– Так что я могу со своей стороны компенсировать…
Это было совсем не то, что он собирался сделать – заново выдать комиссионные за все полученные кредиты, но в разговоре с управляющей стоило высказать намерения, а там будет видно. Тем более что она – не Блайвас, и не будет потом ловить на слове.
И некоторое время они перебрасывались фразами, свидетельствовавшими о том, что собеседники солидарны в оценке негодяя Верхолетова и готовы урегулировать вопрос в кратчайшее время.
– Да не стоило так беспокоиться, Андрей Александрович, всё готово, мы можем снять прямо со счета, просто я хочу предупредить…
– Да ну, как мы проведем по бумагам комиссионные…
– Просто такая просрочка, мне даже как-то неудобно…
– Поймаю – придушу, кстати он появлялся в Питере, правда у меня он проработал всего два дня, потом исчез…
– А мы уже службу безопасности поставили в известность…
– О-о!!! Ничего себе, Нина Степановна! У банка новая политика – служба безопасности в курсе ваших комиссионных?!
– Каких комиссионных?!
– Ну как же каких – тех, что вы должны были получить за выдачу кредита, а Верхолетов не донёс вам ваши 40,000. Плюс все предыдущие…
Услышав это, Заболотнева густо покраснела, и её состояние напоминало внешний вид больного с диагнозом «астматический статус». Андрей забеспокоился, не нужно ли вызвать ей «скорую помощь».
– Я…я…я в жизни не взяла ни копейки… всё что я получила в подарок…
Она схватила со стола перьевую ручку:
– Вот это! А еще календарь!
– Да не волнуйтесь, я всё донесу…
– Да что вы говорите, какие комиссионные – речь идет о ссуде, в которой вы являетесь поручителем!
Тут Андрею пришла очередь удивляться:
– Какой еще поручитель? Я ни за кого не поручался.
И они обменялись информацией, мысленно награждая друг друга титулами ослов, а на словах возмущаясь, какой же Верхолетов прохиндей.
Оказалось, что после того, как Андрей неоднократно отказался выступить поручителем по кредиту на физлицо, Верхолетов подделал его подпись на договоре поручительства и получил в Волгопромбанке ссуду в размере 70 тысяч рублей. И не только. Составлен еще один договор с Волгопромбанком, скрепленный печатью Совинкома, и на нём стоит подпись Андрея Разгона. Этим договором гендиректор Совинкома предоставлял возможность банку списывать сумму задолженности с расчетного счета фирмы в случае, если ссудополучатель Верхолетов просрочит или не вернет кредит. Но и это не всё. Кредит был выдан на три месяца, до середины июня, и Верхолетов пролонгировал договор, еще раз подделав подписи на всех документах, и взял еще пятьдесят тысяч. По этим новым договорам срок истек в середине сентября, некоторое время Верхолетов был на связи, обещал что вот-вот появится и вернет деньги, но потом пропал. Поэтому банк собирается списать средства со счета поручителя, но перед этим считает своим долгом лично переговорить, так как фирма Совинком – крупный клиент, которого ни в коем случае не хочется терять.
– В середине июня я находился за границей, у меня есть все подтверждающие документы, – спокойно сказал Андрей, доставая загранпаспорт.
И, открыв нужную страницу, показал управляющей:
– Видите, отметка прохождения таможни. Я физически не мог подписать бумаги. Кроме того, вы не имели права в моё отсутствие заключать такие договора. По правилам я должен в вашем присутствии лично подписывать договор поручительства.
– Но он сказал, что вам некогда, и мы поверили.
Управляющая филиалом сообразила, что оперирует совсем не банковскими терминами и поджала губы. Андрею ничего не оставалось, как чисто по-человечески её пожалеть – она призналась, что Верхолетов взял еще 50 тысяч рублей под её личное поручительство. Больше того, в июле месяце подготовил документы на 500 тысяч, под поручительство Совинкома, и под залог находившихся на складе Совинкома товаров, при этом он утверждал, что является реальным учредителем фирмы, а А.Разгон – номинальный директор. Но его развернули и сказали, что будут решать вопрос только в присутствии официального учредителя и гендиректора.
Андрей с трудом понимал то, что ему говорят.
– Невероятно, Нина Степановна, просто поразительно! Слушаю и удивляюсь! Всё это время мы с вами поддерживали связь, общались – лично и по телефону, мои люди приезжали к вам – Ирина, Лена Гусева, Тишин, и другие, и вы ничего никому не говорили. Мы даже с вами обсуждали Верхолетова. Фантастика! Голова идет кругом.
– Знаете, он нас прямо загипнотизировал, околдовал.
– Да, я вас понимаю. Но платить за него не буду. Подписи поддельные, поэтому договор поручительства не имеет силы.
Андрей и сам испытал на себе чары этого обаятельного жулика, и не удивительно, что тот до кучи облапошил милых тетушек в цветастых платьишках. Что касается комиссионных, то управляющая была в курсе, что её предшественник был крепко на руку нечист и допускала, что по инерции Верхолетов брал под неё 10 % и не доносил. И она снова возмущенно проговорила несколько раз, что никогда в жизни не допускала ничего подобного – ни подношений, ни комиссионных. Если фирма достойная, банк ей выдаст кредит. Если нет – откажет. Но никто не возьмется решать вопрос за деньги.
Заболотнева показала бумаги, и Андрей убедился, что подписи действительно поддельные. Только в одном месте подпись была настоящая – то был лист, приготовленный для напечатания платежного поручения. Уезжая, Андрей расписывался на нескольких чистых листах в определенном месте, чтобы можно было на нем распечатать платежку, и оставлял под ответственность Ирины. Программа «Банк-клиент» в Кировском филиале не работала, поэтому приходилось действовать такими способами.
Видимо, Верхолетов стащил из сейфа листок прямо под носом у Ирины – он такой, он может. Заговорил девчонку, сунул лапу в сейф, и был таков.
Но изготовленный на этом листке документ – гарантийное письмо на фирменном бланке Совинкома, не имел решающего значения, главную роль играли договора на бланках Волгопромбанка. На них место подписи не совпадало с тем, что на листках для платежек, поэтому Верхолетову пришлось на них подделывать подписи.
– Я не буду за него платить, – твердо повторил Андрей. – Я заявлю в милицию, или куда там нужно, пусть делают графологическую экспертизу.
– Подождите…
Управляющая сняла трубку, и вызвала в кабинет юриста и сотрудника кредитного отдела, которые специально по такому случаю вышли на работу в субботний день.
Еще около часа пережевывали ситуацию, развенчали Верхолетова и распяли на виртуальном кресте. Хотя… Андрей был на 100 % уверен, зайди сейчас Верхолетов в кабинет, начни лепить отмазки, сопровождая речь характерными движениями, напоминающими имитацию полового акта с окружающими предметами, и ему бы поверили, и снабдили бы деньгами под поручительство министра финансов.
Всегда поражали такие вот люди, которых в определенных кругах называют «добропорядочными», хотя им больше подходит определение «порядочные идиоты». Они экономят на спичках, умрут, но не заплатят за дорогостоящие препараты для собственного лечения, не говоря уже о достойных развлечениях; но они с легкостью расстаются с добытыми тяжелым трудом деньгами, доверяя их банкам которые без пяти минут банкроты, другим сомнительным финансовым структурам, левым пенсионным фондам, «инвестиционным корпорациям», «сверхнадежным финансовым группам», а то и просто банальным пирамидам; или же поручаются за таких пройдох, как Верхолетов, чтобы потом оплатить своими трудовыми копейками их долги.
Управляющая попросила своих сотрудниц, чтобы они продиктовали текст объяснительных записок. Они нарушили правила выдачи кредитов, и им нужно было выйти из ситуации с наименьшими потерями. То, что
