– Вот когда узнаете, тогда и приходите, – и девушка уставилась в монитор.
Маша находилась в полной растерянности, не для того она проехала столько остановок на автобусе, чтобы уезжать ни с чем.
– А Татьяна разве сегодня не работает? – сделала она еще одну попытку.
– Какая именно вам нужна Татьяна, их у нас целых пять, – глаза девушки увлеченно что-то рассматривали на экране, на Машу она даже не взглянула.
– Мне нужна та, которая работала тут вчера.
– Не знаю, чья была смена.
– Но как же… – она не закончила, дверь распахнулась, вышел высокий мужчина в голубом халате, а следом за ним Дима.
– Ой, привет, как песик?
Парень кивнул ей.
– Привет. Я только от него. Пойдем, покажу, где он.
Мужчина улыбнулся Маше и обратился к девушке:
– Катюша, поменьше сидите в чатах знакомств, почаще проверяйте почту, одно важное письмо идет до меня уже третий день!
Дима повел ее по длинному коридору, они поднялись на второй этаж и вошли в просторную комнату с небольшими клетками. Тут находились собаки, перевязанные бинтами, кто-то в зеленке, у одной черной дворняжки не было передней лапы, а в соседней клетке резвились два щенка. Большинство питомцев оказались беспородными, таких на каждой помойке хватало, они подходили к решетке и смотрели по- собачьи печальными глазами, а хвосты приветливо повиливали, словно теплилась надежда, что пришли именно за ними.
Дима остановился у клетки с их вчерашним рыжим подопечным. Пес не поднялся им навстречу, и парень пояснил:
– Пока не ходит, но доктор сказал: со временем он поправится.
– Вроде бы неплохо выглядит, – заметила Маша.
– Уж точно лучше, чем вчера, – усмехнулся Дима.
Они переглянулись. Маша едва доставала Диме до плеча, поэтому ей приходилось задирать голову, а ему, напротив, опускать.
– Хочешь открою клетку?
– А можно?
Он отодвинул засов.
– Почему бы и нет.
Около часа Маша провела с ласковым псом, потом Дима не выдержал:
– Слушай, давай пойдем, у меня еще есть дела.
Она быстро попрощалась с собакой и послушно вышла из комнаты.
Выйдя из приюта, Дима указал на машину:
– Подбросить тебя?
– Ты вроде торопишься, я могу сама, на автобусе.
Парень поежился.
– Да ну, так холодно, садись, все равно по пути.
Она согласилась. Было приятно сидеть в удобном кресле, слушать негромкую музыку, смотреть на серо-белую дорогу, вдыхать аромат мандарина, который источала оранжевая елочка, висящая на зеркале. Дима мало разговаривал, но ей это нравилось. Он выглядел взрослым и серьезным, а еще очень красивым. У нее дыхание перехватывало, когда он смотрел на нее, а щеки горели, точно после бани.
– Когда закончу школу, буду работать в приюте, – сама не зная зачем, сказала она.
– Правда? – он с любопытством посмотрел на нее. – Зачем тебе это?
– Правда. Мне хочется помогать животным.
– Там мало платят, – уставился Дима на дорогу.
– А я так, за бесплатно.
Он покачал головой.
– Глупо.
– Почему?
– Любая работа должна быть оплачена.
– А для меня это не работа, а самая настоящая радость!
– Ты в каком классе?
– В восьмом.
Он пренебрежительно фыркнул.
– Интересно будет посмотреть на тебя в одиннадцатом.
– Это почему же?
– Сомневаюсь, что ты все так же будешь хотеть работать в приюте, да еще и бесплатно.
– А как думаешь, если попрошу немного мне платить, какой-нибудь приют согласится?
– Еще бы! А почему ты вообще против зарплаты?
– У приюта мало денег, чем больше денег уходит на зарплаты, тем меньше остается для животных.
– Мне жаль разбивать твои иллюзии, но… Первое – у приютов есть деньги, второе – эти деньги независимо от мизерной зарплаты для тебя осядут в карманы тех, кто «сильнее остальных» любят животных. Если действительно хочешь сделать что-то полезное, устройся на нормальную работу, да где получше платят, и жертвуй приютам. Не деньги жертвуй – а корм, медикаменты, разные принадлежности для животных. Тогда больше вероятности, что принесешь пользу тем, кому хотела.
– Ты так делал?
– Делал, – нехотя признался он.
– Когда?
– Всегда.
– Как это?
Он повернул голову и улыбнулся.
– А ты не выпытывай, все равно не расскажу!
– Ты добрый, – окончательно определила Маша.
Дима затормозил возле ее дома и пожелал:
– Удачи.
Она вылезла из теплой машины, и неожиданно ей стало жаль, что они так быстро приехали. Хотелось еще чуть-чуть посидеть рядом с ним, поговорить, просто посмотреть на него.
Сестру Маша дома не застала, поэтому быстренько скинула куртку и пробралась в Сашину комнату. Попугай заметил ее и сразу же заголосил:
– Летал… Маркус птица… летал, летал.
Она частенько, когда сестры не было, навещала попугая – разговаривала с ним, играла, выпускала полетать. Маркус совсем не возражал, ей даже казалось, ему приятна ее компания.
Маша присела на крутящийся стул сестры и вытянула руку. Попугай приземлился на руку и по ней, точно по мосту, перебрался на стол. Поклевал карандаш, взял лапой ручку, выкрикнул: «Са-шенька!» – и прыгнул на лежащую посреди стола тетрадку. Маша вытянула тетрадь из-под его лап, но Маркус возмущенно вцепился в нее клювом, да так рьяно, словно она принадлежала именно ему.
– Отпусти, а то Сашка узнает, что я тут была, разорется!
– Са-шенька, – тащил на себя тетрадь Маркус.
– Ладно, – Маша отпустила тетрадь. – Давай-ка, иди в клетку! – Маркус внимательно смотрел на нее, будто оценивал, насколько серьезно ее заявление про клетку. Кончик тетради он по-прежнему не выпускал из клюва. – Ну же, – она поднялась и открыла дверцу клетки, – иди, хороший, не подставляй меня.
Неожиданно он вместе с тетрадью побежал по столу, а потом взлетел на свисающие с люстры качели. С тетради слетела обложка, кружась, она мягко опустилась посреди комнаты.
– Да не нужна мне ее тетрадь, залетай в клетку! – воскликнула Маша, протягивая к своенравному попугаю руку.
