В самом деле, с венками происходило что-то странное. Сначала они кружили по воде, подхваченные течением, затем поплыли в разные стороны.
Варин венок медленно, но неотвратимо стал приближаться обратно к берегу.
– Ну куда, куда! – в отчаянии закричала Варя. – Плыви давай! Ох, елки-моталки...
– Что, Варька, не берут тебя замуж? – усмехнулся Егор. – Да ерунда все это, не переживай! Тоже мне – веник по воде пустила, теперь ревмя ревет... Дурочка!
Два других венка плыли вперед, хоть и в разных направлениях. Викин плыл и плыл. С венком Никиты произошло что-то странное – он то ли утонул, то ли просто на нем свеча погасла.
– Утонул? – огорчилась Вика, вставая на цыпочки и вглядываясь в темноту. – Никита, ты видишь?..
– Еще не лучше! Венок потонул... – совсем расстроилась Варя. – Тебе, Вик, больше всех повезло.
– Что значит – повезло? Между прочим, я и так замужем!
– Да ну, ерунда все это! – засмеялся Никита. – На этот счет есть еще несколько вариантов гадания. Например, если парень поймает венок девушки, то он станет ее супругом. Или – чей венок потонет – тот замуж не выйдет!
– Никитон, а Никитон... – подтолкнул друга Егор. – А как насчет цветка папоротника?
– Точно! – оживилась Вика. – Это еще у Гоголя – «Ночь накануне Ивана Купалы»... Если найдешь цветок папоротника, то он укажет тебе на клад. Ребята, давайте клад искать!
– Детский сад какой-то... – вздохнула Варя. – Сдался мне этот клад. Мне замуж надо, а вы...
Но Вика всерьез вознамерилась найти цветок папоротника. Она пошла к лесу, Никита – за ней. Поляна с костром остались далеко позади.
– Ни разу в жизни не гадала... Забавно! – призналась Вика. – Слушай, а чего Варьке вдруг так замуж приспичило?
– Это очевидно... – пожал плечами Никита. – Ты ж видела ее мамашу!
В лесу было темно, тихо, луна спряталась за листвой.
– Осторожно, не споткнись.
– Никита, у вас тут дикие звери водятся?
– Кабаны. Я на их следы часто натыкался. Один раз, кажется, рысь видел... очень маленькую. Может, это большая кошка была? – рассуждал вслух Никита.
– А медведи? – с жадным любопытством спросила Вика.
– Нет, медведей у нас точно нет.
– Жалко...
Впереди были заросли кустов, Вика принялась бесстрашно продираться сквозь них.
Через минуту она оказалась на поляне. Светила луна. Вдруг откуда-то наполз страх.
– Никита, ты где? – Вика огляделась, затем рванула назад.
Там, среди деревьев, ее снова встретила непроглядная темнота.
– Никита!
Где-то рядом затрещали кусты, заметались какие-то тени.
Ей стало совсем жутко. А потом Вике показалось, что она слышит звук, напоминающий лошадиное всхрапывание. И еще как будто топот копыт?.. Вика вытянула руку вперед, словно пытаясь защититься от надвигающейся на нее опасности. И снова ладонью уловила этот странный силуэт... Женщина на коне!
Больше всего на свете Вика боялась даже не призраков, а лошадей.
– А-а! – заорала она и побежала.
Она ломилась сквозь кусты, спотыкалась, чуть не свалилась в какую-то яму, но продолжала бежать. Потом остановилась как вкопанная – впереди мелькнул огонек. Красный огонек?..
Вика затрясла головой, поморгала – никакого огонька не было.
Или был? Сказочный красный огонек – цветок папоротника?
– Диво дивное... – пробормотала Вика, ощущая и страх, и восторг одновременно. – Ночь чудес – не иначе!
– Вика!
Вика обернулась и побежала на голос.
– Никита... Я здесь!
Они бросились друг к другу, обнялись так крепко, словно тысячу лет не виделись.
– Никита, я видела цветок папоротника!
– Здесь? Вряд ли! Зверь какой-нибудь пробегал...
Обнявшись, они пошли назад. Из-за облаков вынырнула луна, осветила им путь.
– А клад? – упрямо спросила Вика. – Разве мы не будем искать клад?
Никита остановился, поцеловал ее.
– Вот мой клад... Ты мой клад! – произнес он с такой исступленной нежностью, что Вике даже не по себе стало.
Они вернулись к озеру. Костер потух, деревенские уже разошлись – лишь откуда-то издалека доносились пьяные голоса и собачий лай.
– Как тепло... Ты чувствуешь, как тепло?
– Да... – Вика осторожно освободилась от его объятий, подошла к берегу.
Лунная дорожка дрожала перед ней.
Вика скинула с себя одежду, медленно зашла в воду. Вода была теплой, мягкой, какой-то невесомой... Вика оттолкнулась ногами от илистого дна и поплыла вперед. Смутное воспоминание мелькнуло перед глазами – как она всего несколько недель назад решила утопиться. Вот прямо здесь! Неужели она и вправду хотела умереть?.. И как так получилось, что ад превратился в рай?..
Рай для двоих.
Прозрачные облака снова наплыли на луну – словно золотые кружева засияли на небе. Над черной водой змеились клубы тумана – казалось, что та медленно закипает.
Вика услышала плеск – это Никита прыгнул в воду. Вынырнул через несколько мгновений рядом с ней, прикоснулся губами к ее плечу.
Потом отплыл чуть назад, любуясь Викой.
– Ты похожа на русалку...
– Я и есть русалка. Я утяну тебя под воду и защекочу до смерти! – засмеялась Вика и поплыла к Никите, пытаясь ухватить его руками. Он схватил ее за запястья, притянул к себе.
Было так хорошо, что Вика сама себе не верила – неужели это все не во сне? Разве можно быть такой счастливой? Ночь, озеро, луна, этот мужчина рядом...
– До смерти? Теперь понятно, отчего мой венок утонул! – беззаботно засмеялся в ответ Никита.
– Перестань! Я просто шучу...
– А я – нет. – Он закрыл глаза. – Делай со мной что хочешь – хоть топи, хоть режь. Я уже себе не принадлежу. Я твой.
Последние фразы он произнес с печальной обреченностью.
– Глупый! – Вика даже рассердилась слегка. – Я не настолько кровожадна. И вообще... Если с тобой что-то случится, то я тебя спасу. Я же доктор!
Она потянулась к Никите. Он поцеловал ее.
– Я люблю тебя. Я тебя очень люблю... – произнес потом все так же печально. Усмехнулся: – И почему в самые счастливые моменты человек начинает думать о смерти или еще о чем-нибудь плохом... Ты заметила?
– Да. Да...
Она вдруг нырнула, под водой защекотала его. От неожиданности Никита тоже ушел с головой под воду.
С хохотом оба вынырнули и принялись дурачиться, уже забыв, о чем говорили только что.
Вика погналась за Никитой, но он сделал несколько широких взмахов руками – и через мгновение был уже далеко.
Вика поплыла за ним, но увидела чуть в стороне качающиеся на воде листья и бутоны. Это были кувшинки.
– Никита! Тут кувшинки!
