приезжают. А куда я их дену? Этак мне скоро придется целое поселение открывать. Тоже мне, родители! Ведь не боятся того, что я колдун. И ведь совсем обнаглели – рупором приходится разгонять, петарды на них уже не действуют. А как громовой голос Агаты услышат, так мигом разбегаются.
– И что же она говорит? – хихикнула я.
– «Пасть порву, моргалы выколю»,– хохотнул Степка.– Это я ее научил. Для самых отчаянных «Рамштайн» через колонки приходится включать – тогда уж точно все разбегаются.
– А Витасом пугать не пробовал?
– Чем-чем? – заинтересовался студент.
Ну конечно! Витас появился на экранах ТВ уже после того, как Степан попал в Вессалию.
– Пойдем, достану тебе диск! Ни у одного родителя потом рука не поднимется отдать родную кровинушку садисту, который так собак мучает.
Достала я не только альбом пронзительно-голосистого певца, но и коробочку конфет «Родные просторы», бутылочку «Бейлиса», солнечные очки и панамку. И наплевать на мнение окружающих! В конце концов, пока я о них забочусь, солнечный удар заработать можно. А носить на голове ту ужасную конструкцию, по недоразумению названную шляпой, которую вручила мне на дорогу Рокси, я не собиралась. Тем более ту шляпу в первый же день с чавканьем заглотило болотце, вдоль которого мы проезжали (Ив покачал головой, но ничего не сказал, а я сделала вид, что в дело вмешалась нечистая сила.)
После рюмочки ликера жизнь стала значительно слаще, а встречи с морой и злыднями уже казались забавным, ни капельки не страшным приключением.
– Странно,– заявил Степка, выслушав нас.– Я так понимаю, в месяц только одно дежурство бывает?
– Да,– подтвердил Ив.– А что тут странного?
– Да просто мне такое же приглашение прислали,– признался он.– Мол, пора бы тебе, мил друг Слимшедий, и честь знать. Хватит в лесу отсиживаться, будь любезен и королевству послужить да на дежурство заступить. Приказано начинать через три недели. Да только никуда я не поеду, пусть думают, что хотят. Мой дом – моя крепость. Я из лесу – ни ногой, а то потом костей не соберешь. И так-то страшно было, а уж после ваших рассказов про упырей, да вампиров с оборотнями, встретившихся в Двойное полнолуние – и подавно.
– Да и не страшные они вовсе,– вступилась я за соплеменников Дамиана и Альвара.
– Это тебе они не страшные, потому что тебе с ними подружиться удалось. А если я с ними встречусь, еще неизвестно, чем дело обернется,– возразил Степка.
Тут воздух огласил леденящий душу вопль, многократно усиленный громкоговорителем:
– Пасть порву! Моргалы выколю! Ноги пообрываю! И эту, как ее, лапшу на уши намотаю!
Я чуть шоколадкой не подавилась.
– Это она уже от себя добавляет,– как ни в чем не бывало заметил Степан, видимо, привыкший к подобной «воздушной тревоге».– Я с первого дня знакомства понял, что Агата – творческая личность.
Я вспомнила импровизированный рэп, которым ответила нянюшка на приветствие «великого и ужасного Шедия», и не стала спорить.
В ту ночь я как никогда сладко выспалась на мягком диванчике от ИКЕИ, а Ив почти до утра играл в «тетрис».
Позавтракав бутербродами с сервелатом и шоколадными сырками (несколько штук я, по традиции, утащила с собой) и распрощавшись с Агатой, Степаном и его гаремом, мы выехали в замок очередного королевского родственничка – герцога Севрута.
– Селена там часто бывала,– предупредил меня Ив, когда вдалеке показались готические вертикали замка.
– И?..
– Графиня хорошо платила ей за ясновидение.
– И всего-то? – обрадовалась я.
Наговорить-то можно все что угодно. Предсказание – не заклинание, которое требует немедленного результата.
– Боюсь, ты меня неправильно поняла. Селена помогала ей находить потерянные вещи, оберегала от грядущих неприятностей, предсказывала ближайшее будущее – на один-два дня вперед.
– Интересно, как ей это удавалось,– хмыкнула я.– Мелисса, Мадлен и Мари Лу хором утверждали, что предсказания – не самый сильный талант Селены.
– Уж не знаю как, но ее прогнозы всегда были верными, и она могла найти даже кольцо, закатившееся под пол.
– Тогда, может, мы объедем замок стороной, чтобы не подрывать ее авторитета?
– Не получится. Во-первых, ты на дежурстве. Во-вторых, герцогиня – не последняя персона при дворе, и мы не можем ее игнорировать.
– В замке стали пропадать вещи. Серьги графини, кружевной воротник ее брата, деревянный половник, тканое полотенце… – вводил нас в курс дела дворецкий.– Возможно, на самом деле краж гораздо больше. Это лишь то, что мы успели заметить.
– И чем так ценны половник и полотенце? В ручку первого инкрустированы самоцветы, а второй ткан золотыми нитками? – устало поинтересовалась я.
– В том-то и дело, что ничем,– развел руками дворецкий.– Половник так грубо сработан, что удивляюсь, как на него можно было польститься. А полотенце успело износиться. Если бы не кража, его бы скоро выбросили.
– Что ж, будем искать,– пообещала я и оттащила Ива в сторонку.
– Такое впечатление, что вору неважно, что красть,– предупредил мои слова он.
– Клептомания? – предположила я.
И, увидев круглые глаза рыцаря, пояснила ему неслыханный термин.
– Возможно,– подумав, согласился он.– Только по твоим словам выходит, что она не проявляется так вдруг, если уж человек болен, то он не контролирует себя с рождения. А прежде в замке ничего такого не случалось, и новых людей не появлялось. Вор – кто-то из своих. Почему же он тогда бездействовал прежде? Впрочем, это неважно. Главное – узнать, кто он.
—Ну и как мы собираемся его искать? – подсказала я.
– Мы? Это же ты великая провидица.
– А, ну да, я совсем забыла. Ну что ж, пойду прогуляюсь. Авось откроется третий глаз, и на меня снизойдет озарение.
Безо всякой надежды я шагнула в коридор.
Шарлатаны водились во все времена. Но Селена с Русалочьего озера могла заткнуть за пояс Остапа Бендера, Томаса Крауна и двенадцать друзей Оушена, вместе взятых. Она и в самом деле была величайшей волшебницей, сильной во всех областях магических знаний. За исключением предсказаний, которые никак ей не давались.
Не желая признаваться в наличии у себя ахиллесовой пяты, Селена сумела завоевать славу лучшей предсказательницы королевства, создав целую тайную систему соглядатаев, организовав вербовку самых лучших в деле разведки агентов, в отсутствие иных занятий с энтузиазмом взявшихся за дело.
Один из них как раз и висел в воздухе передо мной.
– Значит, у герцогини роман с новым стрелком,– старательно вещал призрак, имеющий постоянный доступ в святая святых обитателей замка.– Стрелок после возвращения из Нуасара весь чешется – похоже, подхватил нехорошую болезнь, пообщавшись с тамошними красотками. Ее дочурка тем временем не отстает и хочет бежать с младшим сыном разорившегося барона Ниванбакса. Побег назначен через два дня. На случай, если мать все узнает и постарается помешать, у Николь есть тайное оружие – дневник герцогини, в котором она делится своими сокровенными мыслями. Николь прячет его под матрасом. Украденный половник, полотенце, шпильки, ложки, вилки и расчески – дело рук горничной Полли. Не знаю, что на нее нашло, девочка всегда отличалась тихим нравом и честностью, чужого никогда не брала, а тут тащит все, что под руку попадается. Правда, мелочь всякую, которую потом в кладовке прячет или в саду закапывает, бедняжка. Видно, совсем ку-ку после смерти родителей. А вот драгоценности – это уже нянюшка новорожденного герцога подсуетилась. Когда стали пропадать булавки да вилки и заговорили о появлении
