ОПЕРАТИВНАЯ КОМБИНАЦИЯ
– Я тебя часто прошу? – спросил Павел Чернышов и постарался заглянуть в глаза своему собеседнику.
Отказывать, глядя в глаза, гораздо труднее, поэтому собеседник Чернышова не менее старательно отводил взгляд. Перед полковником Чернышовым стояла непростая задача, тем более что начальник оперативно-технического отдела Управления по борьбе с терроризмом, с которым ему приходилось разговаривать, формально был прав. Вот уже в который раз за время их беседы он попытался апеллировать к букве закона.
– Павел, пойми – без санкции я не имею права поставить на прослушивание ни один телефон. Ни один! А ты говоришь о депутате Государственной думы, то есть о человеке, по нашим законам вообще являющемся неприкасаемым!
– Именно потому, что он депутат, ни судья, ни прокурор не дадут мне санкции на проведение в отношении него оперативных мероприятий. А мне необходимо знать, кому он бросится звонить после допроса, – объяснил свою позицию Чернышов.
– Ты не можешь получить санкцию на проведение прослушивания и поэтому пришел ко мне? – Начальник оперативно-технического отдела сам взглянул в глаза Чернышову. – Да ты хотя бы понимаешь, что, если о твоих художествах узнают журналисты, а того паче, депутаты, ты можешь вылететь со службы? И я вместе с тобой.
– Понимаю, – спокойно ответил ему Павел Чернышов. – Поэтому прошу тебя взять на прослушивание только радиотелефон.
С этими словами Чернышов положил на стол начальника оперативно-технического отдела визитную карточку депутата Варенникова с подчеркнутым на ней номером мобильного телефона.
– Ведь слушать эфир – это не противозаконно, – добавил он и подмигнул собеседнику.
– Ох, Павел, когда-нибудь ты доиграешься, – сказал начальник оперативно-технического отдела, забирая со своего стола визитную карточку. – Когда тебе нужно прослушивание?
– Сегодня, с пяти часов вечера. Думаю, все будет ясно уже через два часа. Но вы на всякий случай подержите его на контроле хотя бы до полуночи.
– Ладно, сделаем, – со вздохом ответил начальник оперативно-технического отдела. – Но учти! Чтобы больше я от тебя подобных просьб не слышал.
– А это уж как получится, – широко улыбнулся в ответ Чернышов.
В шестнадцать тридцать к зданию Государственной думы в Охотном Ряду подъехала «Волга» Управления по борьбе с терроризмом и сразу же затерялась в длинном ряду таких же служебных автомобилей. На переднем сиденье «Волги», рядом с водителем, расположился капитан Ветров. Он не стал покидать машину, а лишь сосредоточил внимание на входных дверях монументального здания Госдумы, откуда должен был появиться интересующий его человек…
Несмотря на загруженность делами, на которую не раз ссылался Варенников во время своей беседы с Ветровым, Георгий Яковлевич вышел из дверей Госдумы сразу после окончания официального рабочего дня. Но по пути к поджидающему Варенникова автомобилю депутат был остановлен капитаном Ветровым.
– Добрый вечер, Георгий Яковлевич, – приветствовал Артем Варенникова. – Заходил к вам на прошлой неделе, но, к сожалению, не застал, так как вы были в командировке. Дело в том, что при расследовании обстоятельств гибели Владимира Борисовича Симонова у полковника Чернышова возник к вам ряд вопросов.
– Как, разве дело не закрыто? – удивился Варенников.
– Закрыто, – поспешил ответить Артем. – Но необходимо кое-что уточнить, поэтому я вынужден просить вас заехать к нам в управление. – В знак извинения за то, что приходится отрывать депутата от важных государственных дел, он даже развел руками. – Уверяю вас, Георгий Яковлевич, это совсем ненадолго. – Видя, что Варенников колеблется, Артем поспешил добавить: – Ведь речь идет о председателе вашего комитета и, как я успел убедиться, большом вашем друге.
Последнее уточнение решило дело.
– Хорошо, показывайте дорогу. Я поеду следом.
– Извините, Георгий Яковлевич, я без машины, – не моргнув глазом, солгал Артем. – Поэтому, если не возражаете, я хотел бы на вашей.
– Что ж, садитесь, – не очень охотно ответил Варенников.
Он распахнул перед Ветровым переднюю дверь своей служебной «Волги», а сам занял место на заднем сиденье. Артем не заставил себя ждать и еще раньше депутата оказался в машине. Через несколько секунд «Волга» развернулась у здания Государственной думы и направилась в сторону Лубянской площади. Вскоре в том же направлении проследовала и машина Управления по борьбе с терроризмом.
Полковник Чернышов принял Варенникова в специально оборудованном для ведения допросов кабинете, расположенном на первом этаже управления. Подобно аналогичным помещениям в полицейских участках США кабинет имел одностороннее зеркало, одновременно являющееся окном в соседний кабинет и позволяющее наблюдать оттуда за ходом допроса. Благодаря этой простой хитрости капитаны Ветров и Муромцев могли видеть, как реагирует Варенников на вопросы Чернышова. А выведенные в соседнее помещение микрофоны позволяли слышать его слова.
– Это не допрос, а всего лишь беседа. Тем не менее я хочу предупредить вас об ответственности за дачу ложных показаний, – объявил Варенникову полковник Чернышов.
Столь официальное начало разговора с офицером ФСБ немало озадачило депутата. Дальше последовали вопросы, которые заставили Варенникова заволноваться. А затем сидящий напротив полковник ФСБ спросил:
– Какую цель вы преследовали, изменив маршрут своей инспекционной поездки?
И Георгий Яковлевич испугался окончательно. Он ощутил тот же страх, что и во время разговора с Ветровым. Но тогда разговор велся в его собственном кабинете, а за дверью находилась находчивая Марина, так вовремя пришедшая ему на помощь. Сейчас кабинет чужой, и без повода беседу уже не прервешь. Вот и приходится отвечать на вопросы человеку, который впился в лицо пристальным взглядом. Чем дольше Варенников отвечал, тем больше хмурилось лицо Чернышова. И тогда Георгий Яковлевич понял: «Ему все известно! И о связи с Бершем, и об истинной цели поездки в Арзамас-29, на предприятие, производящее ядерные боеприпасы, и даже об участии в убийстве шефа – бывшего председателя думского комитета!» В какой-то момент Варенников попытался защититься, воскликнув:
– Но дело о гибели Владимира Борисовича Симонова закрыто! Что же вы копаетесь в прошлом?!
На что сидящий напротив полковник очень спокойно ответил:
– Как вам, наверное, известно, Георгий Яковлевич, многие ошибочно закрытые дела возобновляют по вновь открывшимся обстоятельствам. Сейчас, я думаю, именно такой случай.
– Вы собираетесь возобновить дело?! – опешил Варенников.
– Да, – прямо ответил ему Чернышов. – И уже официально допросить вас.
У Варенникова пересохло в горле, язык стал словно чужой, он не нашелся, что ответить. В мозгу билась только одна ужасная мысль: «Меня собираются допрашивать! В качестве кого – свидетеля или обвиняемого?! Полковник об этом не сказал, но и без всяких слов, уже по одному его лицу видно, к какому варианту он склоняется!»
– Пока я вас не задерживаю. Вот пропуск, – объявил Чернышов, делая ударение на первом слове.
Варенников вздрогнул: «Он собирается меня задержать! Меня – депутата. Но если ФСБ докажет, что я причастен к убийству Симонова, вряд ли коллеги будут отстаивать мою депутатскую неприкосновенность. О боже, как это несправедливо! – мысленно воскликнул Георгий Яковлевич. – Я просто рассказал Бершу о ежедневных поездках Симонова. Откуда мне было знать, что Берш готовит его убийство!».
– Вы свободны, Георгий Яковлевич, – повторил Чернышов, видя, что его собеседник продолжает сидеть на стуле.
– А?! – Варенников резко поднялся и, не попрощавшись, вышел из кабинета.
Едва за депутатом Госдумы закрылась дверь, полковник Чернышов мгновенно поднялся и прошел в соседний кабинет, где его поджидали Ветров и Муромцев.
– Просто класс, Павел Андреевич! – восхитился Ветров. – Здорово вы его напугали! Он чуть в штаны не
