мне вернуться к работе. Бедняжка, ревматические боли в суставах не позволяют ей вести дела. Жалованье, правда, невелико.
– Во всяком случае, это лучше, чем ничего, – заметила Анн. – И ты отказался?
– Я не сказал ни да, ни нет.
– Почему ты мне об этом не рассказал? Надеюсь, что согласиться еще не поздно. Это было бы для тебя весьма кстати.
Он словно расцвел, глаза стали голубыми-голубыми.
– Да-да, – сказал он, – эта работа по моей части.
– И, может, потом тебе удастся найти что-то похожее в другом книжном магазине.
– Вот и отлично! Я иду к мадам Жиродэ.
– Лучше уж завтра.
– Ну конечно же, лучше завтра!
Он допил свой стакан и поставил его на столик. Анн предложила ему второй, сопротивляться он не стал.
Когда Анн собралась уходить – нужно было проведать Лорана, посмотреть, что с ним, – то услышала ласковый голос Пьера:
– Анн, малышка моя, то, что ты мне рассказала… все это так непросто.
– Ты о чем?
– Ты и Лоран… Он так молод, и потом – он же в подвешенном состоянии.
– Верно, папа, – ответила она, – ему нужна помощь, наша помощь. – Она помедлила и добавила: – Видишь ли, мсье Куртуа сообщил, что с апреля месяца мне придется взять на себя управление и рекламным отделом.
20
Элен занималась каким-то нерешительным клиентом.
В задней комнатке остывал чай.
Пьер пригубил свою чашку.
По его расчетам, работы оставалось на месяц, или чуть больше, если не спешить. Он не жалел, что после инцидента на прошлой неделе вернулся в книжный магазинчик. С Элен все было так просто – она встретила его без единого слова упрека. У них с Пьером вновь завязались нежные дружеские беседы.
Она попросила, чтобы он рассказал ей об Эмильен. И вчера Пьер показал ей три фотографии, которые постоянно хранил в бумажнике. Прижавшись к нему, она рассматривала изображения, ставшие частичками вечности, и увлеченно слушала: Эмильен в Салланше, в тридцать восьмом году; Эмильен в Париже во время оккупации, совсем тоненькая; Эмильен с ним в Довилле ближе к пятидесятому, на берегу моря. Она в открытом купальнике, он в плавках.
– Она была очень красивой, – заметила Элен задумчиво. – И вы тоже великолепны, настоящий атлет. Но мне вы больше нравитесь теперешний.
Пьеру подумалось, что он не забудет этот непринужденно прозвучавший комплимент до конца своей жизни. Она, похоже, не догадывалась, насколько важным было для него любое произнесенное ею слово.
Клиент наконец ушел, она вернулась, и в комнатке будто бы стало светлее. Она уселась рядом с Пьером и весело сообщила:
– Он так ничего и не купил. На чем мы остановились?
Они вернулись к прерванному занятию. На стуле их ожидала кипа книг. Элен брала любую, наугад, открывала и зачитывала название, затем передавала томик Пьеру. Тот старательно заполнял карточку. Движение пера – имя автора записано. Порой добавлялось несколько пояснительных слов: «Сорок восемь забавных фигурок в военной форме как иллюстрация приемов обращения с оружием», или «Старинный переплет, от которого остался один корешок. Причем обложки срезаны аккуратно». Писал он в очках. Перо элегантно скользило по глянцевой поверхности карточки. Элен дышала ему почти в самое ухо, позвякивали ее браслеты.
– А, вот она, эта романтическая книжечка, обожаю ее, – воскликнула Элен. – «Королевы Франции» – в ней столько прекрасных гравюр, посмотрите!
Зазвонил телефон. Элен поспешила в торговый зал. Спустя какое-то время Пьер услышал, как она вскрикнула:
– О боже! Как она себя чувствует?.. Да, да, немедленно.
Вернулась она совершенно подавленной.
– У тети только что был обморок.
– Мадам Жиродэ?
– Да. Позвонила мадам Фавр, одна из ее приятельниц. С минуты на минуту должен подъехать врач. Мне нужно туда.
– Как жаль, – сказал Пьер. – В таком случае, я тоже ухожу.
– Нет-нет, останьтесь!
– А если вы не вернетесь…
– Я обязательно вернусь, нужно закрыть магазин.
– Так мне что, продолжать без вас?
– Конечно, и не обижайтесь, что я вот так вас покидаю.
Пьер смотрел, как она с лихорадочной поспешностью надевает пальто, берет сумку. Он вдруг оказался совершенно один, окруженный книгами, и его охватило смятение. Он не мог работать без Элен. В пустом магазинчике он чувствовал себя не в своей тарелке. Пьер полистал один томик, но руки были не его, а взломщика. Он с трудом разобрал надпись на обложке.
Над входной дверью раздался тихий перезвон. Вошел посетитель, чего Пьер боялся как раз больше всего. Он засомневался, выходить ли ему вообще. Клиент покашлял.
Пьер выбрался из своего убежища. Перед ним оказался высокий мужчина лет сорока, с зонтиком в руке.
– Нет ли у вас чего-нибудь о замке Конфлан?
Пьер задумался. Вопрос его оживил. Он передвинул лестницу к нужной полке, вскарабкался наверх и немного там покопался. Да, он не ошибся.
– Вы можете найти некоторые ссылки во втором издании «Предместий Парижа» Жоржа Кэна. Достать вам эту книгу?
Клиенту, казалось, это весьма понравилось. Он поинтересовался, что еще можно почитать о замке в Рамбуйе, и Пьер порекомендовал ему книгу Ленотра. Цены были указаны на последних страничках. Клиент расплатился, поблагодарил и вышел.
Пьер разложил вырученные деньги по ящичкам кассы и вернулся к своим карточкам. Он был горд собой. Пустота магазинчика его больше не пугала. В шесть часов от работы его оторвал телефонный звонок. В трубке он услышал надломленный голос Элен:
– Это ужасно, Пьер! Она умерла!
Ему чуть было не стало плохо, и он сдавленным голосом спросил:
– Элен, дорогая моя Элен… Как это случилось?
– Сердце.
– А с виду она была еще так крепка.
– Да… Какое горе! Я с ней виделась позавчера, она так хорошо выглядела…
– Я могу вам чем-то помочь, Элен?
Он услыхал ее вздох, будто совсем рядом.
– Спасибо, Пьер, – ответила она. – Сейчас ничем. Алло… алло!.. Да, сможете. Я не смогу сегодня вернуться в магазин. Так вот, я прошу вас его закрыть.
Пьеру стало не по себе.
– Я не сумею…
– Это очень просто. Связка ключей – в шкафчике слева от кассы. Закройте служебную дверь маленьким ключом и на две задвижки. От входной двери ключ большой. А решетку дерните хорошенько и закройте на средний ключ. Вы не ошибетесь.
