место!» Он просыпался и делал так, как советовали во сне, а позднее узнавал, что там, где он только что ночевал, производила облаву тайная полиция. Другому миссионеру однажды приснился сон, где к нему пришел совершенно незнакомый человек и стал учил его, как лучше осуществлять миссионерскую работу. Позднее, когда этот миссионер впервые встретился со мной, он воскликнул: «Вы тот человек, который мне приснился!»
Вот так я рисковал и своей жизнью, и жизнью членов Церкви, чтобы победить коммунизм и построить Царство Божье. А в это время Соединенные Штаты отказывали мне в визе, подозревая во мне коммуниста! В конце концов в Канаде, где были представлены документы, подтверждающие мои антикоммунистические взгляды, я смог получить визу в США.
Я прошел через эти испытания и всеми силами постарался попасть в Америку, чтобы сразиться там с силами тьмы, из-за которых страна переживала нравственный упадок. При этом мне пришлось оставить Корею в разгар войны с силами зла. В те времена все самые серьезные мировые проблемы — коммунизм, наркомания, моральное разложение и безнравственность — смешались воедино, образовав гремучую смесь. И я провозгласил: «Я приехал в Америку как пожарный и врач. Если в доме вспыхнул пожар, нужен пожарный, чтобы его потушить, и если кто-то заболел, к нему должен прийти врач». Я был пожарным, который явился в Америку, чтобы потушить пожар безнравственности, а также врачом, приехавшим, чтобы вылечить эту страну от болезни, из-за которой она утратила связь с Богом и оказалась на волосок от гибели.
В начале 70-х Америка была вовлечена в войну во Вьетнаме, и активисты выражали протест против этого. Страна переживала серьезный раскол. Молодежь в поисках смысла жизни экспериментировала с алкоголем, наркотиками и свободным сексом, пренебрегая своими вечными душами. Христианство как ведущая религия, чьим долгом было наставлять молодых людей на путь истинный, не справилось с этой ролью и не помогло им покончить с бесцельным существованием и вернуться к нормальной жизни. Гедонистическая и материалистическая культура утянула многих молодых людей на самое дно лишь потому, что им, по сути, больше некуда было приткнуться.
Прилетев в США, я сразу же провел турне по всей стране с выступлениями на тему «Будущее христианства» и «Надежда Бога в отношении Америки». Стоя перед огромным скоплением людей, я критиковал все слабости Америки так, как до этого не делал никто.
Я говорил о том, что эта страна была основана с пуританским духом и всего за двести лет стала сильнейшим государством мира, снискав бесконечные благословения и любовь Бога. Я напомнил людям, что именно Бог даровал Америке свободу, но в наши дни эта страна напрочь забыла о Нем. «Америка — это страна с великими традициями, — сказал я. — Вам нужно лишь возродить их». Я приехал, чтобы возродить дух Америки, спасти ее от разрушения и призвать людей раскаяться и вернуться к Богу.
Океан — наше будущее
Никто и не догадывался, что я, отправившись в мировое турне, уже начал разрабатывать план, который позволил бы нам расширить наше экономическое основание и вывести его на мировой уровень. С ростом Церкви и увеличением числа миссий наши финансовые потребности для поддержания деятельности значительно возросли. Нам был необходим какой-то доход. И пока я объезжал сорок восемь штатов США, я ломал голову над тем, каким бизнесом нам заняться, чтобы хватило средств на осуществление всего, что мы запланировали.
И тогда мне в голову пришла мысль о том, что американцы каждый день едят мясо. Я подсчитал, сколько стоит одна корова, и пришел к выводу, что мясо одной коровы, весьма дешевое во Флориде, в Нью-Йорке будет стоить несколько сотен долларов. Но когда я узнал цену на мясо тунца, я обнаружил, что один голубой тунец стоит более 4000 долларов. К тому же тунец откладывает за раз более миллиона икринок, в то время как корова может произвести на свет всего одного теленка. Выходит, что ловля тунца — куда более прибыльное занятие, чем выращивание скота.
Единственная проблема заключалась в том, что американцы едят не так уж много рыбы — в отличие от тех же японцев, которые души не чают в мясе тунца. В те годы в Америке жило довольно много японцев, и в дорогих японских ресторанах подавали свежего тунца по баснословной цене. Впрочем, некоторые американцы к тому времени тоже увлеклись строганиной[18] и любили поесть тунца.
Большая часть поверхности Земли, на которой мы живем, покрыта не сушей, а океанами. США омывают целых два океана, в которых полным-полно рыбы. К тому же территориальные воды заканчиваются в двухстах милях от берега, и любой может заплыть в нейтральные воды и наловить там рыбы. Чтобы построить ферму и выращивать скот, нужно сначала купить землю, а для рыбной ловли никакой земли покупать не надо. Все, что нам нужно — это небольшое суденышко, на котором мы могли бы выйти в море и наловить рыбы. Ведь океан — это целый кладезь самой разнообразной еды, а его поверхность широко используется в морских грузоперевозках: корабли, бороздя морские просторы, развозят по всему свету товары, изготовленные в разных странах. Так что океан — это настоящая сокровищница, гарантирующая светлое будущее всему человечеству. Именно поэтому я все время повторяю, что те, кто озабочен будущим человечества, должны позаботиться и об океанах. Если мы полюбим и научимся беречь океан, мы сохраним наше будущее.
Итак, мы купили в США несколько шхун. Это были не те огромные красавцы-корабли с рекламных буклетов, а обычные шхуны длиной всего 34–38 футов — рыболовецкие катера размером с яхту, вполне устойчивые на море. Мы отправили эти шхуны в Вашингтон, Сан-Франциско, Тампу и на Аляску, а потом приобрели еще и судоремонтную верфь.
Затем мы занялись исследованием акватории. Мы посылали шхуны в самые разные места и измеряли температуру воды, а также вели записи о количестве тунцов, пойманных в тот или иной день, и составляли графики. Мы не пользовались чужими графиками, сделанными экспертами: члены нашей Церкви сами выходили в море и собирали информацию, используя в качестве справки открытые данные научных исследований той или иной акватории. Я и сам отправлялся в те места и рыбачил там по несколько дней, досконально все проверяя. Так что наши сведения были самыми точными. Нам пришлось немало потрудиться в ходе наших исследований, но ведь мы трудились не только для себя.
Мы делились информацией с рыболовецкими предприятиями, а также открывали новые акватории, подходящие для рыбной ловли. Ведь если рыбачить постоянно на одном и том же месте, численность рыбы заметно сокращается, поэтому очень важно менять места лова и находить новые. Таким образом, за короткое время мы внесли значительный вклад в рыболовецкую промышленность США.
Итак, мы занялись рыболовным бизнесом в открытом море. Наша задумка состояла в том, чтобы каждая из шхун выходила в море и ловила рыбу в течение как минимум полугода без захода в порт. Когда шхуна доверху нагрузится рыбой, к ней подходило бы транспортное судно, забирало улов и снабжало моряков провизией и топливом. Каждая из шхун была снабжена морозильным оборудованием, чтобы замораживать рыбу на длительный срок. Наша шхуна под названием «Новая надежда» приобрела широкую известность благодаря отличным уловам.
Я и сам выходил на ней ловить тунца. Бывало, что люди боялись отправляться в морские путешествия, и когда я предлагал молодежи подняться со мной на борт, их первой реакцией был страх. «У меня морская болезнь, — частенько слышал я от них. — Стоит мне взойти на борт, как меня сразу же начинает тошнить, да так, словно я вот-вот умру!» Так что мне приходилось подниматься на борт первому.
С того дня я в течение семи лет почти ежедневно выходил в море. Даже сейчас, когда мне уже за девяносто, я люблю бывать в море при любой возможности. В наше время все больше и больше молодежи желает научиться рыбачить, и даже женщины мечтают об этом! В любом деле так: если лидер берется за что-то первым, все остальные следуют за ним. Так что в результате я приобрел славу хорошего ловца тунцов.
Однако если бы мы только ловили тунцов, от этого было бы мало проку. Нам нужно было еще и продавать их за хорошую цену. И тогда мы открыли рыбоперерабатывающий завод и сами стали продавать рыбу. Мы грузили ее в рефрижераторы и везли на продажу. Если торговля шла плохо, мы открывали собственные ресторанчики, где посетителям предлагались блюда из тунца. Когда у нас появились свои
