– Неудачником? Это почему еще?
– Ведь ты участвовал в Олимпийских играх, но не стал чемпионом?
– Ну и что! – воскликнул Габриэль, пожимая плечами. – Как видишь, наград мне хватало. Не обязательно быть олимпийским чемпионом. Конечно, обидно, что ты не самый сильный в мире, но если сильнее тебя лишь два или три человека, это, поверь мне, не так уж важно.
Вероника с любопытством рассматривала угощение, которое Габриэль расставлял на столе. Естественно, он не придумал каких-либо мудреных блюд. Все, что он сейчас подал на стол, можно было купить в магазине и довести до состояния готовности, разогрев на плите или сунув в духовку. Однако все выглядело мило и аккуратно, что весьма понравилось Веронике.
Минутой позже на столе появилась бутылка шампанского и два бокала.
– Прошу! – воскликнул Габриэль.
Он придвинул к столу огромное кресло и замер, сжимая ладонями его спинку.
– Ты приготовил для меня настоящий трон, – улыбнулась Вероника.
– Разумеется, – кивнул Альварадо. – Потому что ты – моя королева. Я хочу, чтобы ты знала, как я преклоняюсь перед тобой.
Вероника села. Габриэль принес себе из кухни табуретку и, в свою очередь усевшись, стал открывать шампанское. Выстрелив пробкой, он разлил напиток по бокалам.
– Выпьем без тоста, – предложил Габриэль.
– Тебе нечего сказать? – Вероника взглянула на него, прищурив глаза.
– Не в этом дело, – Альварадо покачал головой, – просто не хочу, чтобы наше свидание приобрело официальный характер.
Не отрывая от Вероники взгляда, он поднял бокал и выпил его до дна. Вероника только пригубила. Они помолчали.
– О чем ты думаешь? – спросил Габриэль.
Она еще раз осмотрелась и почувствовала, что хозяин дома немного волнуется. Она угадала: Альварадо с нетерпением ждал ее оценки. Вероника внезапно поднялась и прошлась по гостиной.
– Знаешь что? – Она резко обернулась. – Грустно думать, что когда-то все эти безделушки, – женщина показала рукой на кубок, медали и дипломы, – служили тебе для того, чтобы завлекать молоденьких и глупеньких девушек.
– Да, ты права, Вероника. Но тебя-то я завлек и без этого, – насмешливо улыбнулся Габриэль.
Она нахмурилась. Этот сидящий на табуретке мужчина, похоже, начинал ее злить.
– Теперь я понимаю, почему ты однажды так стремился затащить в дом девушек, которые привезли тебя, почти невменяемого, с какой-то лекции… – съязвила Вероника.
Габриэль удивленно поднял брови.
– Когда же это было?
– Да я и сама не помню когда, но помню, что на тебе был белый пиджак, и ты вытирал рукавом разбитую губу.
– Знаешь, если ты хотела меня обидеть, то тебе это удалось.
– Я рада! – воскликнула Вероника. – И все-таки, как это низко, использовать свои спортивные трофеи, как приманку для глупеньких девушек!
Габриэль покачал головой.
– А я думаю, что нет ничего зазорного в том, чтобы гордиться заслуженными наградами, – заявил он.
– И все-таки это низко, – упрямо повторила Вероника.
Альварадо неожиданно вскочил, с шумом опрокинув табуретку.
– Да послушай, какое ты имеешь право читать мне нотации?! – закричал он. – Согласись, что во всем мире не так много участников Олимпийских игр! Если ты думаешь, что спорт это развлечение, ты глубоко ошибаешься! Я это все заработал потом и кровью.
Он обвел рукой награды.
Вероника отступила назад и прислонилась к спинке кресла.
– Прости, – виновато пробормотала она. – Я вовсе не хотела тебя обидеть… Если у тебя есть твердые принципы… – Она обескураженно замолчала.
Альварадо отвернулся и вышел из гостиной.
Сердце Вероники сжалось, она сожалела о своей несдержанности, однако услышав шум на кухне, поняла, что Габриэль просто занялся хлопотами по хозяйству, и успокоилась.
Она приблизилась к стене, увешанной наградами, и долго рассматривала фотографию, изображавшую Габриэля на первой ступеньке пьедестала почета после победы на каких-то соревнованиях.
«А что, если все его рассуждения о том, что не так уж важно быть олимпийским чемпионом, не более чем пустая бравада? – закралась ей в голову мысль. – Что, если он в глубине души сильно переживает? Ведь он не добился подлинной славы, он обманывает себя, когда смотрит на эти награды… То, что он демонстрировал кубки и медали своим подругам, лишь свидетельствует о его комплексе…»
И, придя к этому выводу, Вероника отправилась на кухню мириться.
