Она поскакала в колеснице на мальчишек и некоторых изувечила, а других передавила до смерти. Ялайрцы же с досады угнали весь ее табун. Сыновья ее, услышав об этом, не успели надеть лат (уж и латы были у них, как у рыцарей!) и поскакали в погоню. Моналунь, чувствуя беспокойство, сказала:
— Дети мои без лат поехали; едва ли одолеют неприятелей. Она велела снохам взять латы и ехать к ним, но они не могли догнать их. Сыновья ее в самом деле (как рыцари без лат!) были побеждены и все убиты. Ялайрцы, пользуясь победой, убили Моналунь и истребили весь ее дом. Спасся только один старший внук (по прозвищу «Кривобокий») Хайду,8 с которым кормилица его спряталась в куче дров. «Также и Медведь9 (Нацинь), седьмой сын Моналунь, задолго до того времени был принят в зятья одним жителем из Тощего урочища,10 и по этой причине уцелел.
8 Хайду у Абулгази назван Кайду. См. ч. II, гл. 15. По–китайски два чертежика, произносимые Хай–Ду.
9 По–монгольски — Нацинь, по–китайски изображается пятью чертежиками На–Лань–Ци–Ло–Вынь.
10 По–монгольски Бараху, по–китайски три чертежика, читаемые Ба–Ла–Ху.
Услышав о несчастии, постигшем его дом, он пошел наведываться, и нашел только несколько десятков больных старух, между которыми находился «Кривобокий» еще в живых. Он не знал, что делать. К счастию его, при угоне табуна, рыжая лошадь его брата, вырвавшись и с крюком на шее, прибежала домой.
Медведь, сев на нее, притворился пастухом, выехал на Ялайрскую дорогу, где встретились с ним отец с сыном (Ялайрские князьки), которые, держа соколов на руке, не в дальнем друг от друга расстоянии ехали верхом на охоту. Медведь узнал соколов и сказал:
— Эти соколы взяты у моих братьев.
Он тотчас подъехал к младшему и обманно спросил у него:
— Один гнедой жеребец увел табун на восток; не видал ли ты его?
— Нет, — отвечал младший. А в тех местах, которыми ты ехал, нет ли диких уток и гусей?
— Много, — сказал Медведь.
— Не можешь ли проводить меня туда? — спросил охотник.
— Можно, — отвечал Нацинь и поехал вместе с ним.
При обходе речной излучины, заприметивши, что задний охотник далеко отстал, он заколол ехавшего с ним, и, привязав к нему лошадь с соколом, поехал к заднему конному с прежним обманом.
А тот, напротив, спросил его:
— Передний охотник мой сын; почему он так долго не встает с земли?
Медведь отвечал, что у него кровь пошла из носу.
Конный начал сердиться, а Медведь, пользуясь этими минутами, заколол его и поехал далее. Подъехав к одной горе, он увидал здесь несколько сот лошадей и при них несколько ребятишек, которые играли, мешая камешки. Медведь долго всматривался в них и, наконец, заприметил, что их лошади принадлежали его братьям. Он употребил тот же обман и пред ребятишками.
Потом, поднявшись на гору, он посмотрел во все стороны, и так как не видно было ни единого человека в окрестности, то убил всех мальчиков, и, посадив соколов на руку, погнал лошадей домой. Здесь взял Кривобокого и больных старух, он возвратился в Тощее Урочище. Как только Кривобокий подрос, Медведь с жителями урочищ: Точее и Кумыс — объявил его князем. Кривобокий, вступив в правление, пошел с войском на племя Ялайр и покорил его. Мало–по–малу он усилился; поставил ставки свои в Тощем Урочище при Черной Речке,11 а для свободной переправы во всякое время, навел через нее мост.
После этого начали приходить к нему жители из разных племен, а по смерти его, вступил во владение сын его Бай–шен–хур,12 после него наследовал сын его Думбагай.13 По смерти Думбагая вступил во владение сын его Габул–Хан.14 По смерти Габул–Хана, преемствовал сын его Хвастун.15 По смерти его вступил во владение сын его Ис–укей,16 который особенно усилился через покорение других племен. Исукай,17 после кончины своей, в 3–е лето правления Чжи–Юань в 1266 году (вероятно опечатка и надо 1206 год) наименован по–китайски Ле–цзу Шень–Юань–хуан–ди.
11 На монгольском языке Хара–гол.
12 Такого имени нет по–монгольски. По–китайски четыре рисуночка, произносимые Бай–Сан–Фу–А.
13 Такого имени нет по–монгольски. По–китайски четыре чертежика, произносимые Дунь–Би–Най.
14 Бей–шенхур у Абул–гази назван Басси кирб; Думба–гай назван Тумене; Габул–Хан назван Кабулк–Ханом, Бардам назван Бартан–Ханом.
15 Такого имени нет по–монгольски. По–китайски четыре чертежика, произносимые Гэ–Бу–люй–Хань.
16 По–монгольски Бардам, по–китайски три чертежика, произносимые Ба–Ли–Дан.
17 Исукей у Абул–гази назван Иессуг–Баядур (См. Ч. II, гл. 15). Такого имени нет по–монгольски, по–китайски три чертежика, произносимые Ао–Су–Гай, сходно с греческим именем Агиос–Иисус — святой Исус.
Он, воюя с племенем ТАТАР, полонил самого Владетеля их, по имени Тэмуцзинь (т. е. Стальной, окованный в сталь, как рыцари того времени). В сие же время ханына его Улын родила Чингис– Хана, который держал в руке кусок крови, ссевшейся наподобие красного камешка. Исукай изумился и по этой причине назвал сына именем своего пленника — Стальным (Тэмуцзином) в память своих военных подвигов.
Отселе далее везде, где только у нас встречается слово Чингис–Хан, на китайском языке употреблено в «Истории» слово Ди, что значит Император, а в «Ган–му» в текстах — слова: Мын–ry, т. е. Монгол; в объяснениях же моих — Монгольский Государь».
Таково вступление к Китайской псевдо–летописи «История Чингисова дома, царствовавшего в Китае под названием Фань», в том виде, как оно переведено главою русской миссии в Китае Иакинфом Бичуриным в его книге — «История первых четырех ханов из дома Чингисова». Где находится теперь Китайский подлинник этой «Истории Чингисова Дома», поправляющий во многом французскую книгу, уже цитированного нами его предшественника, богодарованного хана Абул–Гази, — я не мог узнать (его нет в Академии Наук). Но отнесемся пока к Бичурину с бoльшим доверием, чем к Богадуру Абул–Гази.
Прежде всего, я отмечу последние строки. Оказывается, что отец Чингис–Хана не только не был татарином, но покорил татар. Он назвал своего сына Тамудзином в честь разбитого и плененного им татарина по прозванию Стальной.18 Но ведь это же нелепо! Какой победитель назовет своего первенца именем своего разбитого врага!
