Крис Уэйнрайт
Ветер бездны
Часть первая
Старый дом
Глава I
Вечерело. Небо обложили тяжелые серые тучи, предвещая скорый дождь. Они низко нависли над городом, и сумерки сгустились, набросив на дома и улицы влажный покров. Порывы леденящего северного ветра заставляли Соню зябко поеживаться. Она жалела, что не послушалась матери и не надела теплый гирканский халат: он прикрыл бы ей ноги и хоть чуть-чуть защитил от холода. Улицы Майрана постепенно пустели; жители приморского городка заканчивали свои дневные дела и расходились по домам.
Когда-то Майран был богат и многолюден. В большой гавани стояло множество торговых и военных судов, улицы от рассвета до заката были заполнены толпами народа: купцами, приплывшими из далеких стран, чиновниками, спешащими по своим делам с важными надутыми лицами, караванщиками и погонщиками мулов, ремесленниками и торговцами, наперебой расхваливающими свой товар и прочим людом — либо занятым каким-нибудь промыслом, либо праздно шатающимся в надежде, что сегодня уж непременно удастся поживиться на одном из шумных базаров.
О былом величии Майрана теперь напоминали лишь исполинские развалины крепостных стен и городских башен. Время стирает все: от горных вершин и каменных монолитов до лесов и морей, что же говорить о творении рук человеческих — робкой попытке оставить о себе след, все растворяется в неумолимой поступи веков.
Как в кипящем котле нерадивой хозяйки, когда варево перемешивается и со дна поднимается муть, так и в хайборийском смешении народов наступило неспокойное время. Будто лежавшее долго без движения неведомое подземное чудовище начало просыпаться, ворочаться, стряхивая со своей спины горы и долы, стирая границы и разрушая города. Казавшиеся незыблемыми империи рушились, шатались и падали троны, летели в пыль короны вместе с головами всесильных правителей, а шеи рабов сгибались под ярмом новых владык.
Два с лишним века Аквилония безраздельно господствовала в западном мире. Во времена правления Конна Четвертого ее рыцарство покорило большую часть Хайбории, превратив могущественные некогда Зингару, Аргос и Офир в провинции аквилонской империи, сохранявшие лишь видимость независимости. Укрывшийся за горами Коф, подобно Коринфии и Шему, платил ей непосильную дань.
Заносчивая Немедия не могла позволить своему извечному врагу безнаказанно расширять свои владения и пыталась сдержать натиск Аквилонии, но совладать со столь мощным противником оказалось ей не под силу.
Однако времена менялись. И постепенно новые силы поднимали голову в спокойном дотоле мире. Ведомые новыми вождями, на западе и востоке, на севере и на юге поднимали голову варвары. Пока еще волна нашествия лишь копила силу, но ни у кого не было сомнений, что еще немного — и она обрушится на хайборийский мир всей своей чудовищной мощью…
Блистательная туранская империя, чьей столицей сделался город Аренджун, клонилась к упадку. Некогда цветущий Майран, находящийся на ее северной окраине, превратился в провинциальный, захолустный городишко. Жителей его постигла та же участь, что и многих других собратьев по несчастью: те, у кого была возможность, покидали свои обжитые места, увозя скарб и бросая дома и постройки, оставшиеся жили без особой надежды на будущее, в постоянном страхе ожидания набегов гирканских орд и войск горных князьков, во множестве расплодившихся на окраинах Заморы и в Кезанкийских горах.
Семья Сони жила здесь недавно, всего несколько лет, но девочка плохо помнила прежнее место, где они жили, и для нее родным городом стал Майран. Ей исполнилось уже тринадцать. Высокая и длинноногая, она была еще по-детски угловата, но при внимательном взгляде на девчонку каждый, кто хоть сколько- нибудь понимал в этом толк, несомненно, заметил бы, что в будущем она станет незаурядной красавицей.
От матери, родом из Ванахейма, Соня унаследовала серые глаза и светлый, с оттенком меди цвет волос, из-за которого все кому не лень называли ее Рыжей. Она была стремительна в движениях и непоседлива, а в ее походке, легкой и словно летящей, чувствовалась энергия, словно стремящаяся вырваться наружу.
Сейчас Соня возвращалась домой, выполнив поручение матери: ее послали отнести какой-то сверток приятелю отца, живущему в самом центре Майрана у городского рынка. Она шла очень быстро, подгоняемая холодным ветром, мечтая, как усядется у очага, где вовсю полыхает жаркое пламя… Ей оставалось пройти всего два кривых переулка и пустынную площадь, на краю которой стояло несколько старых, но еще довольно-таки крепких домов; в одном из них и жил с семьей зажиточный по майранским меркам купец Келемет, отец Сони.
Девочка вприпрыжку поднялась по узкой тропинке на земляной вал, разделяющий нижнюю и верхнюю части города, и уже ступила ногой на остатки когда-то ровной, мощенной камнем улицы, ведущей на площадь, когда услышала за спиной топот множества ног, крики и бряцание металла. Зная по опыту, что встреча со стражниками вряд ли может сулить что-либо приятное, Соня проворно шмыгнула в ближайший проулок. Однако любопытство оказалось сильнее страха, и, притаившись за большим камнем, она осторожно выглянула наружу. На улочку выскочило несколько мальчишек.
— Сюда, быстрей! — свистящим шепотом скомандовал один.
Остальные бросились за ним и, пробежав всего в двух шагах от Сони, исчезли в развалинах. Мальчишки так торопились, что никто не заметил замершую за камнем фигурку. Девочка чуть не вскрикнула от изумления — в одном из пробегавших она узнала своего старшего брата Хункара.
«Интересно, куда это они?» — с любопытством подумала Соня, но тут раздалась громкая ругань и рядом с проулком показались трое задыхавшихся стражников, которые, по всей видимости, гнались за мальчишками и, потеряв их из виду, были донельзя раздосадованы таким поворотом событий.
— Куда подевались эти отродья? — озираясь по сторонам, недоумевал высокий небритый детина с вытаращенными, словно у рыбы, глазами.
Двое других, опершись на алебарды, тяжело, со свистом отдувались и поэтому не ответили на вопрос своего товарища.
— Как сквозь землю провалились, племя Нергала! — ярился небритый.
— Может быть, они свернули вон туда? — предположил другой стражник и указал концом алебарды куда-то вниз.
— Кто их знает? — возбужденно ответил высокий. — Эта майранская падаль, как крысы — в любую нору юркнут.
Соня прижалась к камню, моля богов, чтобы ее не заметили, но тут второй стражник заглянул в проулок и увидел девочку.
— Эй, ты! — Он сделал шаг к ней. — Не видела здесь кого-нибудь?
Соня, не открывая рта, помотала головой, надеясь, что стражник не станет упорствовать и отстанет.
— А не врешь, маленькая мерзавка? — подозрительно поглядев на нее, спросил третий, маленький плешивый гирканец, который снял свой шлем и вытирал рукавом вспотевшую от быстрого бега лысину.
Двух передних зубов у доблестного стража не было, и поэтому у него получилось что-то вроде:
«А не всешь, матейкая мертавка?», однако Соня поняла вопрос и еще раз отрицательно покачала головой.
— Да пойдем отсюда, Халил, что ты к ней пристал? Только время зря теряем… — потянул его за
