Она и вправду пребывала в полной растерянности: всегда знала, что делать, а тут будто голову чем-то ей ушибли. И помыслить не могла Пономарева, что именно Богданова доставит ей такие неприятности… Кто угодно, только не она! Такой скандал вокруг ее Дома моды, такой скандал!
– А все любовники, любовники… – ханжески закатывая глаза, говорила Зинка.
Пономарева, недобро взглянув на нее, тем не менее ничего не сказала. Лишь со злобой подумала: 'Молчала бы уж, мочалка старая!'
– Да, мужики до добра не доводят, – неожиданно поддержала Зинку Элла Хрусталева.
В отличие от Нины Ивановны Элла Борисовна мгновенно сориентировалась: девчонку, конечно, жаль, но живые о живом думают, и если бы она, главный редактор модного журнала, руководствовалась в жизни только эмоциями, где бы сейчас была Элла Хрусталева?
– А вы ее еще фотографировали для своего издания! – произнесла Зинка. – Теперь придется, наверное, снимать материал из номера. – В ее голосе слышалось сожаление.
– Зачем снимать?
– Ну как же? – удивилась Кудрявцева. – Такое чепэ…
На губах Эллы Борисовны появилась снисходительная улыбка… Да, означала эта улыбка, Нина Ивановна, видно, очень расторопная женщина, если с такими тупыми работничками ей удается добиваться хороших результатов!
– Дорогая моя… – Хрусталева покровительственно взяла Кудрявцеву под руку. – В издательском деле свои законы. Скандалы и сенсации собирают громадные тиражи. Я уже отдала распоряжение – полосный снимок с Богдановой поместить на обложку журнала…
Видавшая виды Нина Ивановна была ошарашена: вот это хватка! Как у волкодава. Она-то ловчит, выгадывает на мелочах, а тут сразу – бах и в дамки!
– Наша редакция – единственная, кто обладает эксклюзивными снимками, сделанными незадолго до смерти…
Тут и Кудрявцева приоткрыла рот от удивления… Пока она бестолково чешет языком, люди-то дела проворачивают! И зарабатывают деньги, которых ей всегда катастрофически не хватает.
– Мне уже три издания сегодня звонили и просили дать снимки, – откровенничала Хрусталева. – Журналисты пронюхали про смерть Линькова и самоубийство Богдановой, вот и засуетились. Дело обещает быть громким. Красавица манекенщица пристрелила своего любовника, а потом покончила счеты с жизнью. Говорят, оба выстрела произведены из одного пистолета – «ТТ», кажется. У нее все лицо было кровью залито.
Пономарева удивленно вскинула брови: этого даже она не знала. Да, с информацией у главной редакторши дело поставлено хорошо.
– Какой кошмар! – услышав про залитое кровью лицо, опять захныкала Зинка. – Жить бы да жить… Он ей недавно такой роскошный подарок сделал: шубку подарил и серьги. Мы все внимание обратили.
– Вот как? Подарок? – округлила глаза Элла Борисовна. – Это очень интересно.
– А как журналисты разузнали про… про все это? – спросила любопытная Зинка.
– Очень просто. Издания, пишущие на криминальные темы, поддерживают постоянные отношения с прокуратурой и милицией.
Зинка всплеснула руками:
– Да что вы?
Хрусталева пожала плечами:
– Это обычное дело. В правоохранительных органах всегда есть люди, готовые делиться информацией…
Элла Борисовна сказала, разумеется, не все. Она знала, что кое-кто из расторопных журналюг сумел даже раздобыть посмертный снимок Богдановой. Но Хрусталевой он был ни к чему: 'Магия моды' – совсем другого рода издание… Зачем отпугивать респектабельного читателя страшилками? Ни к чему это. Пусть бульварные газетенки подобными вещами занимаются. У нее же иные планы. Вместе с тем публикации в желтой прессе сейчас будут играть ей на руку: создадут дополнительную – и бесплатную! – рекламу журналу 'Магия моды'.
Элла Борисовна после небольшой паузы строго посмотрела на молчавшую Пономареву:
– У меня к вам есть разговор, Нина Ивановна.
– Слушаю вас, – напряглась Пономарева.
– Я хотела бы в своем журнале дать очерк о Богдановой. Открою новую рубрику – типа: 'Русский подиум'.
– И что? – Пономарева уже догадывалась, куда клонит главная редакторша.
– Статья будет о последнем дне трагически ушедшей из жизни манекенщицы. Распишу про ваш Дом моды, про показ. Про изумительную коллекцию… – медленно выговаривала Хрусталева. – Но у меня к вам есть просьба. – Нина Ивановна подняла глаза на Эллу Борисовну. – Думаю, вы меня правильно поймете: я хочу, чтобы ваши сотрудницы не давали интервью другим изданиям. Иначе все будет смазано. Понимаете?
– Понимаю.
– Надо будет четко за этим проследить.
Нина Ивановна задумалась, что можно выторговать за такую услугу, оказанную пробивной даме.
– Я в долгу не останусь. Дом моды «Подмосковье» начинает набирать силу. Завоевывать современный
