копну огненно-красных щетинистых волос и выключил вентилятор.
5
«Москвич» запрыгал по голышам булыжного русла, въехал правыми колесами в воду и остановился.
Водитель выскочил на ту сторону, где было сухо, осмотрел шины и открыл заднюю дверцу. Сложившись вдвое, с трудом протиснул сквозь нее свое богатырское тело Закро.
— Ого! — рассмеялся водитель. — Смотри-ка, машину прямо подбросило, настолько ей легче стало. Даже баллоны раздулись, будто их подкачали. — Он с одобрением стукнул ногой по заднему колесу и заглянул в открытую дверцу. — А где остальные? Эй, Валериан! Может, ваше сиятельство соблаговолит вылезть на свет божий?
— Вот черт, остановил машину на таком месте, что придется прямо в воду бросаться!
— А ты, бочонок, чего ждешь, зимовать там собрался? Вон Шалва уже приготовился нырнуть.
Лео сбросил с головы фуражку и, скользя широким крупом по сиденью, стал протискиваться к противоположной дверце.
— Лучше разуйся и выходи с той стороны, а то ведь застрянешь наткнешься брюхом на руль, — посоветовал ему Серго.
Лео с неудовольствием пожевал губами и поленился разуться.
Наконец все выгрузились из машины. Шесть парней стояли рядышком на берегу и смотрели на простертое перед ними, пестревшее белой галькой и бурым илом речное русло.
Неторопливо катила мутноватые волны по просторному своему ложу, разбиваясь на множество потоков, Алазани. Она несла с собой землю, намытую высоко в горах, среди серых скал Борбало и Циплиани, и щедро расточала ее в окрестностях Алаверди и Алвани. Солнце заливало расплавленным червонным золотом своих лучей голыши и валуны, рассыпавшиеся по руслу, как овечья отара. Где-то в глубине ивовых зарослей прятался ветерок, отдав речное ложе во власть тепловатым волнам и удушливому зною.
— Ну-ка, Варлам, дай мне сюда вон то ведро!
— Не надо хлорки, ребята, сначала попробуем динамитом, — сказал, отбирая у Варлама ведро, Валериан.
Закро разулся и стал закатывать штаны. Долго он мучился, но не смог завернуть их выше колена — при всей своей ширине, штанины оказались слишком узки для объемистых его ляжек. Тогда он скинул брюки, в трусах вошел в воду по щиколотку и остановился, широко расставив могучие ноги.
— Откуда будем начинать, братцы? — спросил он, уперев в бедра толстые руки со вздутыми мышцами.
Лео подкатился к самому краю воды, надвинул козырек вылинявшей кепки на лоб и окинул окрестность наметанным взглядом.
— Здесь глушить рыбу динамитом негде, вода мелкая и, видите, растеклась ручейками по всему руслу.
— Хорошо бы нам перебраться к Орешному броду — там и течение медленней, и омутов много, — почесал в затылке Варлам.
— Здесь лучше, братцы, туда весь свет рыбачить ходит, и уж так все разворотили, что и малька не поймаешь, — возразил Серго.
— Все равно, теперь переезжать на другое место времени нет. Вон уже полдень, а у нас еще и шашки не приготовлены. — Валериан подошел к машине, пошарил внутри и достал бумажный сверток с аммоналом. — А куда вы пистоны дели?
— Они в багажничке, справа от руля, — показал ему кивком Серго. — Там же и фитиль. Давай уж сделаем все как положено.
Они изготовили семь динамитных шашек, растрепали кончики фитилей.
Один из рукавов Алазани протекал под большим утесом, образуя чуть пониже большую заводь; из нее в самой середине высовывалась наружу огромная горбатая лесина, похожая на кошку с выгнутой спиной.
— Если есть где-нибудь рыба, так именно здесь, — заключил Валериан; он нагнулся, выбрал продолговатый камень длиной в пядь и привязал его к динамитной шашке. — А вы встаньте в ряд ниже, где мелко, и растяните бредень. — Он затянулся папиросой, поднес ее горящим концом к растрепанному фитилю и, когда фитиль затлел, швырнул шашку в заводь, под самое бревно.
— Камнями завалите края заводи, ребята, камнями! — закричал вдруг Лео и сломя голову кинулся подбирать булыжники; сердце у него колотилось, словно у лошади после скачки.
— Ну-ка, ребята, подальше отсюда, как бы не покалечиться! — И Валериан отбежал в сторону.
Парни, успевшие набросать в заводь изрядное количество камней, бросились в разные стороны.
Потом все замерли, напряженно уставившись в воду.
А из заводи не доносилось ни звука. Лишь на том месте, где погрузилась динамитная шашка, показалась серая струйка дыма. Лениво изгибаясь, она стлалась над самой поверхностью воды — казалось, невидимая рука давит на нее сверху, не давая ей распрямиться.
— Не могли фитиль как следует в пистон заложить, растяпы! — рассердился Варлам.
Он побежал к заводи и крикнул товарищу, стоявшему на другом берегу:
— Бросай вторую, видишь — не взорвалось!
Но тут река, словно изрыгая проглоченный кусок, пришедшийся ей не по вкусу, разгневанно загрохотала и взметнула к небу мощный столб вспененной воды.
Варлам присел, закрыл голову обеими руками и, сжавшись, ждал, пока весь этот фонтан, низвергнувшись обратно на землю, не перекатился с шипением через его спину.
Приятели сорвались с мест и бросились со всех ног к реке.
— Рыба, братцы, рыба! — закричал Валериан, который добежал первым до берега и, нагнувшись, чуть не ткнулся носом в заводь. — Скорей, бредень! И становитесь внизу, перегородите течение, а то уйдет!
Парни с шумом и плеском попрыгали в воду. Несколько пар глаз так и впились в сверкающую под солнцем водную гладь.
Серго, который оставался на берегу, вдруг перестал вертеть вокруг пальца на цепочке ключ от зажигания и, как был, одетый, кинулся в заводь.
— Рыба идет, ребята, рыба!.. Скорей, а то поминай как звали!
Он гнался за подхваченной водоворотом, оглушенной вершковой рыбкой до тех пор, пока не оказался по грудь в воде.
— Тьфу, чтоб тебя! — Он выбрался, весь мокрый, на берег. — Этак я и ключ мог потерять! Ну, куда ты, далеко ли уйдешь? Все равно ты моя добыча! Ну-ка, поворачивайтесь, ребята, рыба двинулась! — Он сунул ключ в карман, бросил на гальку двух мелких усачей и снова кинулся к омуту.
Тем временем Закро и Варлам вытащили из машины бредень и растянули его в воде на том месте, где обработанный динамитом рукав соединялся с другим, более широким речным протоком.
Посреди переката стоял, раскорячив короткие ноги, Jleo и ловко выбирал обеими руками из воды мелкую рыбешку, которую пихал в подол майки, зажатый в зубах. Временами какая-нибудь полуживая рыбка выскальзывала у него из рук. Тогда Лео устремлялся за ней в погоню, плеща по воде и пыхтя:
— Ну куда, куда торопишься? Ты сначала спроси, отпускаю я тебя или нет?
Рыба плыла и плыла, оглушенная, брюшками кверху. Блеснув раза два на поверхности белым брюшком, она запутывалась в бредне или, выброшенная из воды рукой рыболова, шлепалась на прибрежные голыши.
Долгоногий Валериан шагал по заводи, похожий на аиста, и своими саженными руками выбирал из воды, кружащуюся в водовороте добычу.
