они сидели в кафе, когда ей пришло сообщение от диспетчера с указанием адреса клиента (она работала не «из офиса», почти индивидуально, и в половине случаев обходилась без сопровождения сутенера). Девушка сказала своему парню, что «заболела тётя которую надо немедленно навестить». Парень проводил её до подъезда, она поднялась к клиенту, осведомилась на какое время её оставляют, приняла деньги, после чего отзвонилась своему молодому человеку и сообщила, в котором часу освободится, чтобы продолжить с ним свидание. Между тем она ему не дает – выдерживает время, как порядочная, так как собирается за него замуж.
Тот же самый Владимир, утверждавший, что ни разу в жизни не заплатил шлюхе за секс, частенько рассказывал, что накануне весь вечер уламывал очередную девушку, она отказывала на том основании, что они «мало знакомы и надо получше узнать друг друга», однако стоило ему раскрыть бумажник, начинались другие разговоры, а вернее торги – девица старалась не продешевить и подороже продать свою тушку, а он соответственно оценивал соотношение ценакачество. Получается, он сам же опроверг своё утверждение, будто «ни разу в жизни не заплатил шлюхе за секс».
Так что слово «проститука» должно употребляться с оговорками – в какой степени та или иная женщина является ею.
… Игорь уже находился внутри – один в пустом кафе, с видом школьника, которому предстоит трудный экзамен. Никому бы не пришло в голову, что он легко может кадрить девушек на улице и избыток их передавать своим товарищам.
– Опять ты со своим лапсердаком, – тыкнул он пальцем Андреев портфель вместо приветствия.
Некоторое время, усевшись впятером за один стол, они обсуждали предстоящее свидание, затем Игорь, посмотрев в окно, сказал:
– Вот она!
Все расселись по разным столам, оставив его одного. Андрей усмехнулся, остальные, кроме Игоря, угорали от хохота – настолько все выглядело неестественно, особенно Быстровы, два брата-близнеца, сидевшие за соседними столиками, словно их насильственно разъединили.
– Ну иди же к ней, слейся в экстазе, – перегнувшись через проход, толкнул Владимир брата.
Тот скривился. Возможно, если бы не при друзьях, он повез бы это чучело в какую-нибудь общагу или баню – у него в последнее время резко упала планка и он стал таскать таких крокодилов, что ни в сказке сказать, ни пером описать – но делать это на глазах всего коллектива было стремно.
– Иди же, а то я сам сейчас пойду, – не унимался Владимир.
– Да ну, не может быть, – с сомнением покачал головой Алексей, самый щепетильный из всех.
Действительно, рыхлое дебелое создание в красном клетчатом пальто из прабабушкиного сундучка в очках-иллюминаторах с линзами толщиной в палец смотрелось нелепо возле модного кафе, в котором собиралась богема на дорогих машинах, и странно пустого в два часа дня. Как раз в это время Владимир обычно встречался тут со знакомыми рантье, занимавшимися сдачей внаем и перепродажей недвижимости.
Переговаривались и перешучивались довольно громко, особенно насчет того, что неужели по фотографии не было видно все достоинства кандидатки (особенно изощрялся Владимир, утверждавший, что сейчас только такие нравятся его брату, и если бы не друзья, то он бы растерзал дамочку прямо на улице), и Игорь шикнул.
– Чего разорались!
Прошло десять минут против назначенного времени, он уже принял решение не знакомиться, но все же сидел с нерешительным видом, и не предлагал подниматься уже и идти обедать в Кавказ-бар – как это было запланировано.
– Отключи сотовый, – сказал Артур.
– У нее нет мобильного, – ответил Игорь, но все же последовал совету.
– Она у тебя деревенская?
В этот момент с улицы зашла эта дама, и все принялись её разглядывать. Она была не только неопределенного возраста, но и пола, и в мужском наряде вполне сошла бы за женственного интеллигентного разнорабочего.
Свободных столиков на этой половине не было, и она присела за тот, где находился Владимир, закрывшийся газетой с продавленной посередине большой дыркой, через которую он без стеснения разглядывал вошедшую Lady in red.
У нее был настолько рассеянный и безучастный вид, что казалось она не только не замечала ничего вокруг – ни то, что пять членов одной компании сидят по разным столикам и, замерев, как в столбняке, в упор ее рассматривают, ни то, что на другой половине кафе больше столов и все они свободны – такое складывалось впечатление, что она как сомнамбул находится в своем мире и не соображает что происходит вокруг.
Кассир и бармен с явным интересом наблюдали за всем происходившим. Андрея вдруг разобрал смех, лица остальных стали непроницаемыми, что контрастировало с тем, что было буквально минуту назад.
Владимир вынул телефон, набрал Игоря, но тот был отключен, тогда последовал звонок Артуру.
– Да Вов! – ответил Ансимов-старший.
– Классная тема, ябвдул, не понимаю, чего брат меньжуется, – громким шепотом сообщил Владимир, давясь хохотом.
У Быстровых была одна маленькая особенность – их шепот был гораздо громче обычной речи.
– Вы позволите позвонить с вашего сотового телефона? – обратилась дама в красном к Владимиру, когда тот закончил разговор.
– Конечно, без проблем, – ответил он, убрав от лица газету, вмиг переменившись и сделавшись бесстрастным.
Он набрал номер брата и передал даме:
– Видите, абонент недоступен.
Игорь со своего места замахал руками, стал крутить пальцем у виска, но Владимир, любитель острых ситуаций, и сам понимал, что по идее не должен знать номер, который собирается набрать женщина.
На улицу все выбежали одновременно, образовав в дверях давку. Владимир остался и присоединился к компании уже возле Кавказ-бара на углу Итальянской и Караванной. На вопросительные взгляды невозмутимо ответил:
– Женсчино очень расстраиваццо, что непорядочный кавалер кинул ее не явилсо на сведанее.
Глава 28
Андрей умилялся всякий раз, когда приезжал в Кировский филиал Волгопромбанка. Тихий пыльный райончик двух-трех-этажной облезлой старо-советской застройки напоминал собой окраину райцентра, а сам банк походил на сельсовет: стены выкрашены масляной краской, облупившийся дощатый пол, лакированная меблюшка а-ля совьет юнион. В коридоре по-домашнему стояло опять же старое лакированное трюмо, к которому время от времени подходили прихорашиваться сотрудницы филиала – барышни разной степени дебелости в цветастых бабулячьих платьешках а-ля огород-style. Верхолетову здесь было самое место, и зря он подался в Питер. Сидел бы тут, блистал бы медицинскими знаниями (все были в курсе, что он лоббирует Совинком, фирму, занимающуюся медицинским бизнесом; впрочем, его слушали разинув рты, чего бы он ни сказал – хоть бы даже стал наизусть декламировать диалоги из порнофильмов).
Что касается самого банка, то Андрей не променял бы его ни на какой другой – модный, находящийся в центровом суперсовременном бизнес-центре со стеклянными лифтами, хай-тек мебелью и операционистками, похожими на героиню фильма «Матрица». Совинком был одним из самых крупных клиентов Кировского филиала Волгопромбанка, поэтому банк выполнял все капризы и делал то, что другие никогда не стали бы делать.
Банкирша оказалась настолько любезна, что приняла в выходной день, в субботу. С минуту проговаривали обычные любезности, затем Андрей решительно приступил к обсуждению того, что, судя по всему, у собеседника наболело:
– Верхолетов получил деньги в полном объеме, и если б я смог его найти, то притащил бы его сюда и при вас разобрался. Но он пропал..
– Да, его все ищут…
