— Ты думаешь, — продолжал Лингардт, — нам неизвестно, когда и где вы собирались, что делали, о чем говорили?

— Не знаю, — заговорила наконец Зоя Шрамко, — я ничего такого не знаю. Не было никакой организации. Это вам все скажут. Собирались мы для того, чтобы повеселиться, потанцевать.

— И организатором этих гулянок была Нина Сагайдак? Так?

— Нет, не Нина. Мы собирались у Павловского, а Нина даже не всегда приходила.

Лингардт и Краузе начали о чем-то переговариваться. Потом Краузе подозвал к себе надзирателя и отдал ему какое-то приказание.

Вскоре надзиратель втолкнул в комнату Павловского.

— Ты что же это? — накинулся на него Лингардт. — Обманывать нас задумал?

Жора стоял испуганный и растерянный, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Ты выдал нам автора враждебной рейху листовки, — продолжал Лингардт, — а скрываешь от нас нечто более важное: целую организацию!

— Какую организацию? — еле выговорил Павловский.

— Подпольную организацию, руководителем которой ты сам и был.

Лингардт вышел из-за стола и стал перед Павловским.

— Что вы, господин офицер! — умоляюще, весь дрожа, лепетал Павловский. — Ни о какой подпольной организации я понятия не имею.

— А зачем собирались у тебя парни и девушки?

— Да я… да что вы… то на именины, то просто погулять, повеселиться, потанцевать.

— Врешь! — крикнул следователь. — Ты собирал их для секретного совещания. Вот они, — показал он на листовку, — плоды тех совещаний.

— Не было, не было этого! — уже плача, говорил Павловский. — Это неправда.

— Неправда?! — гаркнул вдруг Лингардт и ударил Жору ногой в живот. — Я, по-твоему, говорю неправду?!

Жора скорчился на полу. Не обращая внимания на его стоны и слезы, Лингардт закричал:

— Встать! Встать, говорю!

Преодолевая боль, Павловский с трудом поднялся на ноги.

— Подойди ближе, — скомандовал Лингардт, — будь благоразумным и признавайся! А то плохо будет. Очень плохо!

— Господин следователь! Клянусь вам, ничего такого не было. Вот и она не даст соврать. — Павловский обернулся к Нине.

Офицер молча уставился на Нину.

Павловский заговорил снова:

— Ниночка! Скажи им, как это было. Ведь ты писала листовку в отчаянии… Признайся, и тебя простят…

Нина посмотрела на него с отвращением и гадливостью.

— Тебя так волнует моя судьба? Ведь ты уже продал меня. Жалеешь, что дешево? Или себя выгораживаешь?

Павловский судорожно вздохнул:

— Я не думал, что все так обернется.

— Врешь, ты все продумал. Ты отомстил мне.

— Ну что ты! Ведь я любил тебя…

— Оно и видно, — презрительно отозвалась девушка.

— Не веришь? И теперь не веришь? Так знай: из-за тебя я навел их, — он кивнул на немцев, — на след Янченко.

Отчаяние и ужас, презрение и ненависть исказили лицо Нины. Не в силах сдержать себя, она закричала:

— Негодяй! Предатель! Никогда не думала, что ты можешь быть таким подлецом! До чего дошел: не мог добиться любви ухаживанием — решил убрать с дороги того, кто был моим другом. И как? Коварно, подло, руками палачей своего народа! Мразь ты отвратительная!

Нина разрыдалась и упала на стул, закрыв лицо руками.

— Ну как? — склонился над нею Лингардт. — Будешь говорить правду или звать еще других? Здесь у нас еще шестнадцать человек твоих милых друзей и подружек — одноклассников.

— Не нужно, — глухо ответила Нина. Она сидела сжавшись и судорожно всхлипывала, вытирая кулаком слезы.

— Хватит реветь, у нас нет времени на бесконечные уговоры. Рассказывай немедленно все, как было!

— Уведите сначала этого подлеца, — указала Нина на Павловского.

— Это можно. Ну-ка, — грозно повернулся эсэсовец к Жоре, — марш отсюда!

Тот быстро, как мышь, шмыгнул к дверям.

— Мы ждем, — снова начал Лингардт. — Говори, ты писала листовку?

— Я.

— Вот это другой разговор, — повеселел гестаповец. — Какие же обстоятельства заставили тебя писать большевистские листовки против великой Германии?

— Вы арестовали хлопца, с которым я дружила. Вечером арестовали, а утром без суда и следствия расстреляли. За что уничтожили моего близкого друга? Я была в отчаянии. С горя и написала эту листовку про корюковские события.

— А откуда тебе стало известно об этих событиях?

— О них говорили на базаре.

— Какой же смысл распространять то, что уже известно людям?

— Не знаю. Павловский правду говорил: я делала это в состоянии отчаяния.

Лингардт помолчал, потом склонился к Краузе, который вел протокол допроса, и, переговорив с ним, обратился к Нине:

— Расклеенные по городу листовки тоже твоя работа?

— Моя.

— И ты все это делала сама?

— Да.

Лингардт усмехнулся:

— Странно. Как тебе это удалось? Сама и ночью, когда запрещено ходить… Кто помогал тебе?

— Никто не помогал. Вы видели, до чего дошел Павловский из мести моему другу Володе Янченко. А я мстила за Володю Янченко, за его смерть. Ни с чем не считалась, ни о чем больше не думала.

— Трудно все-таки поверить, что ты сделала это одна.

— Я рассказала вам все, как было. Отпустите моих одноклассников. Они ни в чем не повинны. Мы действительно собирались только для того, чтобы повеселиться и потанцевать.

— Ну, это уж мы решим без твоего совета! — резко ответил Лингардт. — Томме! — крикнул он надзирателю. — Отведи девчонку в камеру.

Тот немедля исполнил приказание.

Когда дверь за ним закрылась, Краузе спросил:

— Откуда появился здесь новый надзиратель? Кто он? Из какой части?

— Вчера прислали к нам из команды выздоравливающих трех человек. А этот парень — ефрейтор Томме. Он был ранен под Сталинградом, чудом уцелел, вместе со своим оберстом[5] кое-как добрался до Сновска и тут провалялся пару месяцев в госпитале. Похоже, что исполнительный и дисциплинированный солдат.

— Да, похоже, — подтвердил Краузе, — сохраняет хорошую выправку, хоть и прихрамывает.

…И снова Нина провела бессонную ночь. Бесконечно обдумывала свое поведение на следствии. Правильно ли она сделала, признавшись в распространении листовок?.. В конце концов: правильно. Потому что благодаря этому немцы могут освободить ее товарищей-одноклассников. Ведь добиться от них ничего невозможно. Они же в самом деле ничего не знают… А кто распространил листовку, немцам уже известно.

Вы читаете Нина Сагайдак
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату