Ван потащился за доктором Ханниганом и его женой, доктором Грегори и рыжим, и оказался, по своему выбору, на заднем сиденье третьей и последней машины посольства с Шином Балбеном и Эмили. Он взглянул на Шина.
— Кто это был с доктором Грегори?
— О… это ее муж. Роджер Кромвель.
— Менеджер технического персонала?
— Тот самый. Она выше его по званию, и как раз это ей нравится.
Эмили, сидевшая посередине, бросила взгляд направо, на Шина, но ничего не сказала.
Шин зарделся и выглянул в окно, в то время как планетовоз сворачивал на бульвар Кнута, покидая посольство.
— Ну… ведь это правда. Она гоняет его туда-сюда, не меньше, чем меня.
Ван не мог удержаться от слабой улыбки.
— И как много народу будет на мероприятии? — Он искоса взглянул на Эмили, впитав глазами ее профиль и отметив высокие скулы, ровные очертания носа, совершенную гармонию лица, не маленького и дерзкого, но и не крупного и властного. Она не обернулась.
— Свыше тысячи из дипломатических кругов, еще сотня или около того из политических и военных структур Скандьи и, вероятно, понемногу всяких-прочих. Некоторые проныры из скандийских медиа также ухитрятся добыть приглашения, чтобы поглядеть, нельзя ли чем поживиться у премьера. Но вообще-то им на него наплевать.
— И половина глядит на тебя сверху вниз, а другая половина и ухом не ведет, — добавил Шин. — По меньшей мере, это всегда верно, если ты четвертый секретарь.
— Не так уж плохо, — заметила Эмили.
— Почти, — мрачно отозвался Шин. — Вы не четвертый секретарь.
Эмили и Ван разразились смехом. Прошло долгое мгновение, но все-таки Шин тоже рассмеялся.
Когда машина затормозила и Ван вышел, придержав дверцу для Эмили, он уловил, как скользят незримые щупальца сначала одной системы наблюдения, затем другой.
Ван и Эмили последовали за доктором и миссис Ханниган, а также за доктором Грегори с ее мужем в кельтирское посольство мимо четырех стражей в сине-зеленой парадной форме, но с длинноствольными многозарядными оглушителями в руках.
Внутри Эмили скользнула прочь, а Ван решил первым делом засвидетельствовать свое почтение командиру Салукар. Он начал пробираться через толпу в главном зале, поглядывая при этом по сторонам. Хотя дипломаты Тары прибыли вовремя, вестибюль и первый зал для приемов кельтирского посольства уже были наполовину заполнены народом. Ван попытался обойти старшего офицера, белокурого, в великолепной светлой форме с шитьем и блестящим металлом, беседовавшего с гибкой женщиной. Она тоже была белокурой, с кожей почти такой же белизны, что и мундир офицера. И вдруг, остановившись, Ван чуть не задохнулся и выдал циничную улыбку:
— Субмаршал Тэйлор? Рад вас встретить.
Субмаршал оторвал взгляд от женщины, разговором с которой так увлекся, и по его лицу пробежало выражение досады.
— Да? Я не припомню…
— Конечно, нет. Вы меня не знаете. Командир Ван Альберт, РКС Тары. Я заменил командира Круахана в посольстве, — Ван говорил громче обычного, но лишь настолько, чтобы показалось, что он просто старается, чтобы его расслышали в толпе. — Я несколько раз пытался договориться о визите вежливости, но вы, очевидно, были немного заняты. — Слегка подчеркнув последнюю фразу, он вежливо наклонил голову перед женщиной, прежде чем опять поглядеть в лицо субмаршалу и несколько понизить голос. — Я больше не стану вас беспокоить сегодня вечером, но надеюсь, мы все же вскоре сможем повидаться.
— А, да… нам следовало бы, командир.
— Буду ждать, субмаршал, — Ван еще раз кивнул, а затем скользнул вдоль стены.
— До чего отвратительно.
Обернувшись, он увидел Эмили Клифтон, стоящую близ нарядного и полированного древнего акустического рояля, выглядевшего столь незапятнанным, что Ван призадумался, а играл ли на нем кто- нибудь последние сто лет. Рядом с Эмили он заметил изящного мужчину в белом парадном фраке.
— Вы застигли меня врасплох, — беспомощно развел руками Ван.
— Маршал был не слишком счастлив. Он так уставился вам в спину, словно хотел прошить взглядом насквозь, — сказала она, прежде чем сделать знак мужчине. — Рауль, это командир Ван Альберт, наш атташе из РКС. Командир, это Рауль де Левен, он на той же должности, что и я здесь, в посольстве Кельтира.
Ван непринужденно поклонился.
— Приятно познакомиться, Рауль.
Рауль добродушно улыбнулся.
— После того, как вы обошлись с маршалом, не могу не радоваться, что знакомство со мной вам приятно.
— Оно мне и впрямь приятно, — ответил Ван. В староангле этого человека был заметен какой-то неопределенный акцент. Разумеется, в нем не было ничего общего с произношением командира Салукар.
— Что до суб-маршала, то я порой прощаю, но никогда не забываю. — Он улыбнулся, закончив свои слова.
— Он тоже, — заметил Рауль.
— Так я и понял.
Эмили подняла брови.
— Предполагается, что это дружеский прием, а не скромное начало новой межзвездной войны.
Ван легко поклонился.
— Понимаю. Попытаюсь помнить, что в нашем Рукаве Галактики царит тишь да гладь.
— Командир… — Эмили покачала головой в пародийном отчаянии.
Рауль наклонился к ней, прошептал несколько слов, затем поклонился Вану.
— Я должен идти, но было удовольствием познакомиться с вами, командир. В самом деле, удовольствием.
Как только кельтирец покинул их, Ван придвинулся к Эмили, но не ближе, чем допускали приличия.
— Что он заметил на прощание, могу я спросить?
Эмили улыбнулась, затем наклонилась и шепнула ему на ухо:
— Он сказал, что вы точно свежее дуновение честности по сравнению с вашим предшественником.
Ван чуть не забыл, кто он и где из-за того, что на миг ее теплота оказалась так близко, но наваждение прошло, как только она отстранилась.
— Подозреваю, это означает, что я безнадежно прямолинеен и обречен на провал.
— Только в залах для приема и гостиных, командир, — Эмили выпрямилась и оцепенела. Ван ощутил подрагивание сигнала, ибо тот шел по сети посольства, но не уловил содержимого, предназначенного, в данном случае, для нее.
— Доктору Ханнигану нужно кое-что для посла, — Эмили улыбнулась, словно оправдываясь, и скользнула прочь.
Ван продолжил движение вперед, и в конце концов нашел Айрллис Салукар в гостиной за вторым залом, беседующей с пожилым мужчиной в парадном белом пиджаке. Отступив, чтобы подождать, он стал разглядывать копию шедевра Де Велле на стене: древние воины в коже и бронзе, застигнутые первым лучом восходящего солнца. Ван не мог не восхищаться мастерством живописца, но охотно спросил бы его, неужели древний военный предводитель тратил время на требуемое обычаем совещание с младшими вождями в рассветный час, перед самой битвой.
Когда пожилой мужчина отошел, Ван двинулся к Салукар.
— Командир… Я должен засвидетельствовать свое почтение. Не хотелось бы навлечь на себя
