– Это я. Чан Пин.
– Я не вижу тебя.
Она услышала бормотание голосов, затем в нескольких метрах слева от нее вспыхнул карманный фонарик, и она резко повернулась. Там стоял Чан Пин, держа фонарик вверх и освещая им свое лицо.
– Слава Богу! – закричала она, бросившись к нему. – Слава Богу, слава Богу…
Потом она заметила второго человека и резко остановилась.
Слабый луч фонарика высветил толстого китайца с луноподобным лицом, почти без волос на голове, но отрастившего длинные черные пряди на подбородке и верхней губе. От него несло рыбой.
– Кто это?
– Его зовут Линь. У его отца несколько джонок. Они уходят этой ночью в Кантон, и он говорит, что сможет доставить нас в Гонконг. Диана, у нас есть шанс.
Почему же я сомневаюсь в этом? – подумала Диана. Поза Линя, его внешний вид – все заставляло предположить, что он всего лишь неудачная подделка под человека. Линь, предположила она, не дурак насчет подхалтурить и урвать лишнюю монету. Даже не видя его рук, она была уверена, что они у него корявые и неуклюжие, с ногтями, обкусанными почти до мяса. Наверняка где-то на теле он носит неприличную наколку. Короче, он из тех людей, с которыми можно иметь дело: она много раз запрещала общаться с такими своим сиротам в Корее… У Дианы не было ни малейшего подтверждения правильности этого мгновенного анализа, но она знала, что собирается довериться своему ощущению.
– Он жулик, – быстро сказала она по-английски. – Отшей его.
– Но…
– Ты что, сам не видишь, что этому человеку нельзя доверять? – Она чувствовала, как в ней разгорается злость. Чан Пин намерен отвергнуть ее подозрения с помощью разумных доводов, но она должна найти способ доказать ему, что на этот раз здравый смысл окажет ему дурную услугу.
– У него пикап, – тихо сказал Чан Пин. – Он может отвезти нас прямо к причалу, и никто не увидит нас…
– Но ведь он не тот, за кого себя выдает. Почему ты сам это не видишь?
– Потому что он – это все, что у нас есть. – Чан Пин повысил голос, раздражаясь из-за глупой иностранки, не желавшей прислушаться. – Я знаю, что его могут держать на примете. Я знаю это! Но что еще мы можем предпринять?
– Всегда есть возможность выбора.
– Какая? Скажи.
– Все, что угодно. Оставаться здесь. Подождать другой возможности.
– Но другой возможности у нас не будет. Диана, я знаю это!
Откуда он знает? Кто сказал ему это?
Они спорили в течение пятнадцати минут. Под конец Диана поняла, что, если она не подчинится, Чан Пин уедет и без нее.
– Хорошо, – сказала она, забрасывая на плечи рюкзак.
Она настаивала на том, чтобы ехать в кузове пикапа. К ее облегчению, Чан Пин сразу согласился, что ей лучше держаться не на виду, а под брезентом, где она не будет бросаться в глаза. Когда они спустились к подножию горы, водитель запустил двигатель и рванул с места так, словно за ним гнались черти по дороге, у которой было столько же поворотов, сколько на кривом винте. Спустя двадцать минут они оказались внутри душного склада на берегу реки.
Диана слышала плеск речной воды о сваи. Запах рыбы здесь подавлял все остальные запахи. Мгновение ничего не происходило. Потом она расслышала голоса громко споривших людей.
Она сбросила накрывавший ее брезент и выбралась наружу. Помещение освещалось желтым светом единственной лампочки в зеленом металлическом абажуре, висевшей под потолком на длинном гибком шнуре, прикрепленном к крюку в стене: банки с краской, большой руль, пара винтов, канаты всех видов и толщины… Но вовсе не это привлекло ее внимание. В десяти метрах от нее Чан Пин и человек по имени Линь яростно спорили друг с другом.
Она поняла, что спор идет из-за денег. Линь тыкал указательным пальцем правой руки в раскрытую левую ладонь: жест человека, считающего деньги. Чан Пин качал головой и водил правой рукой по груди; явный и категорический отказ.
Диана окликнула его по имени. Никакого ответа.
– Чан Пин! – крикнула она.
Оба мужчины повернулись к ней.
– Сколько он хочет?
– Пять тысяч юаней.
– Это просто смешно!
– Я уже сказал ему это.
– Это же тысяча фунтов, не больше, не меньше. У нас нет столько денег.
– Нет.
– Тогда пошли отсюда побыстрее.
– А что, если он стукнет на нас? – Авторитет Чан Пина как лидера рушился на глазах. – Диана, он же не дурак, он знает, что у нас большие неприятности. Он сказал, что если мы с ним не договоримся, он сообщит в полицию.
– Скажи ему, пусть идет. Он так и так пойдет туда. А мы сможем заложить его за вымогательство. Скажи ему.
Лицо Чан Пина помрачнело, но после секундного замешательства, он подчинился. Линь угрюмо нахмурился и ссутулился, словно готовясь к драке. Чан Пин повернулся к Диане.
– Это нехорошо. Парень имеет в виду именно это.
– Имеет, имеет, – произнес чей-то тихий голос.
Все повернулись на звук. Диана обнаружила, что всего в нескольких метрах от нее стоит высокий китаец, который настолько же худ и ловко скроен, насколько Линь жирен и одутловат.
– Ты говоришь по-английски, – машинально произнесла она.
– Немного-немного. – Это пожилой мужчина, догадалась она, и его вежливый поклон, сопровождавший последнюю реплику, обеспечил бы ему даже определенную привлекательность в глазах Дианы. Если бы не нож, который он держал в правой руке. Он поднял его на уровень глаз и медленно помахал им перед лицом Дианы, заставив ее отступить.
– Папа Линь, – сказал старик. – Маленькая сестренка в затруднении. Маленький братик тоже в затруднении. Именно так, я думаю.
Диана хотела было заговорить, но он жестом велел ей замолчать. Его правая бровь была обезображена, определенно в драке: шрам, шедший от брови к веку слева направо, завернул кожу в сморщенный жгут, отчего часть белка была постоянно открыта. Исправить последствия раны явно никто не пытался. Пришелец выглядел как человек, с которым лучше не спорить.
– Имеешь деньги – беру Гонконг. Не имеешь деньги, не беру. Полиция много. Армия здесь, тоже много. Иностранец пришел, много полиция, солдаты. Ты делаешь проблемы, ты скоро поймешь, нет ошибки! Поехали вместе, маленькая сестра. – Теперь Линь-старший начал проявлять признаки нетерпения. – Ты имеешь много денег. Все иностранцы носить деньги. Я знаю, я видеть Гонконг.
– У меня нет денег. Можешь обыскать меня, если хочешь. – Сказав это, Диана содрогнулась: мысль о том, что он будет шарить по ней, стянула все мышцы ее живота в тугой узел.
– Да, я искать. Если ты не иметь деньги, иметь вещи. Иметь вещи стоить много денег.
Это было правдой; у нее было обручальное кольцо матери.
На мгновение лодочный сарай поплыл у нее перед глазами, пока она пыталась взять себя в руки, но удар, нанесенный воспоминанием был слишком силен.
Старый Линь в возбуждении шагнул вперед.
– Имеешь! Имеешь! Что это?
С этого момента восприятие Дианы пошло вкривь и вкось. Внезапно она словно погрузилась в липкую патоку. Все стало происходить в два раза медленнее, чем ей хотелось бы.
Она бросила рюкзак на пол рядом с пикапом. Кольцо Джинни лежало в отдельном кармашке внутри,
