убиты. Двух убил герой, остановивший поток крысюков, одного убил его учитель, при этом оба были ранены. И остальных перебила невеста героя, когда увидела, что героя ранили.
Волхвы улыбались, Незабудка смутилась.
– И ещё они узнали, что из-за нападения погиб волхв. Это всё, что им сказали. Про волколаков они не знают. Злодей не ведает, что про него известно, и к следующей ярмарке непременно явится. У него есть ещё манки.
«Я хочу увидеть его глаза»
– Ты будешь там.
«Что с ним будет?»
– Мы триста лет не знали таких злодейств. Триста лет назад один злодей открыл ночью периметр села и подманил крабов. Чем-то его обидели в том селе. Тогда повезло, никто не погиб. Его утопили в болоте. С этими поступим так же. Эти чужеземцы хуже того злодея. Тот был глуп, эти умны.
Серг поёжился.
«А если не все на ладье виновны?»
– Мы узнаем. Если будет сомнение, сотворим ещё одну ворожбу познания. Лучше пожертвовать собой, чем покарать невиновного. Тем более – так покарать.
Серг склонил голову, соглашаясь. Потом вспомнил свой первый визит в Лунный круг.
«Про нас. Что нам делать?»
– Живите.
«Но я не смогу держать топор или молот. Я могу охотиться»
– Волколаки чуют отдельного лося или кабана за дневной переход охотника. А стадо учуют за два перехода. Пойми. Ты один сможешь заменить всех охотников Анунок.
Серг был озадачен. В голосе волхва явно слышалось осуждение.
«Разве это плохо?»
– Охотники, учащиеся всю жизнь, гордящиеся своим мастерством, станут не нужны. Разве это хорошо?
Серг понял. От него так повеяло огорчением, что Незабудка невольно погладила его голову.
«Но я не хочу быть трутнем в роде».
– Вы отдельный клан. Клан сам решает свои дела. Взаимная помощь кланов нужна, но помощь лишь когда попросят. Бывают у охотников неудачные дни. К тебе обратятся за помощью. Ты не заменишь охотников, а только поможешь им найти добычу.
Серг заулыбался. Такой вариант вполне делал его полезной частью рода, и не грозил ничем охотникам.
– Вот например, волхвам твоя помощь будет нужна постоянна. Мы не едим мяса, но для ворожбы часто нужны разные животные и растения. Часто мы не можем сотворить хорошую ворожбу, потому что что-то не хватает. Если согласишься помогать волхвам, мы будем рады.
«Да» – ответил он радостно.
Когда они возвращались, Незабудка вдруг застонала от пронзившей её боли.
«Что?»
«Зубы. Коренные. Тебе повезло, что без чувств лежал. Очень больно. Пойду к Упряму»
«Волк говорил – зашёптывать, только хуже будет»
«Не зашёптывать. Вырвет он человеческий зуб, и всё»
«А не поцарапается?»
«У него щипцы есть. Особые. Ему прежний Верховный подарил. Сказал, ими ещё Древние зубы дёргали»
«Значит, у Древних было много волколаков»
«Нет. Они зашёптывать не умели. И зубы у них чаще наших болели. Вот и дёргали больные зубы».
«Пойдём к нему».
Упрям жил за периметром. Серг так удивился, что дважды обошёл домик Упряма, проверяя, чем тот от нечисти защищается. Оказалось – почти ничем. Но на него никто не нападал. Дом Упрям себе сделал особый – четыре близко росших сосны переплёл ветвями, срастил досками – и получился домик на четырёх живых деревьях. Обернул стволы деревьев понизу жгучим пухом от хищных насекомых – вот и вся защита. Бурно разросшийся Синий мох забил все щели, и в доме было тепло, несмотря на уличный холод. Вокруг было очень много звериных следов, и Серг начал чихать. Только теперь он осознал, что различает огромное число запахов, и вокруг дома Упряма запахи разного зверья смешивались в удивительную смесь. И были среди следов даже следы крысюков и болотных кикимор.
Упрям в одну минуту вырвал Незабудке больной зуб и кинул его в огонь, тлевший в большой бронзовой чаше на трёх длинных ножках. Другого огня в таком доме и не разведёшь.
А Серг, как вошёл, сразу заметил на одной из полок стеклянный шар, размером с кулак кузнеца. В шаре будто висело нежно-розовое облачко. Пронаблюдав, он заметил, что облачко медленно меняет форму.
«От куда у тебя этот шар?»
– Верховный, прежний, подарил. Он все свои вещи раздарил, когда уходил. Ты испуган?
«Думаю, этот шар из подземелий под Бобылинским кладбищем»
– Да… – Упрям нахмурился. – Детвора нашла три шара. Один отдали волхвам. Это было до того, как волколак убил Бобылино. Два других шара на пепелище не нашли.
«Разве вы не знаете, почему умерло Бобылино?»
– Нет. Да и никто теперь не узнает. Все погибли, волколак утонул.
«Волколак остался жив. Это наш Волк»
– Вот как? – Упрям встревожился. – Зачем он это сделал?
«Дети нашли оружие Древних. Болезнь. В Армагеддоне именно эта болезнь убила всех наших врагов. За Морем-Окияном есть большая страна, где по сих пор нет людей. Бобылино убила болезнь. А волколак только сжёг, что осталось, чтоб сжечь болезнь. И себя чуть не сжёг, опасаясь унести болезнь в шерсти»
– В шаре болезнь? Но я бы почувствовал.
Тут вмешалась Незабудка,
«Разве почуяли волхвы ворожбу в бусах, что подарили чужеземцы?»
Упрям завернул шар в шарф и засунул в кроличью шапку,
– Так будет безопасней. Думаю, ты ошибаешься, но с начала я поговорю с Волком. Позже, когда он проснётся.
«И всю луну будешь хранить его у себя? А если ураган повалит деревья? Шар разобьётся»
– Что ты предлагаешь?
«Сказать Высшим. Пусть решат, где хранить»
Упрям нахмурился, кивнул,
– Ладно. Скажу. Но что скажут они, когда узнают, что это он тот самый волколак?
«Пусть лучше узнают, пока он спит. Тогда, когда проснётся, люди уже поймут, что он спасал всех. И простят. Он страдал от того, что его считали злом»
– Или не простят.
«Тогда пусть умрёт во сне. Но я тогда уйду из рода»
«И я» – добавила Незабудка.
– Ладно. Прямо сейчас и пойду, пока Высшие не разъехались.
Серг первый выскочил из дома, и невольно зарычал. Прямо напротив входа в кустах завис туманник. В свете занимающегося рассвета на фоне покрытых росой кустов он был почти невидим, но волколачье чувство жизни сразу позволило его учуять.
– Надо же, теперь и туманники приходить стали, – без всякого удивления сказал Упрям.
«Это он лечиться пришёл?!» – Серг аж икнул от изумления.
– Да. Вишь, кость рыбья в горле застряла. – И Упрям, без страха подойдя к туманнику, спокойно засунул руку ему в пасть по локоть. Туманник мяукнул, но пасть не закрыл. Упрям вытащил рыбий хребет.
