При этих словах, я почувствовала, как кончик лезвия ласкает мой позвоночник. Он знал о моих родителях. Знал откуда я родом. Я презирала бы любого Эльфа, хорошего или плохого, которому известно о дорогих мне людях. Я осознала, как, должно быть, было тяжело Алине, когда она пыталась укрыть нас от темноты нового мира, который она встретила в Дублине, и от парня, которому она верила. Может, ее сердце тоже боролось с ее разумом из-за него? А, может, где-то глубоко она чувствовала, что он был злодеем, но соблазнилась его словами, чарами и поступками?
Он одурачил ее. Несмотря на то, что он утверждает обратное. Он, несомненно, использовал Глас на ней. Больше никак не объяснить то, что произошло.
— Я хочу большего, В’лейн, — сказала я. — Я хочу, чтобы весь человеческий род был в безопасности.
— Ты не веришь, что будет лучше, если количество людей уменьшится? Ты не читаешь ваши человеческие газеты? Вы обвиняете Эльфов в варварстве, в то время, как люди совершают гораздо большее зло.
— Я здесь не для того, чтобы спорить о мире. Это не входит в мои обязанности. Я просто пытаюсь спасти его.
Он был зол. Но и я была зла. Мы абсолютно не понимали друг друга. Когда он притянул меня в свои объятия, его прикосновения были нежными, но глаза — нет. В этот раз он занялся моим языком. Мне стыдно признаться в этом, но ответила на его поцелуй, потеряв себя. И испытала оргазм четыре раза, пока он возвращал на мой язык свое имя.
— По одному разу от каждого Королевского Дома, — с насмешкой сказал он и исчез.
Остаточный эффект от этих «поцелуев» был таким интенсивным и ярким, что мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что что-то не так.
— В’лейн! — крикнула я в небо. — Мне кажется, ты кое-что забыл, — меня. — Хей! Я все еще в Канне.
Мне было интересно, он таким способом хотел заставить меня позвать его, чтобы он мог снова поместить свое имя на мой язык. Он бы сказал «Мои извинения, ши-видящая. Замотался — полно всяких других дел». О, черт. Если уж его разум такой обширный, как он утверждает, то таких оплошностей не должно быть.
Мое копье снова со мной. Люди уставились на меня. Я думаю, что они не каждый день видят девушек в бикини и с копьем, которая при этом разговаривает с воздухом. Я огляделась вокруг, осознавая, что именно мой наряд, а вовсе не копье, абсолютно не к месту. Я была так увлечена разговором с В’лейном, что не заметила, что нахожусь на нудистском пляже.
Мимо прошли двое мужчин и я покраснела. Что я могу сделать. Они были в возрасте моего папы. У них были пенисы.
— Ну, давай В’лейн, — я прошипела. — Вытащи меня отсюда!
Он заставил меня поволноваться еще несколько минут, только потом доставил в Книжный магазин. Конечно же, в золотом бикини.
Моя жизнь изменилась, превратилась в рутину другого рода.
У меня больше не было никакого желания работать в магазине или сидеть за компьютером или хоронить себя в кипах научно-исследовательских книг. Я чувствовала себя как умирающий пациент. Все мои предположения о том, как можно заполучить Синсар Даб, потерпели неудачу. Кроме того, помимо своей воли, я допустила мысль, что достать ее сейчас выше моих способностей.
Я ничего не могла делать. Только ждать и надеяться, что другие успеют выполнить свою часть дела и выиграют немного времени для меня, чтобы помочь мне решить, как мне выполнить свою задачу — если это в принципе возможно. Что знала Алина, чего не знаю я? Где же ее дневник? Как она собиралась заполучить Темную Книгу?
Осталось семь дней. Шесть. Пять. Четыре.
Я не могла избавиться от чувства, что прямо на меня надвигается нечто, смотрит мне прямо в лицо, а я его упускаю. Должно быть, у меня достаточные способности, чтобы осознать происходящее в моем маленьком провинциальном мирке, но чтобы понять и осознать то, что происходит здесь, сейчас нужно большее, чем есть сейчас.
Ближе к концу, я проводила дни, гуляя по улицам Дублина, закрывшись воротником против простуды. Я шла через толпы туристов, которые продолжали навещать город, несмотря на мрак, холод и высокий показатель преступности.
Проскользнув между Невидимыми, я втиснулась в кабак за горячим пуншем. Там я бесстыдно подслушала разговор, похоже, что говорили человек и Эльфоподобное существо. Затем я остановилась за углом, чтобы взять рыбу и чипсы, болтая с поваром на гриле. Постояла на тротуаре, проговорив с несколькими поставщиками газет, и случайно наткнулась на пожилого джентльмена, который показал мне направление Гарды, когда я только прибыла сюда. Он признался, что заголовки газет не врут. Древние возвращались.
Я прошлась по музеям, посетила библиотеку Тринити, попробовала пиво в пивоварне Гиннес и постояла на платформе, наблюдая за морем крыш.
И я поняла поразительную вещь: Я любила этот город.
Даже заполненный чудовищами, утопающий в преступности и отравленный насилием Синсар Даб. Я любила Дублин. Были ли у Алины те же чувства? Может быть, она также ужасалась тому, что может произойти, но при этом ощущала себя более живой, чем когда бы то ни было?
И более одинокой.
Ши-видящие не отвечали на мои звонки. Даже Дани. Они сделали свой выбор. Ровена выиграла. Я знала, что они боятся. Я знала, что большинство из них не знали ничего, кроме нее и Аббатства, поэтому она могла умело манипулировать их страхами. Я хотелось броситься со штурмом на компанию «Быстрая почта» и сражаться. Позвонить старухе и поспорить о деле с ши-видящими. Но я не стала этого делать. Есть вещи, о которых не надо спрашивать.
Я доказала им свою преданность. И ожидала, что ответ будет таким же.
Я прогуливалась по улицам. Смотрела. Делала в дневнике заметки об увиденном.
Даже Берронс не появлялся, занимаясь окончательным уточнением некоторых древних ритуалов, которые, как он считает, могли помочь во время Самайна.
Звонил Кристиан и приглашал меня во владения МакКелтаров, где-то в горах Шотландии, но я не смогла заставить себя покинуть город. У меня было такое чувство, как будто я являюсь главным отрядом или, по крайней мере, капитаном, который идет ко дну вместе со своим судном. Его дяди, судя по зловещим рассказам Кристиана, едва выносили присутствие Берронса. Однако согласились работать вместе какое-то время. По его тону совершенно ясно, что, как только закончится ритуал, может разгореться полномасштабная война с Друидами. Меня это не волнует. Они могут воевать, сколько им заблагорассудится, когда мы отстоим стены.
За три дня до Хэллоуина перед дверью своей комнаты я нашла билеты на самолет в Эшфорд. В один конец. Вылет вечером того же дня. Я долго простояла, держа в руках билет. Закрыв глаза и прислонившись к стене, я рисовала в воображении маму с папой и свою комнату.
В октябре на юге Джорджии осень во всей своей красе: деревья одеты в рубиновую и желтую листву, созревают тыквы, воздух благоухает запахом листвы и земли, домашняя южная кухня, ясные и безоблачные ночи, которые бывают только в сельских районах Америки, далеко от городских фонарей, приглушающих небесные огни.
А в день Хэллоуина Бруксы устроили бы свой ежегодный костюмированный прием. Большинство оделись бы как обычно Привидениями и Кровожадными Охотниками за Сокровищами. В «Кирпичном заводе» устроили бы конкурс костюмов. Они пригласили бы весь город прийти на этот праздник, чтобы никого не обидеть. Всегда получалась шумная вечеринка. Люди, как привило, выбирают самые необычные вещи. Если я не работала, и было достаточно тепло, то мы с Алиной устраивали вечеринки у бассейна. Мама с папой всегда с энтузиазмом смотрели на это. Они в таких случаях ехали в местный мотель на ночь. Они не скрывали, что им лучше вдвоем провести романтическую ночь, вдали от нас.
Я совершала мысленное путешествие домой, пока держала билет в руках.
Затем я позвонила в кассу, чтобы попытаться вернуть уплаченные Берронсом деньги. Все, что они
