социальные недуги — такие как безнравственность и материализм, зародившиеся среди изобилия 1970-х годов.
В те времена я часто навещал афроамериканские церкви в стремлении достичь межрелигиозной гармонии. Многие афроамериканские пасторы, следуя примеру д-ра Мартина Лютера Кинга, делали все возможное, чтобы покончить с расовой дискриминацией и построить гармоничный мир Бога.
У некоторых в подвалах домов до сих пор висят изображения рынков работорговли, существовавших столетиями до того, как их упразднили. На одной из таких картинок был изображен чернокожий мужчина, которого подвесили на дереве и сожгли заживо. Другая изображала обнаженных чернокожих мужчин и женщин, вокруг которых прохаживались покупатели, осматривая их со всех сторон, как товар. На третьей картинке был плачущий чернокожий малыш, которого отнимали у матери. Невозможно представить, чтобы люди были способны на такие зверства, изображенные на этих картинках во всех подробностях!
«Подождите, и увидите, — говорил я людям, собравшимся на встречу в Чикаго 24 октября 1975 года. — Примерно через тридцать лет на пост президента США взойдет человек, рожденный в смешанном браке белой и черной расы».
Предсказание, которое я сделал в тот день, исполнилось в Америке с инаугурацией президента Барака Обамы, который провел большую часть жизни в Чикаго. Это пророчество осуществилось не само по себе. Множество людей проливало кровь и пот, чтобы покончить с межрасовыми рознями, и эти усилия в конечном итоге принесли плоды.
Удивительно, но многие священники из традиционных церквей Америки пришли сами и привели своих прихожан на митинг у памятника Вашингтону. Они решили, что мое послание выходит за рамки отдельных деноминаций и что я способен вдохновить молодежь. Я призывал людей забыть о религиозных различиях, и эти слова претворились в жизнь на митинге у памятника Вашингтону. Митинг стал настоящим чудом! В нем приняли участие триста тысяч человек, и благодаря этому он вошел в число самых массовых собраний на Эспланаде.
«Не плачьте обо мне — плачьте о мире»
Белые полосы в жизни зачастую сменяются черными. В те времена находились люди, которые брали мои фотографии и пририсовывали мне усики как у Гитлера, пытаясь соотнести меня с ним. Они называли меня антисемитом и заявляли, что я настраиваю народ против евреев. С христианами тоже была беда. С ростом числа моих последователей среди молодежи и с увеличением числа священников, желающих изучать Божественный Принцип, традиционные церкви Америки также начали преследовать меня. В конце концов, члены «левой» партии выступили против моих заявлений о том, что именно Америка должна остановить распространение коммунизма по всему миру. Они тоже начали искать пути для пресечения моей деятельности.
Популярность нашей Церкви росла, а вместе с ней росли и опасения людей на мой счет. Молодые юноши и девушки, горящие желанием свидетельствовать о моем учении, бросали учебу и работу, чтобы путешествовать по стране, учить Принципу и собирать средства на проведение нашей деятельности. Их родители по вполне понятным причинам стали опасаться за благополучие своих детей.
Когда Соединенные Штаты оказались втянутыми в Уотергейтский скандал, я встретился с президентом Ричардом Никсоном, чтобы убедить его следовать Божьей воле в управлении страной, и обратился к американскому народу с призывом «простить, любить и объединиться» с позицией президента. Это вызвало протест со стороны средств массовой информации, поддерживающих партию «левых», и все то, что раньше не являлось проблемой, вдруг обернулось против меня. В то же время представители консервативной партии заявили, что я слишком «либерален» и что мое учение идет вразрез с традиционными ценностями.
Многим христианам не нравилось мое объяснение распятия Иисуса, которое заключалось в том, что Христос явился как Мессия и его смерть на кресте не была предопределена Божьей волей. Напротив, после казни Иисуса Божий план по строительству Царства мира был нарушен. Если бы Израиль принял Иисуса как Мессию, на земле утвердился бы гармоничный мир, где объединились бы восточная и западная культуры. Однако Иисус умер на кресте, и Божий труд по полному восстановлению человечества был отложен до времен Второго пришествия.
Такая точка зрения на распятие вызвала серьезное противостояние, и в результате традиционные церкви вместе с иудейским сообществом стали считать меня своим врагом и всеми способами пытались выдворить меня из Америки, каждый по своей собственной причине.
В итоге я снова оказался за решеткой. Все, что я делал, я делал лишь с одной целью: возродить нравственность в Америке и помочь ей вновь оказаться в русле Божьего провидения, а меня взяли и обвинили в неуплате налогов. К тому времени мне уже исполнилось шестьдесят лет.
В течение первых трех лет, проведенных мной в Америке, все деньги, собранные в качестве пожертвований со всего мира, скапливались на банковском счете Церкви в Нью-Йорке, открытом на мое имя. Эта практика распространена во многих церквях и деноминациях. Деньги, пролежавшие на этом счете с 1973 по 1975 год, принесли некоторую прибыль, и против меня выдвинули обвинение в неуплате налога с дохода физических лиц в размере около 7500 долларов. Обычно за подобную неуплату налагают штраф, но в 1982 году меня признали виновным и осудили, заключив в федеральную тюрьму в Дэнбери, штат Коннектикут. Это произошло 20 июля 1984 года.
За день до заключения в тюрьму Дэнбери я собрал членов Церкви в образовательном центре в Бельведере (Тэрритаун, Нью-Йорк). Встреча получилась очень сердечной; в тот день в Бельведере собрались тысячи моих последователей и стали молиться обо мне со слезами на глазах. Но я твердым голосом попросил их не падать духом и не отчаиваться.
«Я невиновен, — сказал я им, — ведь я не сделал ничего плохого. Я вижу, как над тюрьмой Дэнбери разгорается яркий свет надежды. Не плачьте обо мне — плачьте об Америке! Любите эту страну и молитесь за нее!» Стоя перед молодежью, погруженной в печаль, я в знак надежды поднял вверх обе руки.
Мое обращение перед заключением в тюрьму вызвало большой шум среди верующих людей. Тут же было основано «Братство сподвижников в страданиях», и множество людей стали молиться за меня, чтобы как-то поддержать. «Братство сподвижников в страданиях» вызвало волну народной поддержки среди духовенства самых разных деноминаций и религий; люди были обеспокоены нападками на религиозную свободу в Америке.
В день, когда мне предстояло сесть в тюрьму, я пошел туда без тени страха. Я знаю, что такое тюремная жизнь. Однако окружающие меня люди думали иначе. Они боялись, что самые ярые противники могут покуситься на мою жизнь. Но я вошел в тюремные ворота с высоко поднятой головой.
«Почему мой отец должен сесть за решетку?»
Даже в тюрьме Дэнбери я следовал принципу жизни ради других. Я поднимался рано утром и принимался за уборку самых грязных помещений. В столовой люди ели, ссутулившись над тарелкой, дремали или просто болтали друг с другом; я же всегда сидел прямо и держался с достоинством. Когда мне давали какое-нибудь задание, я выполнял его старательнее других и всегда наблюдал, как справляются остальные.
В свободное время я читал Библию. Один из заключенных, видя, что я читаю Библию днем и ночью, сказал мне: «Это твоя Библия? Гляди — а вот моя! На, полистай» — и кинул мне журнал. Это был порнографический журнал «Hustler».
В тюрьме я стал известен как человек, привыкший трудиться молча. Чаще всего я читал книги и медитировал. Спустя три месяца я нашел друзей и среди заключенных, и среди охранников. Я подружился с одним наркоманом и с тем, кто называл порножурнал своей Библией. Где-то через месяц или два заключенные стали делиться со мной тем, что получали «с воли»; когда же мы стали делиться друг с другом
