мужчинами, зная, что любой из них может превратиться в зверя?
Кэлу он это не сказал. Йоки ничем не прошибешь, а уж такими-то пустяками — и подавно. Иногда Грей сомневался, а человек ли Кэл вообще? Роджер и то более эмоционален. Правда, Ариана умудрялась разговорить его, но теперь девушка вряд ли будет так доверчиво относиться к йоки.
— Иди спать, — прервал его размышления ровный, ничего не выражающий голос йоки, — я подежурю. Только… когда я попрошу, сменишь меня, ладно?
И тут Грей понял, что все великолепное спокойствие йоки — элементарная маска. Потому что руки, которые Кэл крепко сжимал в кулаки, заметно дрожали, и йоки тер их друг о друга, точно пытаясь согреть. Но говорить Грей ничего не стал. Просто кивнул.
Юноша лег рядом с Арианой, согревая ее своим теплом, потому что (так он себе говорил) по ночам было адски холодно. И, как ни странно, не испытал никаких чувств по поводу того, что к нему крепко прижимается красивая девушка в разорванной одежде. А девушка тем временем перевернулась на другой бок и улыбнулась во сне.
Ему показалось, что он только что закрыл глаза, но когда йоки разбудил его, была глубокая ночь. Грей попытался встать, но что-то ему мешало. Это Ариана ночью сжала его ладонь своими, да так и держала до сих пор. Он аккуратно разжал тонкие пальцы и отодвинулся. Девушка даже не пошевелилась.
Кэл стоял на коленях, доставая что-то из рюкзака. Это «что-то» позвякивало. Когда он выпрямился, то Грей заметил некоторую напряженность в его движениях.
— Слушай, я… — начал йоки, с трудом подбирая слова. — Я должен уйти. До утра.
Грей не поверил своим ушам.
— Куда ты собрался?
Йоки махнул рукой в сторону ближайших деревьев.
— Это необходимо, пойми, — сказал он. Глаза у него лихорадочно блестели, а по виску стекала капля пота. — Я не могу объяснить… потом, не сейчас. И не ходи за мной. Я еще тебя попрошу… если к тем деревьям кто-нибудь приблизится… отгони, ладно?
Грей кивнул, ничего не понимая и рассчитывая хоть на какое-то объяснение происходящему. Однако Кэл ничего объяснять не стал — просто ушел. В шорохе, доносящемся от деревьев, Грей опять расслышал звон металла. Потом все стихло.
Пару часов Грей просто сидел, тупо глядя на огонь и стараясь не заснуть. Он не мог даже предполагать, что делает Кэл. Ибо поведение того вообще отличалось странностями.
Потом звон металла возобновился — равномерный, будто кто-то с силой дергал цепь… Дергал цепь?! Какую, к черту, цепь? И что вообще там делает этот треклятый йоки?
Справа тоже зашуршало — проснулась Ариана. Она сидела, накрывшись одеялом, и недоуменно оглядывалась по сторонам. Беспокойство за нее на миг вытеснило у Грея из головы все остальное.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — хрипло ответила она, затем прокашлялась, — даже прекрасно. Что это?
— Что? А, это… Это Кэл, — единственное, что он мог ответить.
— А что он делает?
— Понятия не имею.
Ариана с любопытством посмотрела на него — мол, как это «понятия не имею»?
Даже не задумавшись, стоит ли ему вообще это делать, Грей вскочил с земли и быстро пошел к деревьям, на всякий случай сняв бластер с предохранителя. Он не знал, что обнаружит там, хотя был готов практически ко всему. Но, раздвинув ветки кустарника, понял, что далеко не ко всему.
К такому он был не готов.
Йоки лежал на земле, вытянувшись во весь рост. Его руки были прочно прикованы наручниками к одному дереву, а ноги — к другому. Лицо наполовину скрывала маска-кляп. Не замечая Грея, Кэл дергал цепи, пытаясь освободиться, но тщетно — высокопрочный сплав не поддавался. Запястья у него были растерты в кровь и маленькие алые капли стекали по рукам.
За спиной у Грея тихо ахнула Ариана. Этот звук вывел юношу из ступора. Кэл тоже услышал его — он повернул голову и уставился на спутников. Во взгляде его полыхала такая ненависть, что у Грея по спине пробежали мурашки. Он даже не мог предположить, кто приковал йоки к деревьям и зачем, а самое главное — как ему это удалось. Но первой его реакцией было освободить Кэла. Он наклонился над наручниками — Кэл перестал дергать цепи и лежал неподвижно — и понял, что они поставлены на часовой режим. Не подойди он, йоки пролежал бы скованным по рукам и ногам еще часа два. Наверное, сперва надо было освободить Кэла от кляпа, но Грей об этом не подумал. Карта-ключ лежала в шаге от тела йоки. Он поднял ее и быстро воткнул в щель на наручниках. С тихим лязганьем металлические кольца распались.
Он еще успел заметить злое торжество в глазах йоки, прежде чем тот сокрушающим ударом освободившихся ног швырнул юношу на землю. Грей почувствовал, что не может дышать из-за резкой боли в груди. В глазах стояли черные круги. Превозмогая боль, он встал на колени, не в силах понять — почему? Почему Кэл это сделал? Почему вдруг превратился во врага? Что произошло? Хорошо еще, что он освободил ему ноги, а не руки — был бы уже мертвым. Ариана бросилась к нему с взволнованным криком.
— Стой, не двигайся! — отчаянно крикнул он, видя, что она слишком приблизилась к йоки. — Вправо, вправо отойди! Осторожно!
Но было уже поздно. Кэл выкинул ногу вбок, и девушка, споткнувшись, рухнула на землю. Йоки мгновенно захватил щиколотками ее шею и сдавил. Грей рванулся ей на помощь, но даже он не смог разжать страшные тиски. А Ариана хрипела, задыхаясь, и в глазах ее светилась мольба о помощи.
И вдруг все кончилось. Кэл буквально отшвырнул от себя и Ариану, и Грея. Девушка закашлялась, с жадностью глотая воздух. Грей быстро оттащил ее подальше, на всякий случай, но йоки больше не пытался напасть. На несколько мгновений к нему, казалось, вернулся рассудок. Он что-то хотел сказать, но кляп не давал ему этого сделать. Пользуясь моментом, Грей схватил лежащие на земле кандалы и быстро зажал ими щиколотки йоки, заведя цепь за то же самое дерево, к какому она была прикреплена раньше.
«Ну и что же теперь делать? — лихорадочно думал он. — Так и оставить его? Боже, он же с ума сошел, это точно, но как? Почему? И он же знал об этом заранее, конечно, он еще вечером об этом узнал. Про таких говорят — вселился злой дух…» Грей в злых духов не верил, но поведение йоки объяснить никак не мог. Мог только ожидать, что будет дальше.
А Кэл опять начал дергаться, извиваться на земле, но если раньше он делал это для того, чтобы разорвать цепи, то теперь в его движениях не было никакого смысла. Он просто бился в цепях, как рыба, вытащенная на воздух, выгибаясь дугой и выламывая суставы. Сначала Грей просто наблюдал за ним, ничего не понимая. Потом на какой-то миг он встретился с Кэлом глазами и, поймав его взгляд, слепой от боли, вдруг понял, точно молнией озарило. Он уже видел такое у одного из своих друзей.
Это была ломка.
А Кэл был наркоманом.
Где-то через час судороги у Кэла начали стихать. Об улучшении Грею сообщила Ариана, все это время сидевшая рядом с Кэлом и тщетно пытающаяся облегчить его страдания. Сам Грей то и дело отходил, чтобы подбросить веток в костер, не дававший зверям подойти к их вещам.
Йоки действительно стало лучше, если это слово здесь вообще уместно. Он больше не бился, точно в агонии, лишь иногда — все же слишком часто — резко сжимался и закрывал от боли глаза. Ариана нашла ключ-карту и, невзирая на протесты Грея, освободила йоки от наручников. Лишь кляп она оставила из чисто практических соображений — на звук мог прибежать кто-нибудь хищный, например вирги, а что они с Греем против стаи виргов сделают… Она сняла кляп только после того, как Кэл затих и уже несколько минут лежал без внешних признаков ломки. Глаза его были закрыты, и лишь неровное, прерывистое дыхание говорило о том, что он все еще жив.
— Все прошло? — почему-то шепотом спросил Грей у Арианы, глядя, как она осторожно вытирает рукавом куртки (ничего лучше под рукой не нашлось) лицо Кэла. Лицо девушки за эти страшные часы осунулось, глаза покраснели, и Грей заподозрил, что она изо всех сил сдерживала слезы. Женщины всегда так сентиментальны.
— Да. — Она отвечала громко, хотя голос ее и прерывался. — Я думала, это никогда не кончится…
— Как он?
— Не знаю. Такое раньше уже было?
