договорились.
— Мальчишка-то наш! Давай не будем из-за него ссориться, мы все-таки друзья!
Через час позвонили с «Парамаунта». Воистину, слухами земля полнится! Они слышали, будто у меня проблемы с «Голливуд пикчерз». Предлагают встретиться и обсудить условия сотрудничества.
Я обещал перезвонить. Ура, свершилось: теперь есть основания говорить, что «Парамаунт» интересуется моим проектом! Так, если действовать умело, можно натравить компании друг на друга. Устроим аукцион: победит тот, кто больше заплатит.
Ближе к вечеру снова позвонил Уолт:
— Слушай, куда ты спрятал мальчишку?
— Что, не нашли?
— Наш юрист к нему ездил. Говорит, жуткая дыра. Мальчишка живет с какими-то отморозками. Самого его дома не оказалось, а, где он и когда вернется, отморозки не знают.
— Мы завтра с ним встречаемся.
— Где?
— Не могу сказать. В «Парамаунте» велели помалкивать.
Мы с Уэсом встретились в небольшом мексиканском кафе. Он участвовал в каких-то мотоциклетных гонках, так что приехал в черной кожаной косухе, высоких сапогах и шлеме. По спине побежали мурашки, я даже головой покачал, пытаясь отогнать наваждение: Уэс одет точно так же, как Дикон в «Бунте на Тридцать седьмой».
— Ну как, выиграл?
Ослепительно улыбнувшись, Крейн поднял вверх большой палец.
— Молодец!
Мы и заказ не успели сделать, как в кафе вошли двое в темных костюмах. Неужели копы? Да нет, костюмы слишком дорогие. Все понятно: это люди с «Голливуд пикчерз». Значит, за мной следили.
— Мистер Хепнер просит вас ознакомиться, — вместо приветствия заявил громила в синем и положил на грязный столик какие-то документы.
— Что это?
— Проект договора. По мнению мистера Хепнера, условия более чем достойные.
Уэс передал бумаги мне.
— Что скажешь, братан?
Я просмотрел основные пункты. Так, они увеличили гонорар, теперь предлагают пятьдесят тысяч ежемесячно и двести пятьдесят во время съемок.
— Для начинающего актера предложение более чем щедрое, — честно сказал я. — Думаю, тебе пора обзавестись агентом.
— Есть кто-нибудь на примете?
— Только свой собственный. Не знаю, может, он тебе не понравится...
— И что мне теперь делать?
— Знаешь, пятьдесят тысяч в месяц очень неплохие деньги. Сколько, например, ты в прошлом году заработал?
— Но ведь здесь наверняка есть какой-то подвох!
— Конечно. Скорее всего, ты будешь играть в «Наемниках».
— А ты?
— Меня не утвердили.
Уэс задумчиво прищурился:
— Ты что, не против, чтобы я это подписал?
— Ты ничем мне не обязан, на твоем месте я бы согласился на их условия. В такой ситуации упускать шанс просто преступление.
— Слушай, что он говорит, золотые слова! — наставлял Уэса мужчина в сером.
— Но ведь ты хочешь быть режиссером?
Я кивнул. Пока все идет по плану. Вот только Уэс... Кто знает, что у него на уме? Большинство молодых актеров на его месте не упустили бы шанса стать звездой. Все зависит от того, насколько он похож характером на Джеймса Дикона.
— А ты не обидишься, если я соглашусь на их условия?
Я пожал плечами:
— Все, о чем мы с тобой говорили, — красивая мечта, а договор с «Голливуд пикчерз» — реальность.
Уэс кивнул и протянул договор громиле в синем.
— Передайте мистеру Хепнеру: я соглашусь, только если моего приятеля утвердят режиссером.
— Ты совершаешь большую ошибку! — прошипел «темно-синий костюм».
— Кто знает, кто знает... Скажите мистеру Хепнеру: я во всем полагаюсь на своего друга.
Я облегченно вздохнул, а «костюмы» помрачнели.
На переговоры ушел целый месяц. Порой казалось: я погубил не только свою карьеру, но и карьеру Уэса. Основная проблема заключалась в том, что, заняв жесткую позицию, Уолт отказывался идти на компромисс, зато, когда мы с Уэсом согласились работать за установленный профсоюзом минимум, жадность заставила его изменить свое мнение. Потом он долго хвастался, как ловко нас облапошил.
Нам было все равно: я радовался, что наконец сниму стоящий фильм, а Уэс стоял на пороге славы.
Я все-таки научился экономить и урезал бюджет фильма до двенадцати миллионов. Оказывается, чтобы не оказаться в убытке, нужно умножать примерную стоимость кинокартины на три — чтобы было чем покрыть накладные расходы студии, банковские проценты, возможные повышения гонораров и так далее и тому подобное.
Только в Штатах было продано билетов на тридцать шесть миллионов долларов, а по всему миру — на сто двадцать. Значительная часть этого ушла посредникам, кое-что сняли владельцы кинотеатров, но после всех налогов и вычетов осталось целых пятьдесят миллионов, а это даже для «Голливуд пикчерз» немало.
Ошеломленный таким успехом, Уолт требовал новых фильмов с Уэсом Крейном. Нас обоих даже номинировали на «Оскар», но заветные статуэтки достались другим. «В следующий раз», — пообещал я парню.
Слава богу, теперь можно будет запрашивать нормальные деньги, ведь за «Наемников» мы сущие крохи получили.
Тут-то и начались проблемы.
Дикон погиб, не вкусив славы. К счастью, почитателям его таланта неизвестно, что с каждым последующим фильмом работать с ним становилось все труднее и труднее. Понимая, что он получил огромную власть над людьми, молодой человек не сумел с ней справиться. Наверное, объяснение следует искать в несчастном детстве и неустроенной юности. Сначала он пытался доказать, как не правы были приемные родители и учителя, поставив на нем крест. Потом Дикону стало казаться, будто он не заслуживает головокружительного успеха, который вот-вот на него обрушится. Наверное, в душе гениального актера продолжал жить малолетний преступник, потому что в себя Дикон так и не поверил. Успех еще не пришел, а он уже начал им тяготиться.
На съемках второго фильма Дикон позволял себе трехчасовые опоздания и «безобидные» проделки. Так, однажды он подмешал в ленч актерского состава слабительное, сорвав съемки на следующий день. А из-за его страстной любви к гоночным машинам студия несла колоссальные расходы: приходилось отчислять огромные суммы страховым компаниям, которые соглашались покрывать затраты на ремонт.
Последний фильм стал сущим адом для «Голливуд пикчерз». Дикон пристрастился к алкоголю. Текила и пиво лились рекой, причем прямо на съемочной площадке. Перед самой гибелью двадцатидвухлетний актер выглядел древним стариком. К счастью, большую часть фильма успели отснять до трагических событий на калифорнийской трассе. Для дубляжа пригласили друга Дикона, прекрасно имитировавшего его голос. «Право по рождению» имело грандиозный успех, хотя никто не знает, что это заслуга не столько Джеймса,
