пересекать границу карантинной зоны.
…применение беспилотных летательных аппаратов не дало результатов. Все три БЛА с аппаратурой оптической и тепловой разведки, запущенные внутрь карантинной зоны, сбились с курса и, очевидно, потеряны безвозвратно. Связь с ними пропала уже через пятнадцать-двадцать минут после старта. Копии сеанса связи и полученные за это время фотоснимки, сделанные с борта БЛА, прилагаю.
Все фотоснимки карантинной зоны в бассейне реки Нижняя Тунгуска, сделанные орбитальной группировкой ИСЗ космических войск, в соответствии с указанием Президента, направляются вам незамедлительно. В данный момент вносятся изменения в полетные задания еще трех искусственных спутников. Таким образом, в ближайшее время орбитальная группировка ИСЗ, следящая за процессами в карантинной зоне, будет увеличена еще на три единицы. Максимально используйте полученные данные для выработки неотложных мер по разрешению критической ситуации, сложившейся на севере Иркутской области.
Остановившимся взглядом Озеров смотрел на экран огромного плазменного монитора. Два новых монитора лишь накануне установили в конференц-зале районной администрации для видеосвязи со штабом военного округа, Москвой и областью. Но сейчас на экране был не строгий вид кремлевских апартаментов с непременными атрибутами государственной власти, не резиденция областного главы и не рабочий кабинет командующего Сибирским военным округом, а компьютерная реконструкция спутникового фотоснимка разоренного полевого лагеря. Сорванные с растяжек и изодранные в клочья палатки, беспорядочно разбросанные личные вещи и снаряжение участников исследовательской экспедиции, оружие тех, кто должен был их защищать, и человеческие кости.
Костей было много, очень много. Поляна была буквально усеяна ими. В отличие от темного снаряжения, белые кости выделялись на фоне жухлой бурой травы и различались на спутниковой фотографии даже при небольшом масштабе увеличения. По мнению привлеченных экспертов-криминалистов, не все они принадлежали людям, но значительная, если не большая, часть костей, несомненно, являлась человеческими останками. Изучая полученный фотоснимок по отдельным фрагментам, Озеров случайно обнаружил на экране расколотый череп и никак не мог заставить себя перейти к другой части фотографии.
Никто из рассматривавших снимок экспертов не сказал, мужской это череп или женский. Да им наверняка и не ставили такого вопроса. Но для начальника Центра по изучению аномальных аэрокосмических явлений ответ на этот вопрос был крайне важен. Превратившись из генерала Российской армии и начальника антикризисного штаба с огромными полномочиями в обыкновенного человека с личной болью и переживаниями, Озеров искал на присланной из управления космических войск фотографии доказательства гибели или чудесного спасения любимой женщины, пока не наткнулся на этот череп. Даже с учетом разрешающей способности спутниковой аппаратуры было ясно, что череп сравнительно небольшой. А небольшой череп мог принадлежать только небольшому мужчине или женщине. Женщин в исследовательской группе Синявского было две: Зоя Исакова и Надежда. Значит, или – или…
Озеров тяжело вздохнул. Как ветеран военной разведки, он понимал, что в любом бою в первую очередь погибают наименее подготовленные к схватке люди. Именно такими людьми и были участники исследовательской группы – ученые, а не солдаты. А если погибли даже опытные спецназовцы, то что говорить об остальных. Но Озеров не мог представить, что Надежды больше нет. Мысль о ее смерти была просто невыносима. И, вопреки безжалостным доводам рассудка, он продолжал надеяться на чудо, хотя и понимал, что в жизни чудеса случаются гораздо реже, чем хотелось бы.
Он резко крутанул на компьютерной мыши колесико изменения масштаба, вернув первоначальный размер фотоснимка, и череп исчез с экрана, превратившись в едва различимую белую точку. Очистив экран, он повернулся к терпеливо ожидающему у стола адъютанту.
– Компьютерщики закончили обработку данных беспилотников?
– Еще нет, товарищ генерал, – немедленно доложил офицер, уже дважды справлявшийся у инженеров о ходе работ.
Озеров нетерпеливо взглянул на часы и нахмурился.
– Они уже час не могут расшифровать десятиминутную запись.
– У них возникли какие-то проблемы, – виновато потупился адъютант.
Охваченный внезапно накатившим раздражением, Озеров поднялся из-за стола. Спутниковые фотоснимки местности да обрывочные фрагменты видеозаписи общей длительностью десять минут, поступившие с борта беспилотных летательных аппаратов, пока с ними окончательно не пропала связь, – являлись единственными свидетельствами происходящих в зоне процессов, которыми располагал антикризисный штаб. И вот выясняется, что у расшифровывающих запись специалистов возникли какие-то «проблемы».
– Я к компьютерщикам, а вы оставайтесь у телефонов, – приказал Озеров адъютанту. – Если что-то срочное, зовите.
При его появлении в кабинете, превращенном в техническую лабораторию, поднялся только старший группы. Еще трое сидящих за компьютерами инженеров тоже попытались встать, но Озеров остановил их.
– Продолжайте работать. – После чего повернулся к начальнику группы. – Почему до сих пор нет данных расшифровки? В чем причина задержки?
– Данные есть, товарищ генерал, но… – замялся тот. – Они противоречат здравому смыслу. Взгляните сами.
Приказав одному из подчиненных освободить рабочее место, он сам уселся за компьютер.
– На беспилотниках были установлены камеры, снимающие в инфракрасном и видеодиапазоне. Мы попытались совместить оба изображения, и вот что из этого получилось.
Инженер сделал несколько стремительных манипуляций мышью, и на экране появилось движущееся изображение тайги, снятой с двухсотметровой высоты – цифры, показывающие высоту съемки, бежали в правом нижнем углу экрана. В разрывах между стелющимися над землей полосами тумана Озеров увидел совершенно голые, без единого листочка, деревья, а когда сидящий за компьютером инженер приблизил изображение, и мечущиеся среди деревьев черные тени.
– Это… – голос начальника антикризисного штаба дрогнул. – Те самые животные, о которых докладывали дозорные из оцепления?
– Одну секунду, товарищ генерал. – Инженер как будто не услышал вопроса. – Это видеоизображение. Теперь сравните его с записью в инфракрасном спектре.
Он снова взялся за мышь, и картинка на экране тут же сменилась. Только на этот раз Озеров не сумел разглядеть ничего, кроме голубоватой мглы с более темными пятнами, соответствующими по контурам клубам тумана.
– Видите?! – взволнованно спросил инженер.
– Ничего не вижу, – признался Озеров.
– А ведь камера снимает исправно! Видите, как меняется форма облаков? Такое возможно только в одном случае, если все объекты в кадре одной температуры. Но на местности так никогда не бывает! Все живые существа, даже растения, поглощают и излучают тепло. Камера должна распознать бегущих зверей! – воскликнул начальник компьютерной группы и уже другим голосом закончил: – Но на записи их нет.
Озеров задумался, но только на секунду.
– Какова температура воздуха внутри зоны?
Старший компьютерщиков среагировал мгновенно.
