– Извинения принимаются. Будем считать, что ты стала жертвой солнечного удара. Хотя слова выбирать нужно было раньше.
– Ты запишешься со мной в один отряд? Я отрицательно помахала головой:
– Увы, работать с тобой я буду теперь только на большом расстоянии.
– Блеф.
– Мне больше нечего тебе сказать. Это утро доброе – но не твое.
6
Я собирала свои вещи, когда на пороге моей комнаты появилась десятилетняя девочка в ярком ситцевом сарафане. Глядя на ее карие глаза, я вспомнила Василия – у него были такие же пушистые ресницы-павлины. Тоненький ободок, длинные волосы, любопытный взгляд. Как я сразу не догадалась – это же Валя, его сестра.
– Здравствуйте. Вы – Марина?
– Да – это я. Здравствуй.
– Мой брат вчера оставил у вас свои очки. Мне нужно принести их ему.
– Сам он почему не пришел?
– Я ему не разрешила. Если он будет ходить на солнце без этих очков, у него могут разболеться глаза.
– Проходи. Сейчас я соберу вещи, и мы вместе к нему пойдем. У тебя есть свободная минутка? Подождешь меня?
Девочка согласилась, утвердительно кивнув мне:
– А это Вы подстригли Васю?
– Да, я.
– А можно тоже попросить Вас меня заплести?
– Разумеется! Только отнесем мою сумку в ваш корпус.
– Вы будете с нами жить?
– Я буду работать вместе с твоим братом. Какую прическу ты хочешь?
– Какую-нибудь… музыкальную.
– Хорошо будет музыкальная прическа. Кто будет дирижером? Валя улыбнулась:
– Качели.
7
Прошло больше трех недель, как мы работали с Василием вместе. За это время промелькнул целый калейдоскоп событий. Открытие сезона. Заезд. Пятница тринадцатое. Новый год вверх тормашками. Ночные приключения наших подопечных, когда мальчишки мазали во сне девчонок зубной пастой, а те – в отместку их спящие лица золой. Дискотеки и танцы-шманцы. Походы на пляж и пионербол. Василий был для меня исключительным помощником во всех делах. Став лидером в отряде, он быстро завоевал авторитет у всех мальчишек. Не жалея своего времени на общение с девчонками, он заручился их благодарной поддержкой во всех хозяйственных делах. Да, бывали дни, когда ему или мне приходилось не досыпать. Но мы старались не отставать от нашей детворы, и усталость отступала прочь. Все было почти идеально, только в какой-то момент мне показалось, что он что-то не договаривает.
Он умалчивал о чем-то.
Я знала его слишком хорошо, чтобы не заметить этого. Его уединенные разговоры с сестрой. Временами – какая-то подавленность. Этого никто не мог видеть – тяжелое молчание можно было только почувствовать. Все это, как наитие, наталкивало меня на тревожную мысль – его что-то тяготит. В то же время я не решалась поговорить с ним начистоту. Я даже не знала, что он скрывает. Мне оставалось только ждать. Тем более, я ему о самой себе тоже далеко не всё рассказала. Рано или поздно наш разговор по душам состоялся бы. Но логику событий невзначай нарушила Диана.
Это произошло после очередной планерки. Я встретилась с ней при выходе лицом к лицу. Она не хотела, чтобы я прошла мимо нее, и перегородила дверной проем рукой, прошипев:
– Теперь я знаю, почему ты решила стать им нянькой.
– Кому нянькой?
– Василию и его сестре. Я видела вас втроем и знаю, что их родители погибли.
– Как?!
– Точно не знаю. А тебе, значит, ничего не сказали?
– Нет.
Диана неохотно поделилась:
– Я краем уха слышала, как начальник лагеря, разговаривая с кем-то по телефону, сказал, что твой Василий воспитывает сестру один уже три месяца. Вот почему они вместе приехали в лагерь, как папа с дочкой.
– Об этом я ничего не знаю.
– А ты спроси!
– Пока не буду. Может быть, со временем они сами мне обо всем расскажут. Диана, ты не сердись на меня. Сама все понимаешь – нянькой или вожатой, я им нужна больше.
– Не сержусь. Мне и с Юлей работается неплохо, почти шта, как с тобой. Давай мириться. У тебя есть план мероприятий на следующую неделю?
– Есть.
– Дай списать, а то я пропустила летучку.
8
Кому-то уже давно снился седьмой сон. Наше ведомство два часа назад было расфасовано по кроватям. Сказками, небылицами, волевыми решениями и уговорами дети были наконец-то уложены и убаюканы. Однако я, обеспокоенная тем, что сообщила мне Диана, никак не могла уснуть. Как Василий будет один растить девочку без родителей? Что произошло?
Было глубоко за полночь, когда я услышала, что в дверь нашего корпуса кто-то настойчиво стучится. Все в отряде спали. Я вышла из своей комнаты и, подойдя к двери, спросила:
– Кто там?
– Марина, это я – Диана. Открой, пожалуйста, дверь.
– Что случилось? – Я сняла дверной крюк.
– У меня дети сбежали!
– Как сбежали? Все?
– Нет. Трое парней. Всё обыскали – в лагере их точно нет. Уехать они вряд ли могли бы. Без денег далеко не уедешь. Девчонки говорят, что видели, как они уходили в лес.
Заспанный Василий, услышав наш разговор, вышел из своей комнаты:
– Кого нужно искать? Диана взмолилась:
– Помогите, пожалуйста. Дети сбежали. Если об этом узнают их родители – меня уволят!
– И правильно сделают. – Подытожил Василий. – Начальство знает об этом?
– Да. Олег Петрович в курсе. Он просил объявить тревогу и собрать вожатых около административного корпуса.
– Что же получается, – удивилась я. – Как вожатой мне нужно идти? Диана утвердительно махнула головой. Василий встрепенулся:
– Ночью одну я тебя не отпущу! Я пойду с тобой.
– А кто останется в отряде? – спросила я.
– Ваши дети все спят, в отличие от… моих, – промолвила Диана, опустив взгляд, и добавила, – Простите за беспокойство. Мне нужно зайти еще в два отряда.
– Пойду разбужу Валентину, – сказала я, – надо оставить ей сотовый и предупредить, что мы уходим.
9
Сонная Валя закрыла за нами дверь на крюк. Мы с Василием, найдя в кладовке старый фонарь, пошли к месту сбора, но выглядело это нелепо. Разве можно было ночью кого-то отыскать? Никто даже ориентировочно не знал, куда могли убежать мальчики, где они могли затаиться. Тем не менее начальник лагеря настоял на своем, и все поднятые на ноги сотрудники лагеря разбрелись, куда глаза глядят, –
