соединяется с холмами. Наверх ведёт только одна тропа. Путь труден и извилист, и лишь сильный воин заберётся на маленькую площадку на вершине. По узкой тропе пройдёт одновременно лишь один человек. Армейская часть или военный отряд должны двигаться вереницей. Конь же вовсе не в состоянии долго идти по этой тропе и ему ни за что не добраться до вершины.
Недалеко от подножия бежит Белая Река. Летом Лакоты частенько раскидывали свои лагеря среди могучего стройного леса, растущего по её берегам. Вершина утёса усыпана валунами, и лишь кое-где растут одинокие сосны. Это место высоко в небе всегда манило к себе мальчишек. Однажды мы оседали своих лошадок и отправились по крутой тропе. Хотя наши лошади выносливы и хорошо обучены, а мальчики Лакотов – отличные наездники, мы вскоре были вынуждены оставить животных на тропе, а остаток пути прошли пешком.
А вот какую историю старики рассказывали нам, молодым, отвечая на наши вопросы.
Однажды отряд Воронов (они называют себя Абсaроками) появился в землях Лакотов, ища случая угнать несколько лошадей. Но, едва обнаружив врага, воины Лакотов устроили охоту. Вороны не сумели уйти дорогой, по которой пришли, и оказались прижаты к тому самому утёсу. Выбора не было, оставался только один путь к бегству и по крутой тропе они отправились на вершину. По дороге они оставили лошадей, но сумели спастись сами. К концу погони все они добрались до вершины утёса, но Лакоты не последовали за ними, поскольку было уже поздно. Сторожа тропу, Лакоты разбили лагерь. Они смеялись и подшучивали над положением Воронов на вершине скалы. Воины Лакотов собрались вокруг лагерных костров, радуясь трапезе, а потом улеглись спать, считая, что враги надёжно заперты в клетке. Высоко на плоской вершине утёса был виден яркий свет костров Воронов. Они горели всю ночь, подсвечивая небо.
Лакоты не спешили нападать на Воронов и с наступлением утра. Но вскоре один остроглазый воин заметил следы у подножия скалы. Посмотрев наверх, они увидели, что в каких-то пятидесяти футах от земли свободно болтается на ветерке конец верёвки из сырой конской кожи. Лакоты в великой спешке поднялись по тропе и только на вершине поняли, что произошло. Вороны как-то ухитрились поднять с собой наверх одного коня. Его убили, сняли шкуру, а кожу использовали, чтобы удлинить веревку, прихваченную одним из воинов. Привязав верёвку к стволу старой сосны, воины Воронов быстро соскользнули по откосу. Затем они спрыгнули в реку и переплыли через неё. Это было столь опасным предприятием, что даже храбрецы Лакотов были в изумлении.
С того времени и индейцы и белые люди называют это место Утёсом Воронов. Это название сохранило в памяти нашего народа историю того выдающегося побега.
СНОВИДЕЦ ГРОМА
То, что наши знахари владеют великой силой, мы никогда не сомневались. Но даже при всём этом они порой вершили такие удивительные дела, что мы пребывали в полном изумлении. Мы понимали, что они близки к Источнику Всего Сущего – Матери-Природе, или Матери Всего Сущего – Земле, и от неё узнают много такого, что дано знать только знахарям.
Однажды Лакоты собрались все вместе на пляску и пир. Пришли тысячи людей, и их типи раскинулись широким кругом в огромной долине. Индейские воины украшали себя и в нетерпении ожидали, когда смогут поплясать в своих красивых перьях, чтобы девушки смотрели и любовались ими.
Небо было чистым и прекрасным, ветерок – лёгким и ласковым, так что струйки дыма из типи улетали мягко, и изящно трепетали перья воинов, которые или прогуливались пешком, или проезжали на своих важных лошадях.
Внезапно порыв Ветра гневно промчался через селение, подняв клубы пыли. Но все были веселы и беззаботны, и никто не обратил на это внимания. Вскоре прошумел новый порыв, и когда люди разобрали голос Ветра, то поняли, что это предвестник Бури, однако небо оставалось голубым и ясным, и они вновь не вняли ему. Но в третий раз голос Ветра был громким и гневным, и чёрная Туча показала свой лик сквозь верхушки деревьев. Все люди селения посмотрели наверх, удивляясь, чему рассердился Небесный Народ. За чёрными тучами послышался топот диких коней Воинов Грома. А ветер всё сильнее метался между типи и грубо дёргал лёгкие перья. Вскоре пришёл Дождь. Крупные капли брызнули на раскрашенные одежды девушек и убранство воинов. Женщины побежали к своим типи и стали укреплять колья, чтобы их не сорвал Ветер. Дети бросились к матерям. Все спешили укрыться.
Но среди всего этого волнения один знахарь сновидец Грома спокойно вышел на середину деревенского круга. С ним была погремушка из оленьих копыт, прикрепленная к поясу. В его волосах не было ни перьев, ни украшений; они спускались на спину просто и прямо. Сновидец Грома призвал людей собраться вокруг него и встать в молчании с верой в сердцах. Затем он запел Песню Грома. И пока люди ждали, их вера росла. Сновидец Грома поднял лицо к небу, его голос словно пробивался сквозь тучи. Ветер начал стихать, и Дождь мало-помалу прекратился. Закончив песню, знахарь воздел руки и молча повелел Тучам уйти. Они разошлись, а когда снова засияло Солнце, люди продолжили приготовления к пиру.
Такой была сила сновидца Грома.
БРАТЬЯ БИЗОНЫ
Когда-то огромные поля подсолнечника росли в степях страны Лакотов. И люди и бизоны любили этот прекрасный цветок. Его листья были зелёными и широкими, а жёлтые лепестки – прекраснее золота.
Множество жёлтых птичек – им просто не было счёта – покрывало поля подсолнечника. Они тоже любили подсолнухи, и их перья были почти так же желты как аккуратные лепестки вокруг коричневой середины. Птички клевали эти коричневые семечки и трещали без умолку. Неудивительно, что и мы, мальчишки, любили валяться на этих полянах в ясные дни, внимая всем звукам и запахам. Ведь нас интересовало всё.
Бизоны любили тереться огромными головами о подсолнухи, и мы часто видели длинные стебли, намотанными на левый рог. Бизоны никогда не носили их на правом роге. Может, так они украшали себя, а, может, им нравился цветочный аромат. Мы знали только, что они любили подсолнухи.
Само собой, мы, ребята, и не пытались приблизиться к бизонам, а просто сидели на своих лошадках неподалёку и наблюдали за ними. Летом, когда надоедали мухи, бизоны рыли землю своими рогами и пыльные облака на время скрывали их от нас. Порой мы видели их игры, а иногда – как они плавают в озере.
Однажды была устроена большая охота. Воины убили множество бизонов и принесли домой много шкур.
На следующий день несколько мальчишек поехали в прерию. Ни одного бизона не было видно. Всё было тихо, только птицы щебетали в полях подсолнечника. Я поднялся в одиночестве на маленький холм и оттуда увидел двух бизонов, весьма удивившись, что охотники убили и распугали ещё не всех животных.
Я сидел на коне и наблюдал. Один бизон лежал на земле, подобрав под себя ноги, а другой обнюхивал и подталкивал упавшего головой и рогами. Мне стало любопытно, и я следил за ними некоторое время, пока не понял, что бизон на земле или болен, или ранен. Наверное, он был ранен вчера, но сумел убежать от охотников. Он лёг, устав от потери крови. Мычаньем и толчками второй бизон помогал раненому в попытках встать. Снова и снова тот поднимался на передние ноги, но каждый раз падал. Однако, похоже, для его друга было довольно и того, что он двигался.
На следующий день любопытство вновь повлекло меня на то же место, но я отправился один. Раненый бизон всё ещё сидел на земле. Прождав около часа, я увидел, как приближается второй бизон. Подойдя, он приветствовал раненого головой и рогами. Здоровый бизон поддерживал его, толкал и тёрся головой. Бедняга поднялся на все четыре ноги и постоял мгновение, но снова опустился на землю. Во второй раз он сделал несколько шагов и снова лёг. Но теперь он был на чистом месте, и рядом росло немного зеленой травы. Вскоре его друг вернулся к стаду, которое паслось вдалеке, и пропал из виду.
Теперь я не мог не вернуться вновь посмотреть, что же будет дальше, и на следующий день приехал
