заниматься.
– Джуди уже спит. А приехал, потому что увидел, как Форбс силой вытащил тебя из моей машины и запихнул в свою. Видел, как торопился этот негодяй увезти тебя. Что я должен был думать? Если он и вправду всего лишь твой начальник, то почему ты позволяешь ему так обращаться с собой?
– Тебя это не касается. Можешь думать, что хочешь, мне уже все равно.
– Значит, тебе однажды уже было не все равно? Почему ты такая бессердечная? Я весь день сегодня мотался на машине, даже не поужинал, сразу помчался к тебе. Путь неблизкий, как ты знаешь. Могла бы впустить меня и угостить хотя бы чашечкой кофе. Какой божественный аромат! Даже сюда доносится.
– Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде, – скороговоркой произнесла Николь. – Знаем мы эти штучки. Поезжай к своей Мэри Форбс, там ты все получишь, если, конечно, Эрик тебе не расквасит нос. Он в более тяжелом весе.
Напрасно я это сказала, мелькнуло в голове Николь. И точно. Подзадоренный ее словами, Крис так навалился на створку двери, что не выдержала тонкая металлическая цепочка.
Глава 7
– Мне показалось, или ты действительно ревнуешь меня к Мэри Форбс? – спросил Крис, входя внутрь и захлопывая за собой дверь. – А, догадываюсь, Эрик сообщил тебе, что у нас с ней роман, что его жена подает на развод, потому что собирается выйти за меня. – Он засмеялся.
– А что, с тебя станется… В бизнесе к тому же все средства хороши. Почему бы находчивому мистеру Леонетти с помощью очарованной им женщины не завладеть компанией ее мужа? У вас с Эриком, по-моему, много общего.
Крис перестал смеяться и печально покачал головой.
– Ошибаешься. Мэри очень порядочный человек и, увы, любит своего непутевого супруга. Поэтому она никогда не причинит ему вреда.
– Тогда почему ей вздумалось с ним разводиться и требовать половину капитала?
– Пожалуй, она пошла на крайнюю меру, чтобы попытаться вернуть себе Эрика. Семья, дети – для нее святое. За годы их совместной жизни Форбс часто заставлял ее страдать. Но даже если она с ним разведется, в чем я сильно сомневаюсь, то уж не для того, чтобы выйти замуж за меня. Только твоему недалекому боссу могла померещиться подобная чушь.
– Эрик был в жутком состоянии и не мог мне солгать!
– Значит, у него от расстройства разыгралось больное воображение. Слушай, как у тебя вкусно пахнет.
Крис прошел в гостиную и сел в ее кресло.
– О, я вижу, ты ела мою любимую пиццу! С ветчиной и грибами. Угадал?
Николь растерянно посмотрела на поднос, который забыла убрать, и на котором все еще лежали остатки пиццы. Но демонстративно продолжала стоять, давая понять нежданному гостю, что не намерена долго терпеть его присутствие в своей квартире.
– Ники, я голодная, – произнес он тоненьким жалобным голосом, подражая дочери.
Едва сдерживая улыбку, Николь подумала, что они действительно очень похожи, отец и дочь. И, отвернувшись, нарочито сердитым тоном произнесла:
– Если тебе надо поесть, отправляйся куда-нибудь еще!
Не услышав ничего в ответ, Николь обернулась и увидела на губах Криса такую обворожительную улыбку, что сердце ее оборвалось и закружилась голова.
– Мне неудобно тебе это говорить, но за твоей спиной горит торшер, и сквозь ночную рубашку я вижу твое тело. Оно мне очень нравится. Ты выглядишь в высшей степени сексуально! – крикнул он ей вслед, потому что Николь метнулась в спальню, чтобы набросить халат.
Она завязала пояс и на всякий случай быстро убрала в ящик фотографию, стоявшую в рамке на тумбочке у кровати. На ней объектив запечатлел осколок ее прежней жизни – маленького Джонни в окружении своих родителей, любовно взирающих на него.
Обернувшись, она буквально столкнулась с Крисом, который незаметно оказался за ее спиной. Резко отвернувшись от него, Николь бросила:
– Убирайся!
Даже не видя его глаз, она чувствовала на себе обжигающие взгляды. И никакой халат уже не спасал ее, потому что в этот момент она жаждала прикосновений Криса. Он стоял так близко, что доводы рассудка плохо действовали на нее, а гордость и чувство собственного достоинства словно уснули.
– Не приближайся ко мне! – предупредила она, не оборачиваясь, чтобы не видеть его лица, его бархатных завораживающих глаз, которые сводили ее с ума.
– Это не в моих силах, Николь, я хочу тебя. Увидев, что Форбс так распоряжается тобой, я чуть с ума не сошел. Поэтому и последовал за вами так быстро, как только смог!
– Сто раз тебе повторять, что между нами ничего нет?
– Все понимаю, готов поверить, но ревную и ничего не могу с собой поделать.
В голосе Криса звучало столько искреннего чувства, что Николь затаила дыхание. Он попытался обнять ее, но сработал инстинкт самозащиты, добывший ей славу неприступной Снежной королевы, и она оттолкнула его.
– Не надо, пожалуйста, не надо, – с трудом произнесла задыхавшаяся Николь.
Желание захлестывало ее с такой силой, что это была последняя попытка. Если бы Крис отступил в этот момент, она бы, наверное, умерла. Но его руки уже обнимали талию, он решительно привлек ее к себе и
