вина». – На покрытом сажей лице детектива выделялся овальный отпечаток вокруг рта и носа от маски, которую он снял. – Не ругайте себя. Никакой вашей вины здесь нет. Вы никак не могли предвидеть такое.
– Чушь собачья. Я переживал из-за того, что она могла угодить в опасность, поскольку находится рядом со мной. – Декер сплюнул; слюна была темной от сажи. – Я ни в коем случае не должен был позволить ей идти домой. Черт побери, я не должен был...
– Сидите спокойно, – потребовал медик. Он засучил штанины Декера и рассматривал кожу на его икрах. – Вам просто несказанно повезло. Огонь только подпалил ваши штаны, но они не загорелись. Волосы на ногах обгорели. И на руках. И на голове тоже начали тлеть. Пробудь вы там еще несколько секунд, и... Я не уверен, что у меня хватило бы смелости сунуться в такое пекло.
Тон Декера был полон горькой насмешки над самим собой:
– Да, чертовская смелость. Я не спас ее.
– Но сами чуть не погибли, пытаясь это сделать. Вы сделали все, что могли, – твердо заявил Эсперанса.
– Все? – Декер глубоко и мучительно закашлялся. – Если бы у меня была голова на плечах, я настоял бы, чтобы Бет осталась под охраной в больнице.
– Помолчите немного и выпейте вот это, – перебил его медик со «Скорой помощи».
Декер сделал большой глоток воды из бутылки. Капли потекли по подбородку, проделав белые полосы в слое сажи, покрывавшей его лицо.
– Я должен был сообразить, насколько легко для них будет войти
Темно-карие глаза Эсперансы сделались мрачными; слова Декера, несомненно, взволновали и его. Он собрался было ответить, но его отвлекли вопли сирены еще одной полицейской машины и пожарного грузовика, прибывших на место происшествия.
Декер вновь отхлебнул воды и уперся неподвижным взглядом в пожарных, без устали поливавших водой кучу каменного крошева.
– Иисус. – Он выронил бутылку и поднес руки к лицу. Его плечи затряслись, и из глаз хлынули слезы. У него было такое ощущение, будто он продолжает задыхаться в дыму. Печаль стеснила его грудь. – О Иисус! Бет, как же я буду жить без тебя?
Он почувствовал руку Эсперансы на своем плече.
– Во всем, во всем виноват только я. Все это мои проклятущие ошибки, – пробормотал Декер сквозь слезы.
Он уловил шепот фельдшера «Скорой помощи»:
– Мы должны доставить его в больницу.
– Нет! – Декер говорил напряженным резким голосом: – Я хочу остаться здесь и помочь найти тех подонков, которые это сделали!
– А как, по-вашему, они могли взорвать бомбы? – неожиданно спросил Эсперанса.
– Что? – От неожиданности Декер не сразу понял вопрос. Ему потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточиться. Соберись, приказал он себе. Возьми себя в руки. Ты не сможешь найти тех, кто это сделал, если будешь биться в истерике. – Какое-то дистанционное устройство.
– Электронные детонаторы, приводимые в действие радиосигналом.
– Да. – Декер вытер слезы со своих покрасневших глаз. Бет, продолжал он думать. Боже всемогущий, как же я смогу жить без нее? Все, все это моя вина. – Таймером они не могли воспользоваться. Они же не могли заранее знать, какое время нужно установить, чтобы застать кого-нибудь дома.
Вид у Эсперансы делался все более и более озабоченным.
– Вероятнее всего, кто-то наблюдал за домом и ждал, когда наступит подходящий момент, чтобы нажать кнопку детонатора, – сказал Декер. – Возможно, кто-то сидел с биноклем на горе Солнце. Не исключено, впрочем, что кто-то ошивался здесь, на дороге, делая вид, что интересуется ночными событиями.
– Я отправлю полицейских, чтобы они опросили всех в округе, – сказал Эсперанса.
– Слишком поздно. Тот, кто нажал кнопку, давно смотался отсюда.
– Но ведь возможно, что какой-нибудь местный электронный сигнал случайно имел ту же частоту, на которую были установлены детонаторы. Что, если бомбы взорвались по ошибке? – предположил Эсперанса.
– Нет. Детонаторы активируются последовательностью двух различных частот. Их должны были установить на частоты такого диапазона, который нечасто используется в этой области.
– Вы, похоже, очень хорошо разбираетесь в этих делах, – заметил Эсперанса.
– Просто читал где-то. А вообще-то – здравый смысл, и ничего больше.
– Неужели?
К ним приблизились чьи-то тяжелые шаги. Декер вскинул голову и увидел Санчеса.
– Командир пожарников говорит, что развалины уже достаточно остыли и к ним можно подойти, – доложил полицейский Эсперансе. – Он считает, что такой сильный огонь мог возникнуть лишь в том случае, если бомбы были зажигательными.
– Мне это тоже пришло в голову. – Эсперанса с усилием поднялся на ноги. Его длинные волосы были подпалены. На джинсах и рубашке виднелись прожженные пятна и оставленные искрами дыры с обгоревшими краями. – Что пожарник может нам сказать такого, чего мы не знаем?
