Эзме смерила его ошеломленным взглядом. Он ведь отлично знал, куда и зачем она едет, и спокойно отпустил ее. Зачем же он сейчас явился за ней? Неужели решил, что она не в состоянии провести самостоятельное расследование? А может, он убедил себя в том, что мистер Макхит намерен ее соблазнить и что она способна ему уступить?!
— Я говорил вашей жене, что, если она хочет покончить с неудачным замужеством, я ей помогу, — бесстрашно и с упреком в голосе заявил поверенный.
— Отойдите от нее! — приказал Куинн.
— Утеночек, не надо кричать! — ласково произнесла Эзме, косясь на молодого поверенного.
Тот смотрел на Маклохлана с таким видом, словно охотно арестовал бы его.
— Мистер Макхит, все в порядке.
— В чем это он посмел меня обвинить? — воинственно осведомился Куинн.
— Ни в чем, утеночек!
— До меня дошли слухи о том, что после возвращения в Эдинбург вы посещаете заведения с сомнительной репутацией, — заявил Макхит, словно и не слышал слов Эзме. — Заведения, в которых вы угрожаете подорвать не только свое финансовое положение, но и здоровье вашей жены!
Эзме медленно развернулась к Куинну.
— О чем он говорит? — тихо спросила она, хотя ей хватило ума понять, на что намекает поверенный.
— Мы обсудим это с глазу на глаз, — сквозь зубы процедил Куинн, хватая ее за руку.
Макхит встал между ними.
— Сейчас же отойдите от моей жены, — зарычал Куинн, — и не суйте нос в чужие дела!
— Если ваша жена попросит меня о помощи, она ее получит, — также сурово ответил Макхит.
Джейми часто вспоминал, что в молодости Куинн участвовал во многих драках и считался опытным бойцом. Эзме поспешила встать перед Куинном и положила руки ему на грудь:
— Успокойтесь, утеночек! — Оглянувшись через плечо на негодующего мистера Макхита, она сказала: — А вас я прошу не волноваться за меня, хотя, естественно, я тронута вашей заботой… Пойдемте, дорогой, — продолжала она, беря Куинна под руку.
На миг она испугалась, что Куинн не двинется с места, но, к счастью, он позволил ей вывести себя из конторы поверенного.
Едва они сели в карету, Эзме набросилась на Куинна, который, как всегда, мрачно забился в угол:
— Чего ради вы поехали за мной к мистеру Макхиту? Может, вы считаете, что я не способна сама расспросить его?
— Разумеется, я знаю, что это вы умеете, — проворчал в ответ Куинн. — Я лишь хотел проверить, как он себя поведет, если я внезапно появлюсь. От неожиданности многие обычно ведут себя опрометчиво, и можно лучше оценить характер подозреваемого.
— Вы сейчас говорите и про меня?
На лице Куинна появилась насмешливая ухмылка, которую она не видела уже несколько дней, — правда, она по ней совсем не скучала.
— Я решил, что вы продолжите играть роль — и вы в самом деле выступили очень хорошо.
На душе у нее потеплело, но она еще не готова была остыть.
— И что же вы теперь думаете о мистере Макхите? Надеюсь, благодаря своему рыцарскому поведению он вырос в ваших глазах — как и в моих.
Маклохлан посмотрел на нее с таким видом, словно она совершенно ничего не понимает:
— Значит, вы считаете его благородным рыцарем?!
Ну да… Она ведь только что так и сказала!
— Кем же еще? Ему не терпелось помочь женщине, которая, как он считает, несчастлива в браке!
— Он вовсе не считает вас несчастливой в браке клиенткой, — ответил Куинн таким тоном, словно она полная дурочка. — У него на уме совсем другое: он хочет затащить вас к себе в постель!
Эзме не поверила ему:
— Только потому, что он пытался мне помочь — точнее, помочь женщине, которую он считает женой вашего брата, вы решили, что им движут корыстные мотивы? Разве вы не видите, что мистера Макхита влечет вовсе не ко мне, а к Катрионе?
— Обладай вы житейским опытом, вы бы понимали, что я прав.
— У меня огромный житейский опыт, как вы это называете, — огрызнулась Эзме. — Иначе и быть не может, ведь я ежедневно сталкиваюсь со многими клиентами Джейми! Я повидала много неверных, бессовестных мужей, которые бросают жен на милость кредиторов… Я видела несчастных вдов и сирот, брошенных в нищете… Служанок, которым отказывают от места после того, как их соблазнил хозяин и они забеременели. Лавочниц, которые только через суд смеют надеяться получить деньги с должников — некоторые мужчины полагают, будто могут обманывать женщин без каких-либо последствий для себя! Уверяю вас, мистер Маклохлан, опыта мне не занимать, и я бы предпочла многого не знать, в том числе и того, что угрожает жене, если ее муж посещает бордели!
Куинну хватило порядочности покраснеть.
— Да, что бы вы ни думали, мне хватает опыта, чтобы понять, что имел в виду мистер Макхит! Вы ходите в дома разврата.
— Я побывал только в одном, — вызывающе возразил Куинн. — И только затем, чтобы кое о чем расспросить!
На сей раз ухмыльнулась Эзме:
— Не сомневаюсь!
Взгляд его отяжелел.
— Эзме, я говорю правду. Я пошел в публичный дом с единственной целью — кое-что выяснить… Кстати, как, по-вашему, об этом узнал мистер Макхит?
— Подозреваю, у него есть свои источники, те же, что и у вас, — ответила она.
— Один из моих источников — Молли Макдоналд, проститутка. — Куинн скрестил руки на груди и, абсолютно не смущаясь, смотрел на Эзме. — Возможно, в некоторых вещах вы и не так наивны, как я думал, и все же я не доверяю Макхиту. Либо он воспылал к вам страстью, либо стремится что-то получить от вас. Тут я не сомневаюсь.
— Может быть, он всего лишь хочет помочь несчастной женщине по доброте своей!
Маклохлан презрительно хмыкнул.
— Почему вы так упорно подозреваете всех в низменных мотивах?
— Потому, пышечка моя, что вы красивая женщина, а я по опыту знаю: ни один мужчина не захочет просто дружить с красавицей.
Она совсем не красавица! Она — простушка Эзме Маккалан, а он нарочно льстит ей, чтобы оправдать себя за свое недостойное поведение в конторе мистера Макхита.
Куинн нахмурился и недоуменно спросил:
— Эзме, в чем дело? Разве вам еще никто не говорил, что вы красавица?
— Разумеется, нет! — ответила она. — Потому что это неправда.
— Это правда, — тихо, но решительно ответил он, как будто произнес последние слова против собственной воли. — Вы красавица, Эзме, и всегда были красавицей, несмотря на ужасные платья, которые вы обычно носите, на испачканные чернилами пальцы и растрепанные волосы!
— Вы лжете! — не сдавалась она.
Ни один мужчина не взглядывал на нее дважды; с детства ей внушали, что женщину, как ребенка, должно быть видно, но не слышно. Ни один мужчина еще не делал ей комплиментов и определенно ни один не добивался ее близости — кроме Куинна.
— Я не лгу, просто вы настолько погрузились в изучение права и настолько преданы брату, что совершенно не думаете о себе.
— Тогда почему никто и никогда не говорил мне об этом? Почему ни один мужчина не преследовал меня?
— Мужчины наверняка охотились бы за вами, если бы не боялись вашего острого язычка.
