Николай Степанович, потом указал на оставленный на полу рюкзак и добавил: — И вот ещё, ранцевый огнемёт. Ребята из переносного газосварочного аппарата смастерили. Убойная штука получилась!
Но Вольтера это сообщение, похоже, не обрадовало.
— Положение хуже, чем я думал, — озабоченно сказал он. — Колония плесени всего в нескольких километрах от нашей станции. И… — Вольтер помолчал. — Она огромна.
Комендант изменился в лице.
— Что мы можем сделать?
Учёный в ответ покачал головой:
— Ничего. Только молиться. От этой чумы нет спасения.
— Нужно задраить все люки, — опередив Сергея, быстро заговорила Полина. — Перекрыть все входы и выходы, законопатить все щели, завалить все шахты и колодцы, ведущие на поверхность. Полностью закупорить станцию.
— Не поможет, — безнадёжно махнул рукой Вольтер. — Никакими искусственными преградами рост колонии не остановить. Если гифы её мицелия доберутся до нас, всё закончится в считаные минуты.
— Кто доберётся? — одновременно спросили комендант и Полина. Сергей промолчал только потому, что не успел к ним присоединиться.
— Гифы, — растерянно захлопал глазами Вольтер и, лишь сообразив, что его никто не понимает, перешёл на нормальный язык. — Побеги плесневой колонии.
Комендант насупился и деловито спросил, поправляя свои смешные стянутые изолентой очки:
— Так сколько у нас времени?
Уже только за то, что он не хотел впадать в отчаяние, его можно было уважать.
— Мы успеем, — ответила на это Полина, потом заглянула в мешок со свёрнутым аэростатом и, обращаясь к Вольтеру, сказала: — Покажите, куда тут нужно подсоединить газовый баллон.
Учёный не решился возразить, но, закончив объяснения, вновь завёл старую песню:
— Я сам должен это сделать. Как вы не понимаете? Это моя обязанность.
Но Полина легко пресекла его возражения, прибегнув к способу, на который Сергей никогда бы не решился, — просто приложила пальцы к губам старика, и тот сразу замолчал.
— Вы нужны здесь, чтобы защищать станцию, — сказала девушка. — Сейчас и, надеюсь, потом.
Вольтер переглянулся с комендантом и кивнул:
— Хорошо. Я останусь.
Полина, похоже, и не сомневалась в таком ответе. Она ловко завязала горловину мешка и уже собиралась забросить его себе за спину, когда Сергей перехватил её руку. Создавалось впечатление, что остальные о нём попросту забыли, но он не собирался с этим мириться.
— Это моё дело, — сердито, даже грубо сказал он.
Но его грубость совершенно не подействовала на девушку, которая обезоруживающе улыбнулась в ответ:
— Правда? А я надеялась, ты понесёшь огнемёт. Он всё-таки тяжелее.
— Ты что, не понимаешь?! Это дорога в один конец! — взорвался Касарин. — Если ты пойдёшь вместе со мной, то уже не вернёшься назад! Зачем тебе это нужно?!
Он кричал в полный голос, но сейчас ему было наплевать, что они в кабинете не одни и что Вольтер с комендантом слышат каждое слово. Полине, похоже, тоже.
— Ты ещё не забыл, что означает моё имя? — с загадочной улыбкой спросила она. — Может, я хочу ещё раз увидеть солнце. Разве это плохой конец?
Вот и говори с такой. Сергей растерянно замолчал. Он не понял, что хотела сказать девушка своей последней фразой, зато понял другое — что бы он ни говорил и что бы ни делал, она всё равно пойдёт с ним. Пойдёт до конца.
Вышли на рассвете, который так и не наступил. Лишь чёрное небо стало чуть серее, да мрачные развалины разрушенных зданий проявились в разбавленной слабым призрачным светом темноте.
Неужели отныне так будет всегда? Сергей поежился, и растревоженное сознание тут же выдало ещё более страшную мысль: «Это только начало!» Когда разросшиеся щупальца дракона расползутся по всей земле, а выдыхаемая им чёрная пыль затянет небо, вечный мрак окутает мёртвую планету.
Лучше всего было вообще не выходить на поверхность. Естественная и привычная темнота туннелей не напоминала о ненасытном чудовище, тянущем к укрывшимся под землёй людям свои хищные щупальца, не высасывала душу и не вызывала отчаяния. Но добраться в Рощу под землёй можно было, только пройдя через Сибирскую, охранники которой не упустили бы шанса поквитаться со сбежавшим заключённым и его сообщницей, и сводящий с ума туннель Маршальской, поэтому пришлось снова подняться на поверхность.
Комендант лично проводил пару до выхода, пожал каждому руку, но едва они миновали гермозатвор, толстенная стальная дверь сейчас же захлопнулась. Жителей Проспекта нельзя было винить за эту поспешность. Они и так сделали для двух чужаков всё, что могли, и даже больше, а теперь им нужно было позаботиться о своей станции.
Рюкзак с огнемётом весил килограммов двадцать, а то и все тридцать. Из-за него Сергею пришлось оставить на Проспекте автомат и снайперскую винтовку. Правда, в предстоящей схватке с драконом от огнестрельного оружия не было бы никакого толка. Впрочем, то же самое почти наверняка можно было сказать и про огнемёт. Если уж защитники Рощи с тяжёлым станковым огнемётом ничего не смогли сделать, что говорить про его облегчённый переносной вариант. Но выбросить огнемёт — означало окончательно признать своё поражение, а Сергей не собирался сдаваться и упрямо шагал вперёд, лишь изредка прогибаясь под весом навьюченного на спину тяжёлого рюкзака. Полине тоже приходилось нелегко. Хотя её мешок с аэростатом весил гораздо меньше, но она, в отличие от Сергея, не рассталась со своим автоматом и даже прихватила последнюю оставшуюся у них гранату.
Правда, они прошли уже три или четыре квартала, а применить оружие ни разу не пришлось. Сергей надеялся, что и не придётся. Не очень-то доверяя его мнению, Полина пристально вглядывалась в окружающие развалины и тёмные проёмы оконных ниш, но монстров нигде не было видно. Зато обглоданные кости попадались часто. В том числе и человеческие. В каком-то глухом дворе, в углу неплохо сохранившегося кирпичного здания древней постройки, они наткнулись на целую груду таких костей. Тут же валялись трухлявые, словно изъеденные червями, палки, утыканные гвоздями, куски арматуры и обрезки водопроводных труб с металлическими или деревянными набалдашниками. Судя по оружию, здесь нашло свой конец одно из обитавших на поверхности семейств каннибалов.
— Так мы, пожалуй, и до самой Рощи дойдём, — заметила Полина, когда они снова вышли из двора на широкую улицу.
Но дойти до Рощи не получилось. В конце квартала из окружающей серой мглы показалось странное сооружение, напоминающее протянувшийся через дорогу мост, словно одна улица ныряла под другую. Полина, а следом за ней и Сергей изумлённо застыли на месте. Поражала даже не бессмысленность такого моста, а то, как он выглядел. «Мост» был чернее соседних развалин, чернее растрескавшегося асфальта под ногами и даже чернее сажи. Его обросшая густым чёрным пухом поверхность постоянно шевелилась. И он… двигался!
В первый миг Сергей не поверил своим глазам, а когда понял, что не ошибается, понял и всё остальное. Через дорогу ползло гигантское мохнатое щупальце! Его толстый, как железнодорожная цистерна, конец разделялся на множество гибких отростков, которые, чёрными ручьями растекаясь по улице, неторопливо ощупывали развалины разрушенных зданий. Но эта неторопливость была обманчивой. Сергей хорошо помнил, с каким невероятным проворством щупальца «живой паутины» хватали и заглатывали людей. Даже сейчас, после всех объяснений Вольтера, не верилось, что это одна из разновидностей чёрной плесени, микроскопического грибка-паразита, разросшегося до невероятных размеров. Казалось, мириады крошечных организмов, слепившись вместе в единое исполинское чудище, обладают теперь и единой общей волей, которая сообщает и направляет их.
Осторожно, чтобы не выдать чудовищу своего присутствия, Сергей попятился, увлекая за собой Полину.
«Но ведь у плесени нет глаз. Как же она чувствует добычу?» — вспыхнула в голове тревожная мысль.
