемся. Если Ло Бин станет китайским лидером, мы сможем связаться с ним по телексу. – Улыбка Фоменко стала иронической, а тон надменным. – Так что, если вы не…
– Вы обнаружите, что в этом вопросе Ло Бин поддерживает меня.
– О? Китайский генерал… генерал-майор, вы сказали? Вряд ли он представляет первостепенную угрозу для Советского Союза!
Камнор чуть улыбнулся.
– Подумайте еще немного. Китай старается казаться страной отсталой в технологическом и научном отношении. Но ничто так не далеко от истины, как подобное утверждение. Спутник коммуникаций Юго- Восточной Азии был сбит людьми Ло Бина. – Он сделал паузу. – Может быть, вы все же сочтете это угрозой?
Фоменко в возбуждении подался вперед.
– Вы можете это доказать?
– Это совершенно не мое дело. Крабиков точно знает, за что он платит: достоверная опережающая информация касательно того, что произойдет после смерти Председателя. И не более того. Но ему следует знать еще об одном: сам Ло Бин попросил меня рассказать вам о спутнике. В знак, – снова последовала эта едва заметная улыбка, – доверия.
Слабый источник уверенности Фоменко в себе опять иссяк. Он вытер испачканным носовым платком лоб.
– Мы вряд ли поверим в такую… причудливую историю без доказательств. Вы должны понимать это.
– Мне все же кажется, что вы не понимаете сложившейся ситуации. В вашем номере лежит труп сотрудника правительства Тайваня. Мой персонал ничего не видел и ничего не слышал. – Камнор потянулся к телефону. – Эта линия защищена лучше всех остальных на Тайване. Если вы вдруг забыли номер домашнего телефона Крабикова, мистер Леон напомнит вам его. – Он протянул трубку Фоменко, который взял ее, словно загипнотизированный.
Камнор тем временем пододвинул к себе другую пачку документов.
– Помните, – сказал он, снимая колпачок с перьевой ручки, – все начнется, когда смерть Председателя будет подтверждена официально. Человеку, оказавшемуся в вашем положении, имеет смысл поторопиться, Фоменко.
Глава 24
Примерно в то же самое время, когда на полковника Фоменко в тайбэйском отеле свалилось несчастье, полицейский патрульный автомобиль начал объезжать по периметру защитное ограждение кантонского аэропорта. Сэнгстер сидел на заднем сиденье рядом с Прошиным.
