Письмо самому себе: Стихотворения и новеллы

Играют бычьими глазами.

Песок на тяжких дюнах плотен,
И скрыт завесою седой
Туманно-дождевых полотен
Залив с тяжелою водой.

Сойди к воде. Вода уводит
Куда-то к викингам домой.
Зеленой, древнею волной
На запад Балтика уходит.

4. Золотой дом

Kuldne kalevite kodu…

(Золотой дом, родина калевов [4])

До самой старости, покуда жив я,
Я не забуду полевой тропы:
Я помню жарко-золотые жнивья
И гладкие, хрустящие снопы;

Зеленый ельник, солнцем разогретый,
Стеной по краю выжатых полей,
И радостный покой тепла и света,
Усталость гордую в руке моей.

Густую синеву родного неба
И облака слепяще-белый ком,
И вкус коричневый ржаного хлеба
С салакою и кислым молоком.

5. Старый Таллинн

Страшный переулок (Vaimu tanav)

и Короткий подъем (Liihike Jalg) –

улицы в старом Таллинне

Серый, тугой плитняк.
Стены щербатой кладки.
Древен был известняк,
Стары были лопатки.

Башни ждут над тобой:
Ночью колдует Таллинн.
Позднего часа бой
Медлен, разбит и печален.

Светит зеленый газ.
Шаг отдается гулко.
Ты не ходи сейчас
К Страшному переулку.

Втиснут в стенных камнях
Вход на Малом подъеме.
Ходит Черный Монах
Плоскою тенью в доме.

Может быть, где-то вслед
Карлик тебя окликнет:
«Город за много лет
Весь ли достроен?» – Не пикни!

Молча махни рукой:
«Нет, не достроен Таллинн!»
– Если достроен, рекой
Смоет в залив он морской
Город грудой развалин.

6. Эстонец и камень

Сыпучий снег летел в норд-осте
И каменел в тисках луны.
Ледник пахал поля до кости
И щедро сеял валуны.

Они твой лемех ждут со злостью,
Украдкой, точно колдуны.

Но вот столетья эст упрямый
Катал окатанный гранит,