Я стоял, не бросаясь прочь, не бросаясь вдогонку.
Почему-то вместо угрозы я вдруг чувствовал облегчение. Предчувствие смазалось и отступило.
Может, это была просто дикая собака? Или бездомная кошка. Ходит себе бродит, дурацкое драное создание, мокрое, мерзлое и неприкаянное…
Железно клацнуло.
Я вздрогнул и обернулся. Золотистая ручка опустилась, дверь открылась. Не отрывая глаз от крыльца, на всякий случай я стянул перчатку.
Вышел пурпурный плащ, и тут же распахнулась дверца «мерина», выскочил второй. Пока они внимательно оглядывались, на крыльце показались девушки.
Те – и не те. Как мешком по голове трахнутые. Медленные, рассеянные… Выжатые. Как студентки- зубрилы после серьезного экзамена. Сошли к машине, но внутрь не полезли.
Беленькая привалилась на переднее крыло и достала пачку сигарет. Водитель уже щелкал зажигалкой, но она его, кажется, даже не заметила. Просто держала руку с тонкой сигареткой, пока он водил зажигалкой, ловя кончик сигареты. Затянулась, взбила волосы.
Русоволосая медленно ходила кругами, как школьница на перемене, сцепив руки за спиной и утонув глазами в сыром и блестящем черном асфальте…
Через две сигареты и десяток кругов они вернулись в домик. Следом – пурпурный. Второй убрался в машину.
Дождь несколько раз припускал и замирал.
Я успел промерзнуть до костей, а фляжка опустела на треть, когда дверь снова распахнулась. Я тут же стянул перчатку с правой руки.
Они вышли в том же порядке. Пурпурный, скучный и разомлевший в тепле. Вдохнул холодного воздуха и зазевал. С наслаждением передернул затекшими плечами.
За ним девушки. Совершенно никакие. Лица постные и серые от усталости.
Из «мерина» выскочил второй. Цепко глядя по сторонам, они замерли у задних дверей машины. Синхронно шелкнули замки, открываясь.
Девушки медленно спустились с крыльца, не глядя по сторонам. Ничего не замечая, как сомнамбулы, залезли в машину.
Вышел и телохранитель жабы. Усмехаясь в усы, поглядывал на вышколенных пурпурных.
Они так же синхронно захлопнули задние дверцы и забрались на передние сиденья. Машина мигнула задними габаритками и откатилась от домика. Лихо развернулась, взвизгнув шинами, и унеслась вниз по дороге – свежей, ровной и блестящей от дождя, как черное зеркало.
Взбитая шинами водяная пыль повисла в воздухе, мерцая в свете фонарей.
Появилась и жаба. Она двигалась медленно, скользя взглядом по всему вокруг, но едва ли что-то замечая. Тоже вымотавшаяся и рассеянная…
Пальцы сами нырнули под полу плаща. К рукояти Курносого. Холодная, но я знаю, как быстро она теплеет под пальцами.
Усталая жаба…
Шанс. Прекрасный шанс, который не стоит упускать.
Вот только весельчак сопровождающий с цепким взглядом…
Он приобнял жабу. Щекоча усами, что-то шепнул ей в ухо, скользнул по шее вниз, до самой ямки перед ключицей. Она фыркнула, дернула головой, уклоняясь от колючих усов, но улыбнулась. В глазах появилось осмысленное выражение. Ткнула усатого локтем в бок, попыталась выскользнуть из его объятия, но он не отпускал.
Все шептал ей что-то в шею, и на губах его гуляла ухмылочка, а глаза цепко шарили вокруг. Будто чувствовал что-то.
Черт бы его побрал…
У Курносого тяжелые пули, хорошо останавливают. Особенно если подпиленные. Очень полезно, когда на тебя прет, как танк, жаба, и с каждым ее шагом твое тело превращается в бессильный кисель, глохнет дыхание, замирает сердце… Но есть и оборотная сторона. За подпиленные пули, за короткий ствол и углубленный курок, который не цепляется за одежду, приходится расплачиваться точностью. Отсюда я в нее наверняка не попаду. Только выдам себя.
А ближе как? Там свет и широкий пустой пятачок… Да еще машина у них под боком – и шит, и быстрое бегство. А главное, эти внимательные глаза, ни на миг не перестающие следить за всем, что творится вокруг…
Черт бы его побрал, этого усатого весельчака!
Все обнимая жабу, он свел ее к машине. Усадил ее, обошел машину и сел за руль. Забормотал мотор, включились фары, еще ярче подсветив домик с его красной крышей, словно светящейся изнутри.
Я отступил за куст и присел. Ненавижу фары дальнего света… Особенно когда за рулем сидит внимательный профи, а с ним жаба.
Машина начала разворачиваться, я зажмурился, но жесткие лучи света пробились сквозь веки. Я чувствовал, как они спицами протыкают облетевшие кусты и щуплые деревца, высвечивая все и вся…
На миг накатила уверенность, что он меня заметил, но машина повернула, свет перестал давить на меня. Урчание мотора удалялось.
Я ждал полчаса.
