– Дальше своим ходом потопаем,– объявила Поля, спрыгивая на землю.
Не успели мы взобраться метров на двадцать по извилистой тропинке, как нас оглушил грозный рык:
– Стой! Кто идет!
– Андрюш, хорош пугать! – кокетливо проворковала Полина.– Нет чтоб помочь девушкам взобраться. Пока до вас долезешь, все сандалии изорвешь. А они у меня, между прочим, настоящими рубинами украшены!
Кусты по правую сторону дорожки зашевелились, и оттуда выбрался круглолицый, здоровенный детина лет двадцати пяти. Помимо модной короткой стрижки нашего соотечественника в нем выдавала футболка с надписью «MTV Россия» и пляжные шорты в ромашку. Похоже, олимпийская аномалия распространяется не только на внешний вид пассажиров рокового рейса, но и на одежду. По ним и не скажешь, что их носят тридцать лет.
– Поля,– просиял он, пожирая «богиню» влюбленными серыми глазами,– сколько лет, сколько зим!
Аристократической красотой дозорный не блистал, но его лицо было приятным и добродушным, как у богатырей из мультфильмов. С таким мужчиной себя можно чувствовать как за каменной стеной, к тому же учитывая, что богатырю уже далеко за пятьдесят, можно было надеяться, что за столько лет к нему все- таки пришла мудрость. А если не пришла, то уже на подходе.
– Ну зим здесь отродясь не было,– заметила Полина.– А вот за это лето уже второй раз к вам наведываюсь. Жили бы вы не на такой верхотуре – почаще бы заезжала.
– Переезжала бы ты скорее к нам, Поль! – с надеждой произнес он.– Охота тебе среди этих варваров тусоваться?
– А чего мне тут делать? В карты резаться да с Генриеттой собачиться? Ты же знаешь, она меня с первого взгляда невзлюбила.
– Генриетту мы быстро на место поставим,– с готовностью заметил богатырь,– ты только свистни! И вещи поможем перенести – даже не беспокойся.
– Может, еще и замуж меня возьмешь? – ухмыльнулась Полина.– Чтоб уж никто не покусился?
– А отчего ж не взять, с таким приданым-то? – подмигнул он, и в его глазах цвета грозового неба заиграли смешинки.– Одни сандалии вон на сколько потянут!
– Дурак ты, Галкин! – рассмеялась Поля.– Веди уж нас к своим. Яна, это Андрей, он же Арей, так называемый бог войны. Андрей, это Яна, она тоже из переселенцев.
Вот тебе и кровожадный бог войны!
– Иди ты,– удивился он.– Этак скоро все население вымрет, одни русские Хрецию населять будут. Вот наведем мы тогда здесь шухер!
– Мечтай-мечтай,– хмыкнула Полина, толкая его в бок.– Веди уж, несостоявшийся жених.
– Так уж и несостоявшийся? – подмигнул тот.– Легенд, что ли, не читала? Никуда ты от меня, Поля, не денешься, влюбишься и женишься!
– Женятся мужчины, женщины – выходят замуж,– снисходительно обронила Полина.
– Как ты это ни зови, никуда не денешься от моей любви,– пропел Андрей.
– Придется усилить охрану дворца и распорядиться, чтобы построили бомбоубежище,– тихонько хмыкнула Поля. Но, сдается мне, Полина лукавит и через годик-другой сбежит на Олимп прямиком в объятия Галкина. Учитывая ее страсть к сероглазым охранникам, у Андрея есть все шансы завоевать ее одинокое, истосковавшееся по любви сердце.
По дороге мы встретили еще два наряда бывших омоновцев, которые шутливо отдали честь Андрею (он здесь был за главного) и радостно поприветствовали нас. Видимо, гости здесь были редки и мало кто миновал первый кордон в лице бдительного Галкина. Изрядно запыхавшись (я говорю о нас с Полиной, Андрей взлетел на верхотуру так, словно его сандалии были крылатыми), мы взобрались на вершину, и я увидела то, о чем древние хреки-греки слагали легенды и называли Олимпом.
За тридцать лет стихийный лагерь, образованный под обломками самолета и вокруг него, настолько слился с окружающей природой, что теперь ничто не напоминало о страшной катастрофе. Казалось, что группа туристов, оказавшихся на необитаемом острове, наткнулась на вышедший из строя авиалайнер, разобрала его по частям и приспособила под собственные нужды. Здесь было подобие летнего кафе, навес которого сшит из разноцветных лоскутов и крепился на обструганных стволах деревьев, столиками служили грузовые ящики, а стульями – сиденья самолета. Была и беседка, образованная вкопанным по диагонали в землю крылом лайнера. И спортивная площадка с самодельной волейбольной сеткой и настоящим бильярдным столом. И хижины, крышей которых служила обивка самолета, а спальные места были застелены шкурами вперемешку с полосатыми пледами. От салона самолета сохранилась только передняя часть – в ней, как пояснила Поля, жили женщины, а в дождливые дни собирались все обитатели.
Первой, кого мы увидели, была длинноволосая дева в ярком водевильном платье, которая стояла у обрыва.
– Привет, Деня! – окликнула ее Полина.
– Полечка,– жеманно растягивая слова, произнесла мужским голосом дева, направляясь к нам,– здравствуй, душа моя! А кто это божественная красавица рядом с тобой?
– Это Яна,– представила меня Поля.– Ян, знакомься, это наш Денис-Дионис.
– Очень приятно,– томно произнесла дева.
– Ян, ну не стой как истукан! – тихонько ткнула меня в бок Полина.
– Взаимно,– пробормотала я, разглядывая дево-мужа. Денис был слишком хрупким для мужчины и обладал миловидными чертами лица, красоту которого не скрывали густо подведенные глаза и яркие румяна.
– Да не смущайтесь вы так, моя мармеладная,– улыбнулся он.– Да, я трансвестит, и один из самых знаменитых в Москве – Нежная Королева, не слышали?
– Нет,– честно призналась я.
– Жаль,– искренне огорчился он.
– А как у вас с виноделием? – вспомнив мифы, поинтересовалась я.
– Все честь по чести. И виноделие, и вакханалии, и театральные постановки – я тут вроде массовика- затейника, шута и комедианта в одном лице. Кстати, вы как раз вовремя: на сегодня у нас запланирован очередной выпуск ток-шоу «Окна». Идемте места занимать.– Денис зашагал к центру лагеря, мы потопали следом.
– Ох, Янка, видела бы ты, какие тут спектакли дают! – рассмеялась Полина.– Когда «Фантомаса» показывали, я чуть со смеху не сдохла, но когда они на «Матрицу» замахнулись, это было нечто.
– Ты еще скажи, что тебе не понравилось,– обиделся Денис.
– Да я до сих пор жалею, что последняя камера из строя вышла, и такой шедевр оказался потерянным для потомков.
Лесть Поли сделала свое дело. Дионис разулыбался и кокетливо поправил прическу. Полина спросила:
– Какие у вас тут новости?
– Зевс с мегерой опять в ссоре – наш любвеобильный завел себе новую любовницу, а Генриетта узнала. Поэтому мегера теперь не в духе, впрочем, как обычно, а Зевс с фингалом и поредевшей бородой. Сейчас будем разбор полетов устраивать – надо же чем-то народ развлекать. У Дарьи в разгаре дачный сезон, так что вся свободная рабсила пашет в огороде. Аполлонов пишет музыку к новому представлению по моему сценарию – натуральный мюзикл получится,– доложил Деня, останавливаясь у салона самолета, и пропел: – Как-то летом мы свалились на Олимп, и у хреков появился новый миф. Афродита, Зевс и нимфы есть у нас, и чертоги, и амброзии запас!
В дверях салона показалась высокая дама в шелковом кимоно. Несмотря на то что день был в разгаре, та выглядела недовольной, словно только что поднялась с постели и явилась посмотреть, кто посмел разбудить ее в столь поздний час. При этом ее холеное, красивое лицо было ярким и выразительным, как будто над ним потрудилась команда визажистов, а густые волосы цвета темного золота были тщательно уложены в узел, из которого выбивалось несколько волнистых прядок.
– А, это ты, Полина,– с ядовитой улыбочкой поздоровалась она, проигнорировала Дениса и неприязненно оглядела меня.– Кто твоя подруга? Новая невольница? Я тебе сто раз говорила, всех падших
