многое другое, написано не ранее XVI—XVII, а потому как много там напутано, писалось все частью очевидцем, частью с чужих слов, частью же бралось из других источников. Заключая главу, можно сказать, италом (или Итилем), что и Сарай (или Царяй) за Волгой был списан с царицы тогдашних морей Венеции, самое имя которой читается Венчанная и которая находится у протоков реки По, как и мифический Сарай помещается фантазерами у протоков Волги. От итальянского слова Дуче (Duche) — вождь — могло произойти и третье название Дейтшского царства Улус Джучи (т. е. удел Вождя), а название первого главы этого государства Души–хан — напоминает и Дуче–хана и Доже–хана (Doge–chan).
Припомнив, что у рыцарей крестовых походов, кроме жены, был обычай иметь еще и дам сердца, которым они посвящали свою военную карьеру и свое поклонение, мы поймем и сущность рассказов Ибн– Батуты о Сарайских (т. е. венецианских и генуэзских) хатунях, т. е. фаворитках герцогов и о том необыкновенно почтительном и деликатном внимании, которое им оказывалось и самими герцогами (ханами) и всеми окружающими, и только с этой же точки зрения становятся понятны и чисто французские костюмы этих дам, совершенно тождественные с западно–европейскими костюмами эпохи гуманизма, и их фрейлины и пажи, несущие за ними шлейфы. А без этого объяснения все приведенные Тизенгаузеном «Арабские рассказы о «Золотой Орде» являются только сказками наподобие «1001 ночи». И недаром сам Ибн–Эль– Асир, рассказав свою историю пришествия татар из Монголии, восклицает (Тизенгаузен, 1,16):
Глава III МУСУЛЬМАНСКИЕ ПИСАТЕЛИ О СЛАВЯНАХ И О РОССИИ
Посмотрим теперь и на так называемых «арабских писателей», писавших до времени крестовых походов и после них.
Вот передо мною книга ориенталиста А. Я. Гаркави: «Сказания мусульманских писателей о славянах и русских». Открываем ее на 230 странице, и видим перевод такого места из «Книги Путей и Государств» Абул Касима Магомета по прозвищу Ибн–Хаукаль, относимого к 967 годы нашей эры.
1 Отмечу, что у Константина Багрянородного купцы (из Византии) отправляются торговать с русами — в Кунбу (Киев). А что касается Артании (Ордении), то не слыхал, чтобы кто–нибудь рассказывал о путешествии туда, потому что они убивают всякого иностранца, вступившего в их землю. Но сами они спускаются по воде и ведут торговлю, ничего не рассказывая про свои дела и товары, и не допуская никого провожать их. Из Арты (т. е. Орды) вывозятся черные соболи, черные лисицы и олово.
Из сообщения автора о черных соболях можно заключить, что автор никогда не видел их мехов, а сообщение о привозе свинца (
Но общая этнографическая схема «трех русских племен» дана здесь автором вполне отчетливо: это Киевляне, Славинцы и Артанцы (иначе Орденцы, подвластные какому–то ордену).
Киевляне и Славинцы не возбуждают больших разногласий у специалистов. Но локализировать Артанцев или Орденцев немыслимо с обычной точки зрения, если считать, что Ибн–Хаукаль писал свою «Книгу Путей и Государств» действительно в X веке нашей эры. Лишь допустив, что он жил не ранее XIII, когда крестоносные ордена (а по прежней терминологии — орды) владели Русью, это место получает вполне отчетливый смысл.
Тогда выйдет следующее. Вся Татрская область, и то, что было в унии с папской церковью через посредство светских и духовных католических орденов, естественно называлась мусульманами Орденией со столицей этой области Ордой. Там должна была находиться резиденция папского наместника (примаса Русов), где–нибудь около Татрских гор, а потому и показание Ибн–Хаукаля получает логический смысл и даже освещает нам общее положение дел на славянорусском Востоке в том самом виде, как это обрисовывается с нашей точки зрения на татарское иго.
Но может быть только Ибн–Хаукаль держался такой этнографической схемы?
Совсем нет. Вот другой, почти современный ему, писатель Аль–Ис–тахри, в своей «Книге Климатов»2 говорит теми же самыми словами, так что трудно сказать, кто у кого списал:
2 Liber Climatorum anetore scheicho Abu Ishoko el Farese с (или el Parisi) vukgo El–Istachri. Curavit I. H. Moller Rathae, 1839.
Итак, сомнений нет. «Книга Климатов» Аль–Истахри и «Книга Путей и Государств» Ибн–Хаукаля вовсе не X века, а не ранее XIV века, так как знают уже, что третье племя русов было под властью крестоносных орденов. А положение города Орды между Болгарией и Хазарией, т. е. страной Кайзера, показывает на то, что авторы имели уже точные представления о географическом положении славянских народностей (независимо от того, кто у кого списал эти фразы).
Во всяком случае, название части «руссов» орденцами является общепринятым у мусульманских писателей времени крестовых походов, потому что кроме Аль–Истахри, Ибн–Хаукаля и Идриси, мы встречаем его и у Ал–Балхи, Димешки, Ибн–Аяса, Ибн Аль–Варди и др.
Вот что пишет по этому поводу А. Я. Гаркави:3