будет легко привыкнуть к здешним правилам.
— Да уж. Совсем как дома. — Голос ее задрожал.
— Ну, что ты?
— Я боюсь!
— Чего ты боишься?
— Не знаю! Я не доверяю этим людям. Не обращай внимания, это я так… Когда вы уходите?
— С рассветом. — Он мягко обнял се. — Не волнуйся, Ариана. Все будет хорошо. Я вернусь и отвезу тебя к жениху. И у вас все будет хорошо. Ну улыбнись же!
Девушка улыбнулась, но улыбка получилась невеселой.
— Ты придешь нас проводить?
— Да.
Где-то поодаль звякнул колокол.
— Полночь. — Ариана отстранилась от него. — Мне пора. До завтра, Грей!
— До завтра.
Йоки в хижине уже достал из рюкзака одеяло и кинул его на пол. Он собирался спать у входа, как и подобает охраннику. Не то чтобы он опасался миролюбивых аггинтов… Просто так привычнее. И спокойнее. Грей немного позавидовал ему. Выполняет себе работу, никаких угрызений совести не испытывает. Он сел на кровать, пытаясь ни о чем не думать. Особенно о том, что оставляет Ариану среди практически незнакомых людей.
— Спи, — буркнул Кэл, ложась около двери. — Завтра выходим рано.
Но уснуть Грей не смог. Перед его глазами стояло лицо Арианы, тщетно пытающейся скрыть отчаяние. Ей предстоит жить здесь целых семь месяцев. Хорошо, что Дорн сразу принял ее в общину. И женщины не оттолкнули девушку, наоборот, окружили ее вниманием и заботой. Юноша покосился на спящего йоки. А может… Может, попросить его оставить Ариану на корабле? Грей со вздохом отбросил эту мысль. Кэл ни за что не согласится. А Роджера здесь нет.
Внезапно ночную тишину прорезал тонкий женский крик, вспыхнул и моментально оборвался. И опять наступила тишина. Этот голос… не может быть!
Дверь, которую йоки не потрудился открыть, а просто вышиб, с грохотом ударилась о стену и криво сползла на землю. Грей вскочил так быстро, как только мог, и помчался за Кэлом. В домах начали загораться огоньки, но Грей не видел их, он бежал, не разбирая дороги, а в ушах у него еще звенел далекий крик Арианы.
Он вбежал в дом, куда поместили Ариану, и, переводя дыхание, остановился на пороге. Что бы тут ни происходило, он опоздал. Кэл стоял у стены с поднятыми руками, глядя зверем на ощетинившихся короткими копьями охотников. Грей знал, что йоки запросто мог раскидать их в разные стороны, но сейчас он, похоже, старался успокоиться. На полу около его ног лежал Дорн и тихо постанывал. Около стены скорчилась Ариана, трясущимися руками стягивая на груди куртку, у которой отлетели пуговицы. Она мельком глянула на него и тут же спрятала глаза.
Грей почувствовал, как в нем начинает закипать глухой гнев. Он шагнул к охотникам, сжимая кулаки, и те посторонились. Они не ожидали агрессии от себе подобных, понял Грей, они даже не смогут проткнуть его копьем.
— Что это значит? — свистящим шепотом спросил он у перевернувшегося на бок Дорна и сам же удивился своему голосу. — Что ты сделал? Говори! — заорал он, хватая старейшину за плечи и тряся, как кот мышь Дорн только отворачивался и закрывался руками. Изо рта у него текла кровь, нос был неестественно повернут
Кто-то мягко тронул Грея за рукав. Юноша обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина в белом одеянии. Этот старейшина встречал их вечером на дороге.
— Как могли вы совершить столь тяжкое преступление? — с сожалением спросил он Грея. — Неужели законы нашей общины не дошли до ваших сердец?
Грей ошеломленно уставился на высокого — он что. рехнулся? Но старейшина укоризненно качал головой, а в глазах его была подлинная горечь.
— Вы что… — медленно произнес Грей, понимая, что седой неправильно истолковал произошедшее. — Это же не мы нарушили законы! Дорн, он… Ариана, что здесь произошло? — Он нагнулся к девушке, но она в ужасе отшатнулась от него и закрыла лицо руками. Холодная, слепящая ненависть начала разрастаться в его душе. Грей силой отвел ее ладони и заставил смотреть ему в глаза.
— Что произошло, Ари? — спокойно, но настойчиво повторил он. — Расскажи нам. Пожалуйста.
Девушка тихонько затряслась от рыданий, но глаза ее оставались сухими.
— Я заснула, а когда проснулась, он был здесь, — прошептала она. — Он хотел… хотел раздеть меня, а когда я крикнула, зажал мне рот. Я очень испугалась. А потом ворвался Кэл и начал бить Дорна, потом прибежали остальные, вот и все. Я больше ничего не знаю…
— Ну? — Грей опять повернулся к старейшине. — Что вы на это скажете? Это и есть ваше гостеприимство?
— Она — член нашей общины, — спокойно сказал старейшина. — Дорн имел полное право взять ее. Девушка не смела отказывать ему. Вы оказали ей плохую услугу. Теперь все будут знать, что один из самых уважаемых старейшин пострадал по ее вине. Это очень плохо.
— И ты называл этих мудаков миролюбивыми? — Кэл сплюнул на пол и подошел к Грею, рукой отодвинув копья. — А если бы мы ушли вечером?
Юноша вызывающе глянул на йоки.
— Да, я ошибался, — спокойно признал он. — Но теперь Ариана здесь не останется. Можешь говорить что угодно, но она вернется с нами на корабль. Понятно?
— Я спорю? — Кэл шагнул к съежившейся Ариане и легко поднял ее с пола. — Иди собирай вещи. Мы выходим. А кто имеет что-то против, — он внимательно обвел взглядом собравшихся, — говорите сейчас.
Против никто ничего не имел.
Они уходили из общины в глубокую черноту леса. Жители столпились по обеим сторонам дороги, молча, провожая их недоверчивыми и укоризненными взглядами. Грей не поднимал глаз и чувствовал себя настоящим преступником. Стоило ему посмотреть на Ариану, тихо лежащую на руках у Кэла, как справедливое негодование поднималось в его груди и юноша вскидывал голову, вызывающе глядя на столпившихся людей. Но в их глазах был лишь немой вопрос: «Зачем вы к нам пришли? Зачем обидели?» И Грей опять чувствовал стыд.
На несколько минут он покинул Кэла и Ариану, чтобы достать из тайника оружие. Окажись рядом Дорн, он бы с удовольствием пристрелил его, но вымещать злость было не на ком. Разве что на самом себе.
Вскоре они свернули в сторону от дороги и остановились среди низкорослых деревьев. Кэл осторожно положил Ариану на траву. Она ничего не говорила и даже не шевелилась, лишь неотрывно следила за ним глазами. Грей принялся собирать валяющиеся вокруг в огромных количествах сухие ветки, йоки разводил костер. Почему-то они старались не смотреть друг на друга.
Грей свалил охапку хвороста рядом с разгоравшимся огнем, выбрал ветку побольше и начал ломать ее на мелкие части. Он сосредоточенно смотрел на пламя, как будто оно погасло бы без его взгляда. Со стороны, где лежала Ариана, не доносилось ни звука. Он повернул голову — девушка лежала, закрыв глаза, и, похоже, спала. «Ну и хорошо, — подумал он с нежностью, которая удивила его самого, — бедняжка, и зачем я тебя сюда притащил?»
— Ты не виноват, — тихо сказал Кэл. Неужели он думал вслух?
— А кто виноват? Это я предложил оставить ее здесь.
Кэл повернулся так, что лицо его скрывалось в тени, и Грей не мог прочитать его выражение. Да и вряд ли оно что-нибудь выражало, у этого-то непробиваемого.
— Ничего серьезного не произошло, — рассудительно сказал йоки. Пожалуй, слишком рассудительно. — Дорн не успел причинить ей какой-нибудь ощутимый вред. Сейчас у нее шок, но к утру это пройдет. Надеюсь.
Грей почувствовал злость. Как, оказывается, все просто — «не причинил ощутимого вреда», «к утру пройдет». Ариана, между прочим, живая! И у нее есть чувства! Каково теперь ей будет общаться с другими
