Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – 'смотр сил'

49

Журналист Л. Злотников записал такие наблюдения на процессе: «Как только А.С. Шмаков или Г.Г. Замысловский задают какому-либо свидетелю вопрос с упоминанием имени Файвеля Шнеерсона – то матово-бледное, нахмуренное лицо Бейлиса делается еще более бледным, а стальные, темные, горящие мрачным огнем глаза вспыхивают ярче... При имени Шнеерсона Бейлис судорожно двигается по скамье, как бы ломает свои руки, вытирает платком выступающий на покатом лбу холодный пот... Грузенберг нервно подпрыгивает» (Мирный труд. Харьков, 1913 г. № 10. С. 212). – Ред.

50

Шнеерсон разрешения на проживание в Киеве «как участник русско-японской войны» не получил. Тем не менее с 1907 г. он каким-то образом прописался на Лукьяновке в доме Добжанского, где открыл сенную торговлю, на Татарской улице, которая упирается в Верхне-Юрковскую как раз против дома, где жил Бейлис. В действительности же Шнеерсон жил у Бейлиса. В марте 1911 г. согласно полученным инструкциям полиция потребовала от Шнеерсона, чтобы он, как не имеющий права жительства в Киеве, выехал из Лукьяновки. Тогда Шнеерсон прописался с 12 марта (день убийства Андрюши, но это простое совпадение) на заводе Зайцева по Кирилловской улице как входящей в иной участок, где евреям разрешалось проживать. В апреле 1911 г. прописался на Слободке, а месяцев через пять снова прописался на Татарской, но уже не как торговец, а как 'ремесленник-переплетчик' (евреи-ремесленники имели право повсеместного жительства). (Замысловский Г. Убийство Андрюши Ющинского. Петроград. 1917. С. 186, 187; Стенографический отчет. Т. 1. С. 279, показание Полищука – см. далее). – Ред.

51

Цадик – предводитель хасидов, «не только совершеннейший и безгрешный человек, он не только равен Моисею, но есть представитель божества и его отражение; все, что цадик делает и думает, имеет решительное влияние на высший и низший мiры» (Грец Г. История евреев. Т. 12. С. 98-99). Другой еврейский историк Дубнов приводил слова Элимехера Лизенского, что «цадик – это 'маклер между Израилем и Богом'. Через его посредство Бог ниспосылает верующему земные блага – жизнь, пропитание и детей; стоит цадику захотеть – и этот источник благ закроется. Поэтому хасид обязан слепо верить в цадика, считать его своим благодетелем и уделять ему из своего достатка» (Дубнов С.М. Всеобщая история евреев на основании новейших научных исследований. СПб., 1906. Кн. 3. С 328-329). – И.Г. (Подробнее см. в приложении 'Справка о хасидах'. – Ред.)

52

Казенный раввин – официально зарегистрированный как еврейский законоучитель. – И.Г.

53

Все упоминаемые – дети, постоянно игравшие на кирпичном заводе на мяле и бывшие на заводе в день убийства. – И.Г.

54

Из Представления Товарища Прокурора Киевской Судебной Палаты А. Карбовского Прокурору Киевского Окружного Суда:

«Фамилия Шнеерсонов связана неразрывными узами как с развитием хасидизма в России, так и с ритуальными убийствами. В 1797 году был арестован в Лиозне глава хасидизма - цадик Залман Борухович Шнеерсон и отправлен для допроса в Петербург. Вскоре он был освобожден, так как никакой вины за ним доказано не было. Через два года он был снова арестован и привезен в Петербург, но снова освобожден и отправлен на жительство в м[естечко] Любавичи, Оршанского уезда...

Спустя 50 лет, когда возникло Саратовское дело, крещеный еврей Гуглин показал, [что] 2 бутылки крови были отправлены из Саратова 'Любавичскому раввину'. Раввин этот допрашивался и заявил, что он никаких сношений с саратовскими евреями через ходока Таупкина не поддерживает. При обыске у него ничего подозрительного найдено не было. Между тем в Любавичах в то время проживал знаменитый 'святой' – цадик Мендель Шнеерсон, внук Залмана, глава хасидизма, к которому несомненно и были направлены через Таупкина 2 бутылки с кровью…

Бывший агент сыскного отделения Адам Полищук доставил сведения, что Файвель Шнеерсон не только столовался, но и жил в квартире Менделя Бейлиса, а с 12 марта (день убийства Андрея Ющинского) по 7 апреля был даже прописан в усадьбе Зайцева [на Кирилловской улице, точнее: по 6 апреля. – Ред.]. Тот же Полищук получил сведения от Назара Зарудского, Андрея Репецкого, Георгия Коновалова, детей Волощенко и др., что Андрей Ющинский был знаком с Файвелем Шнеерсоном, который уверял его, что служил с его отцом на Дальнем Востоке, что отец его не убит, и что он когда-нибудь покажет ему его отца.

Отыскивать отца сделалось мечтою Андрюши. Он говорил об этом и своим родным, а когда бабушка попыталась однажды убедить его в смерти отца, – Андрюша ответил: 'что вы говорите, отец жив, и Файвель обещал мне его показать'.

Ввиду того, что по заключению профессора Сикорского раны на теле Ющинского были сделаны рукою человека, привыкшего к убою скота, была сделана попытка, путем собирания негласных сведений, выяснить личность отца Файвеля Шнеерсона. Буним Шнееров Шнеерсон оказался стариком лет 60, окруженный почетом со стороны местного еврейского населения, (м[естечко] Носовка, Нежинского уезда). Он по профессии резник. Получены указания и на то, что в начале 1911 года он выезжал в Киев, хотя обычно он никуда из Носовки не выезжает. У него есть сын Ноэх, по профессии переплетчик, получивший серьезное (по-еврейски) образование. В доме Шнеерсона довольно много старинных еврейских книг. Сын Бунима, Файвель Шнеерсон служил на военной службе; в настоящее время проживает в Киеве и, хотя показал место жительства на Предмостной слободе, в настоящее время живет близ усадьбы Зайцева, в д[оме] по Татарской улице» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л. 208, 208 об., 209, 209 об.). – Ред.

55